Попрыгун. Трилогия - [3]

Начал раскопки. Чем дальше, тем интереснее, железяка оказалась более чем странная, по откопанным фрагментам и не скажешь, чего от нее ждали до аварии. Снял верхний слой колотого камня, а оно опять насыпалось. Через пару часиков я все же добрался до верхней части находки. Понятнее от этого находка не стала. Решил очистить немного бокового фрагмента, мелкий щебень отгреб, обломки покрупнее отодвинул, открылась дырочка. Посветил фонарем, просунул руку, посветил дальше. Фрагменты конструкции, тяги, гофры из металла. Ни проводов, ни тебе масляных трубок, ни ржавчины, ни потеков каких, хотя видно штука эта грохнулась прилично. Чуть ниже верхнего фрагмента силы гравитации матушки Земли из нее практически тазик сделали. Осмотрев место, аккуратно расширил дырочку до небольшого лаза. Заглянул основательнее. Чуть в сторону часть обшивки была содрана и сложена гармошкой, внутри виднелась занятная штуковина, походившая на манипулятор от терминатора из популярного когда-то фильма. Жутко хотелось раскопать и залезть дальше, но останавливала мысль об обвале. Искать тут меня точно не будут. И все же любопытство уже не одну кошку сгубило.

С собой взял лопату, фонарь, батареек, веревку и фляжку. Расширил лаз до понятия "большой лаз" и полез. Дальше щель оказалась шире, породы вокруг нее держались хорошо, осыпаться пока не собирались. Протиснувшись в положении лежа, я осветил фонарем находку. Странного вида манипуляторы, которых дальше оказалось еще два, выходили из нутра конструкции. Один местами был оплавлен до смешения с породой в стеклянную массу. Второй почти целый, но в двух местах распорот, как мешковина. Края как кошачьи усы, топорщась, торчали в разные стороны, вроде и не металл это, а стекловата. В местах разломов выступила жидкость серо-синего цвета с металлическим блеском, каплями висевшая на этих волосках, как будто рану затянуло, а капли крови остались. Ржавчины не было и в помине. Я тихонько постучал по потекам металлической частью лопаты, так и есть металл.

— Чего же он как вода-то тек? — подумал я. — Следов огня не видно, породы вокруг не оплавлены.

До жути интересно, я себя прямо настоящим археологом со стажем почувствовал. Полез дальше под арку этих паучьих ног, там уже корпус начался сплошной, вдоль него из рваных дыр висели всякие металлические потроха, наконец-то обнаружились несколько пучков долгожданных, но каких-то странных проводов, частью порванные, частью выкрученные гофры, везде капли и потеки металла. Корпус оказался без швов, без заклепок, звук от ударов имел глухой. При каждом ударе сверху осыпался вездесущий мелкий щебень и пыль, для поддержания таинственности, наверное. Пролез дальше, внутри конструкций появилась возможность сидеть согнувшись. Манипуляторы были частично сплетены с какими-то пластиковыми конструкциями, где-то и металл и пластик изломаны, где-то прокручены до разрыва. В одном месте повреждения были особенно сильные. Пластик висел лохмотьями, как обтрепанный мешок, внизу была насыпана целая куча сверкающих в луче фонаря чешуек, как будто лепестки с цветка осыпались. Оглядывая все это буйство металло-пластикового сюрреализма, я чувствовал какое-то несоответствие. Что-то было нелогично. Постепенно пришла мысль, что это все не могло быть одним целым. Создавалось впечатление, будто ребенок в игре стукнул друг о друга две игрушки и бросил. Цвета, да и сам вид сплетенных вместе конструкций были различны. Опасливо осмотрев осыпавшиеся фрагменты пластика, я аккуратно, практически нежно, прикоснулся древком лопаты к пластиковой бахроме. Странно, бахрома была твердая, не хуже металла пружиня под моим нажимом. Главное — не порезаться. Я пролез дальше, глянув назад, определил, что нахожусь уже метрах в пяти от выхода. Щель между конструкциями еще расширилась, я уже свободнее обогнул округлую часть внутреннего или второго корпуса и увидел пролом, при более внимательном изучении оказавшийся то ли люком, то ли шлюзом. Изначально отверстие, видимо, раскрывалось лепестками, чем-то отдаленно напоминающими диафрагму фотоаппарата. Скорее всего, ввиду аварии один из краев был сильно поврежден. Материал корпуса в этом месте был сильно измят, часть поверхности изорвана. От острых краев в местах разрывов тянулись застывшие потеки, оставившие на грунте приличных размеров лужу, прилипшую при затвердевании к корпусу. Из-за немного просевшего грунта застывшая лужа походила на своеобразную ступеньку. Почему-то эта ступенька мне показалась забавной, как будто была специально залита для удобства проникновения внтрь. Эта маленькая деталь подняла настроение и сняла мое напряжение. За проломом оказалась небольшая шлюзовая камера, задняя дверка которой была открыта, дальше поверхность шла под приличным углом вниз. Луч света выхватывал только фрагменты, которые было трудно сложить в цельную картину. С уверенностью можно было сказать, что там было что-то металлическое или стеклянное, свет отражался, разбегаясь отблесками и "зайчиками". Нужно было лезть, иначе нельзя. Мы же археологи, на полпути ни-ни.

