Пора выбирать - [22]

Дошло до того, что Захар так увлёкся Алисой, что временами вообще забывал про Витьку и Женю и всё своё внимание уделял только ей. Женя Тучин на поверку оказался довольно скромным и тихим парнем. А вот Постернак даже обиделся, когда почувствовал себя «лишним», демонстративно ушёл в другую комнату и лёг на кровать. Захар в первые секунды было сам почувствовал раздражение из-за того, что друг ведёт себя, как ребёнок, но потом постарался его утешить и максимально вовлечь в творческий процесс. Постернак скоро забыл о своём расстройстве.

Потом, когда Алиса уже легла спать, потому что ей завтра надо было вставать на работу, а Женя лёг, так как его просто склонило ко сну, Постернак с Захаром (так как они могли дрыхнуть хоть до обеда), притворив дверь на кухню, ещё долго сидели и разговаривали.

Чтобы ненадолго очистить голову от политики, Захар показывал другу смешные видео на «ютубе» – отрывки из старой, ещё две тысячи тринадцатого года, передачи «ХБ». Её авторы, юмористы Тимур Хаски и Гарик Бульдог (название передачи складывалось из первых букв их псевдонимов), когда-то были первопроходцами неформатного юмора, и умели делать действительно весёлые миниатюры, пока не расслабились, пресыщенные славой, и не стали паразитировать на своих же старых находках, постепенно деградируя и утрачивая связь с актуальной действительностью. Шутка, повторённая дважды, уже менее смешная, шутка, повторённая десять раз, становится несмешной – это правило.

А может быть, они всегда были такими несмешными – просто Захар смотрел их в «переходном возрасте», а в этот период многие глупые вещи кажутся уморительными. Сейчас он вырос, но по старой памяти изредка пересматривал удачные эпизоды из передачи, которая ему раньше нравилась. Всё-таки, бывает довольно сложно полностью разлюбить некоторые вещи, к которым прикипаешь во время взросления.

Постернак раньше не видел шоу «ХБ», и Захар показал ему несколько излюбленных скетчей. Про тренера по самообороне, который учит, что лучший приём для защиты – это удар коленом в пах. Про театрального актёра, который двадцать лет ждал своей первой роли в кино, и которого наконец-то позвали, правда, на небольшую роль – сыграть труп. Постернак хохотал так громко, что Захар всерьёз опасался, что спавшие в соседних комнатах Алиса и Женя вот-вот встанут и побьют их.

– Слушай, ты прости, что я перед этим на тебя обиделся, – сказал Витька. – У меня бывают иногда такие заскоки, но я стараюсь с ними справляться. Наверное, это женская черта характера. Я вообще рос без отца, меня мама воспитывала, так что, видимо, последствия дают о себе знать.

– Да ерунда, – сказал Захар. – Я уже забыл давно, а ты всё об этом.

– Ну и хорошо, что забыл, – улыбнулся Витя, искренне глядя Захару в глаза. – Я очень рад, что у меня есть такой друг, как ты, с которым можно поделиться тем, что у тебя на душе, вот так посидеть за полночь. Спасибо тебе за то, что ты всех нас собрал и так классно всё организовал…

Захар почувствовал смущение оттого, что его так хвалили.

– Плесни мне ещё чаю, – попросил Постернак и подвинул Захару опустевшую кружку. Захар долил кипяток из чайника и дал Вите чайный пакетик.

– Сахар добавить тебе в чай?

– Да, положи, пожалуйста.

Захар достал из кухонного шкафчика коробочку с сахаром, и положил пару белых квадратиков в кружку Постернаку.

– Можно ещё кинуть, – сказал тот.

– Ещё? – уточнил Захар. – Я обычно кладу один или два.

– Кружка такая большая, можно и побольше, – ответил Постернак. – Если тебе не жалко, конечно.

Захар положил ещё два кубика. «Наверное, хватит», – определил Постернак. «Да можно добавить, чтобы наверняка», – ответил Захар и синхронно с этой фразой прибавил четыре кусочка. «Эй, всё!..» – запротестовал Витька. Захар притворился, что отставляет коробочку с сахаром, но только Постернак расслабился, как он сыпанул в кружку целую горсть кубиков. Стоило другу отвлечься на разговор, Захар бросил ещё несколько горстей. Похоже, у него создалось на редкость игривое настроение.

– Ах, ты!.. – возмутился Постернак и кинулся к Захару. Тот, разбираемый сильнейшим смехом, вскочил со стула и принялся улепётывать от него по кухне, пока, наконец, не оказался зажат в углу. Постернак принялся нещадно его щекотать.

Для Захара, так как он боялся щекотки, это была настоящая пытка. Он пытался загородиться от Постернака. В те секунды он испытывал смешанные чувства. С одной стороны, ему нравилась эта игра. С другой стороны, ему почему-то были неприятны такие открытые прикосновения парня к нему, даже несмотря на то, что тот приходился ему близким другом. Захар понял, что если бы его в похожей ситуации щекотала Алиса, или другая девушка, его бы ничего не смутило. Неприязнь была не рационально обоснованная, а неявная, на подсознательном уровне. Почувствовав это, Захар серьёзно попросил Витю больше не щекотать его, потому что у него такое поведение вызывало ассоциации с гомосексуальными играми. Витька не понял, почему Захар так среагировал, но легко дал обещание, что не будет больше так делать, раз другу это неприятно. Захар засомневался: а может быть, с ним самим что-то не так, он слишком замкнутый и закрепощённый?