Попкорн - [7]
— Ага, хрен отличишь — пока не снюхаешь весь сугроб. Ноздря, она разницу почует.
Эррол засмеялся. Шутка разрядила атмосферу как нельзя вовремя: еще немного — и дискуссия переросла бы в ссору. Гангстеры расслабились, но Тони с Бобом уютней себя чувствовать не стали.
— Хорошо сказал, — с усмешкой уступил Эррол. — Если, снюхав весь сугроб, дойдешь до дури, от которой тебя потом всю ночь проплющит, значит, это и будет кокаин.
Мистер Кокс, довольный столь эффектным попаданием, испытал приступ великодушия.
— Не хочу делать из мухи слона, — заметил он примирительно, — но в языке, я думаю, должен отражаться современный образ жизни. Не всякая там деревенская дрянь, типа иголок и сена или… как его… старого воробья, которого на мякине не проведешь. Мне на хрен их мякина не нужна. И лошадей, которых у меня отродясь не было, я ни на какой переправе менять не собираюсь.
Боб снова застонал:
— Отпустите меня. Я ничего не брал.
С таким же успехом он мог бы обращаться не к живым гангстерам, а к их бетонным статуям.
— Боб, ты меня не обижай. Ты что, думаешь, я не умею считать? Думаешь, мы с мистером Коксом такие ослы, что и арифметики не знаем?
Боб торопливо заверил Эррола, что ничего подобного не думает.
— С чего же ты, крысеныш, взял, что я не способен заметить разницу между ста килограммами и девяносто девятью? Сотая часть — это не так уж мало. А если я отрежу от тебя сотую часть, ты это не заметишь, как по-твоему?
Чтобы вникнуть в смысл подобной угрозы, много ума не требовалось, но Эррол решил усилить эффект, схватив Боба за его мужское достоинство. Говорят, что практикующие древнее китайское искусство кунфу умеют в случае опасности втягивать мошонку. Однако вряд ли они могли бы это сделать, окажись их яйца зажатыми в кулачище огромного гангстера.
— Я отдал вам все, что получил от Спиди, — запротестовал Боб. — Я ничего у вас не крал. Я не вор.
Эррол выпустил из руки сотую часть Боба и переключил свое внимание на Тони. До сих пор она не принимала участия в беседе, и Эррол, видимо, чувствовал, что были нарушены правила хорошего тона. В конце концов, они с мистером Коксом выступали здесь в роли хозяев.
— Тони, твой приятель — вор? — поинтересовался он.
— Послушай меня, Эррол, — сказала Тони, стараясь говорить спокойно и убедительно, что было не так-то просто сделать, лежа на столе и не имея возможности пошевелиться. — Так у нас ничего путного не выйдет.
— Ясное дело.
— Если Боб вам все расскажет, вы его убьете.
— Мы все равно его убьем.
— Да, но не раньше, чем он заговорит. Поэтому он будет молчать, и мы здесь проторчим до Рождества.
Это был героический поступок. Учитывая весь ужас положения девушки, просто удивительно, что она вообще могла соображать, не говоря уже о том, чтобы так точно сформулировать суть вставшей перед Эрролом проблемы.
— О'кей, Боб, — сказал Эррол, направив на Тони пистолет. — Если сейчас же все не выложишь, я ее пристрелю.
Затея была заведомо безнадежная. Шансов на то, что бездушного наркодилера Боба проймет призыв к его галантности, практически не существовало. Тони это, конечно же, понимала, но прежде чем она успела попросить не впутывать ее в чужие разборки, Эррол выстрелил в нее.
Запах пороха, эхо выстрела в замкнутом пространстве, крик девушки и кровь — все это мигом бы заставило более слабого, а может, более благородного, чем Боб, мужчину заговорить и избавило бы Тони от дальнейших неприятностей. Но Боб не был ни слабым, ни благородным. Обычное сочетание в этом мире.
— Не крал я вашей дури, — не сдавался Боб.
Эррол уселся на стол, не обращая внимания на раненую женщину, распростертую рядом. Он не знал, что делать дальше. Они с мистером Коксом обыскали квартиру Боба, его машину, его одежду — и никакого результата. Где, черт возьми, еще мог прятать Боб пропавшие наркотики?
— Как ты думаешь, в задницу килограмм героина поместится? — спросил он.
— Легко, — ответил мистер Кокс. — Туда чего только не засовывают.
На столе рядом с весами лежала пара резиновых перчаток — Эррол взвешивал в них героин. Он взял одну перчатку, стряхнул с нее кровь Тони и натянул на руку.
— Нету у меня в заднице героина, — заскулил Боб, видимо надеясь, что это удержит Эррола от проведения обследования.
— Хотел бы я тебе верить, Боб, — сказал Эррол. — По правде говоря, перспектива лезть в твою прямую кишку нравится мне не больше, чем тебе. Но, к сожалению, я тебе не верю, и нам обоим придется потерпеть.
