Пора выбирать - [81]

– Да они, вообще-то, веганские… – растерялся Захар. – Я и не знаю, если хотите, можно посмотреть состав… Если вы имеете в виду вкус, то эта пачка со вкусом оливок…

– Мне кажется, туда что-то подмешано, – сказал Денис. – Какие-нибудь грибочки может, не?

Все остальные засмеялись. До Захара дошло, что это ирония насчёт «заумных» слов вроде «мистический реализм». До него тоже шутка дошла, и он улыбнулся уголком губ.

Один раз ночью, когда Захар уже разложил постель, но ещё не спал, а сидел, подобрав под себя ноги, и слушал группу «Electric Light Orchestra», к нему подошёл Денис и попросил разрешения посидеть (он сам ехал на одной из «поперечных» верхних полок). Захар разрешил. Ему было немного неудобно, что Денис сидит на его постели, на его одеяле, хоть и с другого краю, где у Захара обычно были ноги, когда он спал. Но с другой стороны, человек попросился, не запрещать же ему. Так они и сидели некоторое время, и молчали, Захар в наушниках, Денис без. Потом что-то натолкнуло Захара на мысль предложить Денису послушать музыку. Музыка возвышает человека и делает его светлее и чище. Может, и у Дениса наступит просветление?.. Но Захар испугался, а вдруг Денис всё-таки гей, и он может расценить это, как знак внимания. Так Гордеев минут десять колебался, но потом всё же справился с собой и предложил, причём с таким непринуждённым видом, как будто совершенно Дениса не стеснялся. Но тот почему-то отказался, и сказал, что скоро уже уйдёт спать. Так и случилось. «Ну что ж, не получилось поделиться частичкой искусства», – подумал Захар.

Зато почти получилось обратить Дениса в веганство. Когда тот начал его расспрашивать, почему он не ест мясо, и сказал, что всю жизнь ел мясо, Захар рассказал, что после прекращения употребления животных продуктов перестал чувствовать слабость после еды, как раньше, боли в животе стали появляться гораздо реже, и что в целом он ощущает больше энергии. И пообещал кинуть Денису ссылки на вводные статьи по веганству, и даже взял его адрес электронной почты.

Пейзажи за окном не то чтобы поражали воображение. Если бы Захар всерьёз надеялся увидеть по ту сторону этакий срез России-матушки в миниатюре, он бы разочаровался. Цветовая палитра большую часть пути не менялась, вокзалы, на которых он выходил, были довольно однообразны. Так что, как ни странно, Захару чувство необъятности и протяжённости страны передалось не столько через фоновые виды и декорации, сколько через водоворот лиц попутчиков, сменяющихся на протяжении пути.

Кстати, интернет в дороге время от времени появлялся. А одна из нескольких розеток в вагоне, по счастливой случайности, была как раз над полкой Захара, поэтому он не только всегда мог зарядить телефон, но и к нему стояла целая очередь других желающих. Вообще вагон был достаточно чистым, даже туалет не такой уж загаженный, Захар ожидал более низкие условия. Учитывая, что он слышал о российских поездах до этого от знакомых и родственников, возможно, ему просто повезло с поездом.

Курить внутри было запрещено, только на станциях. Поэтому Денис всегда с нетерпением ждал следующей «долгой стоянки», и звал либо Илью, либо Андрея с собой покурить. Один раз, уже в самом конце, Илья и Андрей решили покурить в тамбуре, и Захар согласился постоять на шухере, чтобы не спалил проводник. При обнаружении за это реально могли ссадить с поезда. А когда они только отъехали от Хабаровска, один парень, высокий и тощий, в сером свитере цвета соплей, постоянно бегал покурить в тамбур, и где-то раз на девятый его отловил посторонний мужик крепкого телосложения и пригрозил в следующий раз разбить табло.

Уже когда Денис, а перед ним Андрей с Ильёй, сошли с поезда, и Захар был на подъезде к Москве, ему в соседи попался капитан дальнего плавания на пенсии, по фамилии Иванов. Имени и отчества Захар не запомнил, только фамилию.

– А на Ивановых, как говорится, вся Россия держится, – любил приговаривать дед, когда называл её.

Он старался всем, кто подсаживался в вагон (а людей на этом отрезке пути было маловато), дать в подарок или солёные огурчики, или помидорчики, или ещё какие-либо яства. Большинство реагировали либо нейтрально, либо, в основном женщины преклонного возраста или бабушки, поддерживали беседу, а одна компания грубоватых молодых людей в конце вагона его высмеяла. Огурцов дедуля дал и Захару.

Также он показывал всем, кто соглашался с ним поговорить, книжку об экипаже их корабля. Насколько Захар понял с его слов, он служил на ядерном крейсере в Майском порту. Потом, сказал он, крейсер продали китайцам, а командира, который пытался в Москве против этого дела бороться, «замогилили». Захар, как филолог, отчётливо запомнил именно это оригинальное словечко.

Потом дед сказал, что ему кажется, что Захар станет большим человеком в будущем. Когда Захар смутился, Иванов сказал, что не надо его бояться, и что он долго служил и разбирается в людях. А на прощание оставил свой номер телефона и сказал звонить, если что-то понадобится. Сошёл он в каком-то захолустном посёлке.

Перед самой Москвой народу опять стало прибывать. Вечером Захар обнаружил верхнюю полку над собой опять занятой. На этот раз у него в компании была женщина. Сейчас она отдыхала, отвернувшись к стенке, и из-под одеяла выглядывала соблазнительная пяточка. Когда попутчица спустилась, выяснилось, что пяточка, довольно молодая на вид, принадлежала женщине лет за сорок, коротко стриженной брюнетке, по имени Надя. Она очень громко смеялась с подругами, которые ехали в соседнем «отсеке», так что Захару было сложновато углубиться в чтение.