Пора охоты на моржей - [48]

— Мэй, Влятик, иди сюда!

Владик послушно вскочил в вельбот.

— Твое дело мотор, — обратился к нему Кагье. — Там без тебя все сделают, — и посмотрел на компас.

Туман снова плотно окутал вельбот.

— Не заблудимся, Кагье? — спросил Владик.

— Кырым, не-ет! — уверенно ответил старик. — Кампыс есть, — показал на прибор Кагье. — Кампыс — это хорошо. Все равно что глаза. Ничего не видно кругом, а он мне показывает: там Наукан, там Имелин. Пускай туман… Аа, како, атымнэткака, не бездельничай! — вдруг крикнул он Ыттылену, заглядевшемуся было на вынырнувшую нерпушку. — А вот раньше плохо было, — продолжал Кагье. — Когда охотники находились далеко в море, дома оставались матери и дети. Приходил туман. Матери беспокоились и говорили детям: «Ну-ка последуем зову предков. Давай-ка изгоним туман». Предки завещали помнить, что самое сильное средство для «туманоизгнания» — собачий череп. Мы, дети, брали свежий череп собаки с еще не отделившейся челюстью. Собирались четверо или пятеро и выбирали самого сообразительного. Шли к лагуне на мысок Энэнин или Эныткин, где не было плохих запахов и воздух всегда свежий.

Раньше все мальчишки в камлейках из ровдуги ходили. Старший из нас клал собачий череп в правый рукав и пальцами под камлейкой перекладывал его в капюшон. Мы подпоясывались моржовым ремнем или просто пращой. Поворачивались по движению луны три раза. Заранее приготавливали в гальке ямку. Потом туманоизгоняющий своим дыханием через рукав изгонял туман. На третий раз бросались к ямке и быстро незаметно закапывали в гальку череп. Ждали, когда туман рассеется. Так же мы изгоняли туман, когда надо было, чтобы летели утки.

Владик рассмеялся.

— Тебе смешно, — сурово заметил Кагье, — а нам смешно не было. Мы всего боялись, много хороших охотников гибло в море… Раньше каждый хозяин выбирал из родившихся щенков одного специально для жертвы. Щенка не запрягали в упряжь, хорошо за ним ухаживали и кормили, даже оставляли иногда в пологе, если в чоттагине холодно. Это был хороший защитник от злых келет.

Кагье не был суеверным, но, как и все увэленцы, по традиции делал жертвоприношения домашнему очагу, камням предков и духам моря. И на этот раз, когда отходили от Наукана, он незаметно бросил в воду из мешочка — такаёчгин на поясе, крошки оленьего сала и сушеного мяса.

Пока Кагье рассказывал, на льду заканчивали разделку. Лежала снятая шкура моржа — репальгин, мясо разделано по суставам, лишняя тяжесть — кости вырезаны и сброшены в воду, а в носу вельбота шумел примус, и Ёорелё варил свежатину.

Ели в вельботе. Брали из общей миски руками мясо и, отрезав ножом перед носом кусочек, клали в рот.

С едой покончили быстро. Загрузили вельбот, накрыли добычу снятой моржовой шкурой. Владик заправил горючим бачок. Все было готово, но Кагье что-то медлил, осматриваясь по сторонам. Туман слегка рассеялся.

— Этки, плохо. Погода портится, — вслух сказал Кагье. — Течение усилилось, да и лед стал плотнее. Наверно, южный ветер будет. Ну, немножко еще поохотимся, а там видно будет. Стыдно возвращаться с полупустым вельботом, — и с этими словами он дал знак Эйнесу отчаливать.

Заработал мотор. Вельбот пошел дальше в море. Лед стал плотнее. Не успело еще скрыться из вида место разделки, как Эйнес что-то заметил впереди.

— Как будто моржи! — закричал он возбужденно, махая рукой.

— Кейве, верно! Два моржа! Вроде бы кэчыкы — моржиха с детенышем! — обрадованно подтвердил Теютин.

Кагье, ловко обходя льдины, направил вельбот в нужную сторону. Впереди шла самка с двухгодовалым моржонком — пенвелем.

Охотники стараются не бить самок, но на покрытие байдар используют шкуру только самки: она крепче, без шишек и морщин. Покрышка на байдаре в бригаде Кагье была уже негодная, и он решил взять самку.

— Выне аттау! Что ж, давайте! — махнул Кагье рукой.

Моржи подпустили охотников близко, однако выстрелить с вельбота не успели — животные ушли в воду. Через некоторое время они вынырнули совсем рядом. Грянули выстрелы, моржи забарахтались на месте. Кагье направил вельбот прямо к ним. Эйнес, выждав, всадил гарпун в моржиху, гарпун Теютина впился во второго моржа. Владик заметил, как суровый Кагье улыбнулся: ему понравилась ловкость гарпунеров, словно они специально репетировали. Раздались еще выстрелы, и вскоре на воде плавали два древка и торчали пых-пыхи.

— Вынэ! Давайте быстро-быстро! Южак потянул, — заторопил охотников Кагье.

Молодого моржа вытащили на лед без труда, но с крупной и тяжелой самкой пришлось повозиться: она оказалась с детенышем в животе. Как ни напрягались, как ни тужились, но моржиха показывалась из воды и тут же соскальзывала обратно. Все взмокли от пота. Вдруг раздался недовольный голос Кагье:

— Эйнес! — крикнул он носовому. — Разве есть лишние вещи в вельботе?

Все застыли на месте и с удивлением посмотрели на Кагье.

— Будто бы нет, — виновато ответил Эйнес, ничего не понимая.

— Посмотри, что там в носу лежит!

Эйнес запрыгнул в вельбот и вытащил самые обыкновенные тали. Он не раз перекладывал их с места на место и не думал, что они могут пригодиться.

Кагье второй раз за все время сошел с вельбота, закрепил один конец талей за крепкий торос, а второй за моржа.