Эррол сунул руку Бобу сзади в трусы, немного пошуровал там и заключил:
— Ничего нет.
— Может, у нее, — предположил мистер Кокс и полез Тони под юбку. — Героина вроде нет, — заговорил он уже из-под юбки, — но вообще тут есть на что поглядеть…
В этот момент откуда-то раздался голос:
— Спасибо. Остановите здесь.
И все остановились.
Замер Эррол. Замер мистер Кокс. Все просто застыли на месте: мистер Кокс — с головой под юбкой Тони, Эррол — с равнодушно-усталым выражением лица, Боб — с гримасой боли, как будто приклеенной к его физиономии. Они не просто остановились, а застыли по-настоящему. И больше ничего не происходило. Даже кровь перестала течь у Тони из раны. И никто не дышал.
24 февраля 1920 года в Берлине рождаются два младенца, которым суждено стать братьями. В тот же день в Мюнхене создана Национал-социалистическая партия.Пауль и Отто неразлучны и оба похожи на своих еврейских родителей, хотя совсем не похожи друг на друга. Они и не догадываются, что один из них приемыш, — более того, не еврей. Их отец играет по джазовым клубам, мать лечит больных, жизнь в Германии, еле приходящей в себя после Великой войны, потихоньку налаживается. Братья вместе растут, вместе дружат с одной девочкой, вместе влюбляются в другую.
Десятый роман Бена Элтона — историческая драма, детектив и романтическая история. Следователь Дуглас Кингсли за отказ идти воевать на Первой мировой попадает в тюрьму. Там его, лондонского полицейского, ждет неминуемая смерть. Однако его похищает британская разведслужба, чтобы отправить во Фландрию, но не воевать, а расследовать убийство офицера — родовитого аристократа и знаменитого поэта. Вскоре он понимает, что и улики, и свидетели исчезают в кровавой круговерти войны. Да и сам он практически исчез — живет под чужим именем, жене сообщили, что он погиб.
1 июня 1914 года. Хью Стэнтон – отставной спецназовец и знаменитый авантюрист, самый одинокий человек на свете. Те, кого он знал и любил, еще не родились. Возможно, теперь не родятся вообще. Только Стэнтон знает, что грядет большая страшная война, коллективное самоубийственное безумие, которое разрушит европейскую цивилизацию и ввергнет в страдания миллионы людей. Двадцатый век станет веком Великой войны, унесшей десятки миллионов жизней. И лишь Стэнтон понимает это, ведь для него нынешний век уже история. Он прибыл из будущего – перепрыгнул с одного временного витка на другой, воспользовавшись посланием сэра Исаака Ньютона, которое тот завещал вскрыть через столетия после своей кончины.У Хью Стэнтона есть миссия.
Бен Элтон возвращается, и опять в своем несравненном амплуа сатирика с кинематографическим зрением. Его новая книга – бескомпромиссный роман об “эпохе оскорбленных”, в которую мы живем. Мы и не заметили, как миллионы людей начали круглосуточно выяснять отношения, обижаться на то и на это, оскорбляться по поводу, без повода и просто для удовольствия. В социальных сетях нынче сплошное кровопролитие. Сдвинув время всего на несколько лет вперед, Элтон моделирует возможное развитие событий в Британии в ближайшем будущем, и по его версии, кровопролитие запросто может выплеснуться из проводов на тротуары.
Злой и остроумный сатирик Бен Элтон поместил свой экологический апокалипсис в не слишком далекое будущее, однако Земля уже доведена до плачевного состояния: льды остались лишь на полюсах, дожди только кислотные, океанская вода — жидкая грязь, солнце обжигает до образования раковых опухолей. Люди пытаются выжить. Везде стоят фильтры света и воздуха, применяются спецкостюмы, спецзонты и т. п. Однако конец света страшит далеко не всех. Некоторым, наоборот, он необычайно выгоден, особенно тем, кто производит и продает индивидуальные герметичные биосферы под названием „Эдем“, где можно жить неопределенно долго, после того как „крысы покинут корабль“.
Эдвард Ньюсон выделяется среди прочих сотрудников Скотленд-Ярда не только ярко-рыжей шевелюрой и мягкими манерами. Ему 33 года, а он уже старший инспектор. Но у него есть две проблемы: серия абсурдных на первый взгляд, но тщательно спланированных убийств, которую он расследует, и красавица сержант Наташа Уилки, в которую он давно и безнадежно влюблен. В попытке отвлечься инспектор регистрируется на сайте поиска одноклассников и приходит на встречу Выпускников'86. Но вместо милой ностальгии под музычку «новой волны» вечеринка вскрывает множество былых нарывов — и оказывается напрямую связана и с расследованием, и с Наташей.Британец Бен Элтон не первый раз блистательно обыгрывает темы «английских чудачеств» и музыки «золотой эры» британского рока (он — один их создателей «Мистера Бина», а мюзикл по его либретто — «We will rock you» шел и в Москве)
Когда речь идет о любви, у консервативных родителей Фрэнка Ли существует одно правило: сын может влюбляться и ходить на свидания только с кореянками. Раньше это правило мало волновало Фрэнка – на горизонте было пусто. А потом в его жизни появились сразу две девушки. Точнее, смешная и спортивная Джо Сонг была в его жизни всегда, во френдзоне. А девушкой его мечты стала Брит Минз – красивая, умная, очаровательная. На сто процентов белая американка. Как угодить родителям, если нарушил главное семейное правило? Конечно, притвориться влюбленным в Джо! Ухаживания за Джо для отвода глаз и море личной свободы в последний год перед поступлением в колледж.