Поверхность "шлюзовой камеры" на ощупь мне показалась гладкой и даже скользкой, подстраховка явно не была бы лишней. Я осмотрелся, отыскивая, куда бы привязать веревку. Подходящих мест на первый взгляд не оказалось, острые края металлических обломков вряд ли подходили для этих целей. Немного поразмыслив, я привязал веревку к наиболее надежному каменному выступу. Преодолев острые края, я начал осторожно спускаться. Гладкий на ощупь "пол" оказался неплохой опорой для ног. Подвел каменный выступ, он просто обвалился, окатив меня градом мелких камней и щебенки. Я, неожиданно сев на пятую точку, поехал вперед спиной в неизвестность. Впрочем, поездка закончилась быстро. Задев одной из растопыренных в стороны ног "стену", я сначала упал на спину, а потом вовсе покатился. Хорошо, что катиться было практически некуда, сделав переворот через голову, я растянулся на куче скатившегося щебня и мелких камней в позе созерцателя неба, лежа на спине. Фонарь при спуске я повесил на пояс, и он уцелел. Ввиду моего положения, фонарь оказался направленным вверх и чуть в сторону. Узкий луч, настроенный на то, чтобы высветить что-либо в дальнем узком лазе, показывал мне мириады "звезд" и "галактик" — кружащихся в хороводе пылинок. Я чихнул, породив в этой микро вселенной хаос со вспышками сверхновых. Нос забила пыль, но мне хотелось немного полежать, ныло ушибленное плечо. Ощупав себя с закрытыми глазами, нашел тело вполне пригодным к использованию. Сел. Прикоснувшиеся к "полу" руки ощутили тепло. "Странно, может, где-то кровь потекла", — подумал я. Осмотрев обе руки, нашел их практически целыми. Теплым был сам "пол". Осветив себя настроенным на широкий луч фонарем, я обнаружил, что вместе со щебнем и прочим грунтом все вокруг меня усыпано металлическими чешуйками, поблескивающими в свете фонаря, как серебряные монетки. Осколки оказались странными, трудно было сказать, от чего бы это могло быть. Закончив инвентаризацию себя любимого, я начал осмотр помещения. Внутри было слегка не прибрано. В метре от меня находилось что-то отдаленно напоминающее кресло, только оно будто бы высохло, как арбузная корка. Чуть в стороне виднелось что-то напоминающее стол и нишу, похожую на шкафчик, в которой лежали широкие брусочки, покрытые пылью. Что-то мне показалось странным. Я выключил фонарь. Основание кресла по периметру имело тусклое синее свечение, сиденье самого кресла тоже слегка светилось, но тусклее, видимо давало о себе знать обилие пыли. Мысли о радиации и неродившемся потомстве, нахлынув, практически сразу меня отпустили. Мы делали промеры радиоактивности практически во всех местах, прилежащих к этой скале, все было на уровне природного фона местности. Это было явно что-то другое. "Может, грибок какой-нибудь", — пришла мысль. Я аккуратно встал, не отряхиваясь, чтоб не поднимать пыль еще больше. В кармане моего видавшего виды комбеза нашелся замызганный носовой платок. Я аккуратно стер им пыль с "кресла", выключив фонарь, убедился, что сидушка действительно светится. Поверхность, похожая на кожу, была лишена каких-либо следов плесени или грибка. Осмелев, я ее потрогал, потом приложил руку. Кресло было теплым, под рукой как будто была мягкая податливая кожа живого существа. Отняв руку, увидел на синей поверхности "кресла" зеленый след своей ладони. Спустя пару мгновений он начал уступать синему цвету сидушки. От волнения пот и мурашки побежали на перегонки, и кто-то, несомненно, победил. С моей рукой было все в порядке.