Попутчики - [7]

До развилки мы доехали в полной тишине. Метель пошла на убыль, и снег снова валил крупными хлопьями. Сейчас около пяти утра. А мне еще ехать целый день.

Всадник со мной вежливо попрощался и понадеялся на новую встречу. Хотя в голосе звучало, что лучше бы она не состоялась. Затем он повернул на правую заснеженную дорогу.

Я подождала, когда он отъедет подальше и поехала прямо. Первое испытание на пути я преодолела. Надеюсь, дальше будет лучше.

Как же спать хочется! А мне еще ехать и ехать…

— Ах ты пьянь! Всю ночь гулял, зараза! Опять пропил все до медяшки!!! На цепь посажу!!! — надрывался визгливый женский голос под окном.

И чего им не спится? Я сладко потянулась на кровати. Вставать совсем не хотелось. Но голос за окном уже перешел на нецензурные слова, став еще более визгливым. Мне так и не удалось выспаться. Застонав, я села на кровати. Но именно в этот момент наступила тишина. Не иначе хозяин разобрался. Но спать мне уже не хотелось. Я встала с кровати и начала одеваться в приготовленное с вечера скромное платьице служанки.

Когда вчера вечером мы с Ласточкой подъехали к гостинице папиного бывшего соратника Ронхра, то больше походили на большой сугроб. Но Ронхр сразу понял, что от него требуется, когда я, с трудом разогнув замерзшие пальцы, протянула ему конверт с письмом. Он меня отогрел, накормил, дал нужную одежду на завтра и отправил спать.

Таверна у него была чистенькой и уютной. Белье на постели пахло свежестью. Бывший солдат знал, что нужно с дороги уставшему путнику. Да и жена у него была женщина аккуратная и милая. Чем-то на маму похожая. Меня с Ростеном они знали очень хорошо потому, что мы нигде кроме их таверны не останавливались, если проезжали мимо.

Наскоро причесав волосы и заплетя их опять в косу, я спустилась вниз. По утрам здесь народу было мало. Лишь пара вчерашних собутыльников провожала за дальним столиком похмелье, да хозяин вытирал за стойкой стаканы.

Не зря отец его Рыжим называл. У Ронхра была ярко-рыжая шевелюра и светло-карие озорные глаза. Роста бывший солдат был высокого, с могучей мускулатурой и шрамом на щеке. Может, он и продолжал бы ездить с отцом к Границе, да вот только десять лет назад в одной из стычек сильно повредил себе бедро и теперь заметно хромал на левую ногу. Старая рана продолжала его беспокоить, и о подвигах ему пришлось забыть.

— Лейса! — заметил меня Ронхр. Почему-то он именно так сокращал мое имя. — Разбудили тебя крики? Извини, старался всех затыкать, а тут не уследил — в погреб как раз выходил.

— Да ничего. Я уже не спала, — соврала я.

Ронхр с сомнением глянул на меня и хмыкнул.

— Давай, иди на кухню, — улыбнулся он. — Там Тилетт уже завтрак приготовила. Тебя только ждет, кормить.

— Иду, иду! — я прошла на маленькую уютную кухоньку. М-м-м!.. Какой запах! Тилетт, жена Ронхра, стояла у плиты и одновременно старалась уследить за всеми готовящимися блюдами.

Она, не в пример мужу, была невысокого роста, с темными глазами и волосами. Отец рассказывал, что с Ронхром они познакомились где-то на юге страны, и он увез ее из дома, вопреки воле ее решительно настроенных родителей.

— Лейса, не стесняйся, садись. А то в зале после вчерашнего грязно, да и запах еще не выветрился, — сказала она, увидев меня в дверях.

— А что вчера за праздник был? — с любопытством спросила я, садясь за стол и вгрызаясь во вкусную ароматную булочку.

— Да мужикам с шахты деньги за работу выдали, вот они тут и засели. Видите ли домой по метели идти страшно. А какая там метель? Снег шел, но без ветра. Сегодня жены целое утро бегают мужей своих собирать.

Я понимающе хмыкнула. Когда конюхам выдают деньги, кони стоят некормлеными около суток, если мы с Ростеном туда не заглянем.

— Как там в замке? Все в порядке? — спросила меня Тилетт.

— А вы разве не знаете? — удивленно вскинула я на нее глаза.

— Знаю, — вздохнула Тилетт, поворачиваясь ко мне от плиты. — Да только не верим мы с мужем, что Джэрар погиб. Он на Границе ориентировался как в своем замке. Даже ни разу ранен там не был.

— Если вы так хорошо знаете отца, то, думаю, и о причине его исчезновения, догадаетесь, — сказала я, глядя хозяйке в глаза.

— Да. Это ты, — ответила она.

Ронхр и Тилетт были одними из немногих, кто знал обо мне и маме. Отец доверял им, как себе. Он оставил у них все необходимые для мгновенного переноса компоненты. Жаль, что употребить их можно только раз. На второй перенос уже ничего не останется.

— Лейса, иди, собирайся, — зашел в кухню Ронхр. — Твоя мама написала, чтобы ты перенеслась к тете, как можно быстрее. А я пока портал приготовлю.

— Но я еще не доела! — возмутилась я.

— Давай иди! Голодная девушка, нанимающаяся на работу, никого не смутит, — торопил меня Рыжий. Для нас он все время оставался этаким добрым дядюшкой. И поэтому мы могли говорить ему «Рыжий», а он приказывать нам с братом.

На этот раз я промолчала, потому что Ронхр был прав. Со вздохом расставшись с надеждой хорошо позавтракать, я встала из-за стола.

— Ронхр! Не дал девочке поесть! Она же сутки в седле провела! — донеслось мне вслед, когда я выходила из кухни.

В комнате я побросала свои штаны и рубашку в сумку и одела тепленькую, но старую шубку, больше подходящую служанке. Плащ, пожалуй, нужно подальше спрятать в маминой чудо-сумке. Вроде бы все. Можно идти на задний двор к Ронхру.