Книгой «СПЯЩИЙ БОГ 018» автор книг «Проект Россия», «Проект i»,«Проект 018» начинает новую серию - «Секс, Блокчейн и Новый мир». Однажды у меня возник вопрос: а какой во всем этом смысл? Вот я родился, живу, что-то делаю каждый день ... А зачем? Нужно ли мне это? Правильно ли то, что я делаю? Чего же я хочу в конечном итоге? Могу ли я хоть что-нибудь из того, к чему стремлюсь, назвать смыслом своей жизни? Сказать, что вот именно для этого я родился? Жизнь похожа на автомобиль, управляемый со спутника.
Автор приглашает читателя послужить в армии, поработать антеннщиком, таксистом, а в конце починить старую «Ладу». А помогут ему в этом добрые и отзывчивые люди! Добро, душевная теплота, дружба и любовь красной нитью проходят сквозь всю книгу. Хорошее настроение гарантировано!
Этот роман о старости. Об оптимизме стариков и об их стремлении как можно дольше задержаться на земле. Содержит нецензурную брань.
Погода во всём мире сошла с ума. То ли потому, что учёные свой коллайдер не в ту сторону закрутили, то ли это злые происки инопланетян, а может, прав сосед Павел, и это просто конец света. А впрочем какая разница, когда у меня на всю историю двенадцать листов дневника и не так уж много шансов выжить.
Впервые доктор Грин издал эту книгу сам. Она стала бестселлером без поддержки издателей, получила сотни восторженных отзывов и попала на первые места рейтингов Amazon. Филип Аллен Грин погружает читателя в невидимый эмоциональный ландшафт экстренной медицины. С пронзительной честностью и выразительностью он рассказывает о том, что открывается людям на хрупкой границе между жизнью и смертью, о тревожной памяти врачей, о страхах, о выгорании, о неистребимой надежде на чудо… Приготовьтесь стать глазами и руками доктора Грина в приемном покое маленькой больницы, затерянной в американской провинции.
Гилад Атцмон — популярный джазовый саксофонист, снискавший мировую известность. Его дебютный роман «Учитель заблудших» — очередное виртуозное соло большого мастера. Вынужденный эмигрант из Израиля, Гилад Атцмон написал эту книгу в Лондоне, зная свою родину изнутри, но глядя на нее со стороны. Жестокая сатира и тонкая ирония, вызывающая откровенность и философские раздумья придают роману Атцмона неповторимый музыкальный стиль.«Учитель заблудших» — книга очень неоднозначная и откровенно антисионистская, но написанная с любовью к своей стране и с болью за своих соотечественников.
«Как я стал идиотом» — дебютный роман Мартена Пажа, тридцатилетнего властителя душ и умов сегодняшних молодых французов. Это «путешествие в глупость» поднимает проблемы общие для молодых интеллектуалов его поколения, не умеющих вписаться в «правильную» жизнь. «Ум делает своего обладателя несчастным, одиноким и нищим, — считает герой романа, — тогда как имитация ума приносит бессмертие, растиражированное на газетной бумаге, и восхищение публики, которая верит всему, что читает».В одной из рецензий книги Пажа названы «манифестом детской непосредственности и взрослого цинизма одновременно».
«Каникулы в коме» – дерзкая и смешная карикатура на современную французскую богему, считающую себя центром Вселенной. На открытие новой дискотеки «Нужники» приглашены лучшие из лучших, сливки общества – артисты, художники, музыканты, топ-модели, дорогие шлюхи, сумасшедшие и дети. Среди приглашенных и Марк Марронье, который в этом безумном мире ищет любовь... и находит – правда, совсем не там, где ожидал.
Роман «99 франков» представляет собой злую сатиру на рекламный бизнес, безжалостно разоблачает этот безумный и полный превратностей мир, в котором все презирают друг друга и так бездарно растрачивается человеческий ресурс…Роман Бегбедера провокационен, написан в духе времени и весьма полемичен. Он стал настоящим событием литературного сезона, а его автор, уволенный накануне публикации из рекламного агентства, покинул мир рекламы, чтобы немедленно войти в мир бестселлеров.