Пообещай - [32]
– Эмия, а зачем вообще поставили Жертвенные Ворота?
Звонко и с наслаждением стрекотали в траве кузнечики, и трава эта напоминала Дару собачью шерсть – такая же густая, вихрастая, короткая. И длинные стебли пушистых высоких «метелок» тут и там.
– Не знаю, – она на секунду остановилась на ступени. Обернулась. – Если бы я посидела там подольше, наверное, узнала бы. Но мне не сиделось.
«И хорошо», – думал он чуть раздраженно. Ловил себя на эгоизме, пытался с ним справиться, но тут же бросал тщетные попытки, потому что снаружи было куда светлее и красивее, чем у него в голове. Снаружи было прекрасно. И Дар впервые осознал, что жить – это не думать о жизни. Это видеть ее, трогать руками, вдыхать, двигаться, менять. Но не думать.
– Эрл сказал, что пересечь скалу поверху – самый короткий путь к морю.
– А мы собираемся к морю?
– Мы? Конечно, собираемся.
Она действительно являлась солнечным светом – нетускнеющим источником, воплощенной улыбкой. И, сидя в пройме развалившегося прохода, он поймал себя на мысли, что у Эмии очень нежная кожа – тонкая, белая, совершенно не загорелая. И шальные волоски, которые лезли ей то в глаза, то в рот. Дарину вдруг до странной тоски в груди захотелось ее обнять, притянуть к себе и забыть о том, как думать…
– У нас ведь нет купальников… – буркнул он, смутившись.
– И что?
– Как мы… купаться?
– Как? – она умела смеяться глазами – хитрыми и радостными. – Давай подумаем об этом в другом «сейчас»?
Солнце летнее, а вода весенняя – холодная, до визга, до пупырышек. Чтобы не замерзнуть, им приходилось двигаться – брызгаться, словно подросткам в летнем лагере, и еще прыгать с рук-трамплина.
Прыгала, в основном, Эмия. Фыркала, зажимала нос, кивала – мол, готова, – а после, подброшенная Даром, с визгом плюхалась обратно в воду.
– Давай наперегонки!.. А теперь назад… Греби, не отставай,… ты поддаешься!
На берегу ни души. Туристы в эти края не заглядывали; местные были заняты более серьезными делами, нежели праздное времяпровождение на маленьком пляже. Пришлые же с удовольствием разгоняли своим барахтаньем стайки серебристых пугливых рыбок.
Липли к бедрам Дара новехонькие, выбранные Эмией в местной лавке купальные трусы – синие, с оранжевыми морскими коньками.
Он хотел с дельфинами, но она сказала, что эти идут больше, и он кивнул.
Лениво волновалось крупными волнами могучее лазурное море, пыталось пенными накатами захватить сушу, но раз за разом сдавалось и отступало. Играло с песком, указывало людям: там суша, а здесь граница вод – моя территория.
– Все, замерзла! Идем греться?
И они, преодолевая отливающую от берега пену, двинулись к красному пляжному полотенцу и стоящей по обе стороны от него обуви.
(David Modica – Grace of the King)
– Представляешь, сколько еще всего, Дар? Ты сможешь взбираться на горы, прыгать с парашютом, путешествовать в самые дальние уголки планеты, исследовать, открывать, изучать…
«Где на все это взять денег?» – вопрошало ее молчание справа, но Эмия, не поворачиваясь, с восторгом глядела на прибой.
– Если бы я жила здесь всегда, я бы обещала себе наслаждаться каждой минутой.
– Каждой… не получается.
– Получается.
– Нет, Эмия. Счастье, видишь ли, штука переменчивая.
– Так наслаждайся грустью, страхом, печалью, одиночеством. Главное, наслаждайся. Вы не понимаете, насколько счастливы, имея в распоряжении боль.
На нее вновь смотрели, как на существо с инопланетной логикой; в пластиковой бутылке заканчивалась вода – они пили из нее по очереди. Высыхала от солнца и ветра кожа; соль стягивала ее, заставляла зудеть. Дар отряхивал от песка лодыжку.
– Предлагаешь… наслаждаться болью?
– Конечно. Она – мрак, благодаря которому свет сияет ярче, она – то, что позволяет амплитуде чувств уйти в невероятную высь, она… – Эмия запнулась. – Сложно понять, когда не видел, что случается, если ее совсем нет.
Вспомнился Астрей. Мирный, спокойный,… тусклый, как будто весь одинаковый.
– Теряется острота, понимаешь?
Дар не понимал.
– Я видел ее слишком много – этой остроты, прости. С самого рождения и практически до сегодняшнего дня. И я никогда – повторюсь, – никогда ей не наслаждался.
– Ты просто все это время жил не по той схеме.
– По какой еще схеме?
– Ну, схема на самом деле одна: запнулся, упал, поднялся, пошел, запнулся, упал, поднялся… – и так далее. Понимаешь?
– А я?
– А ты: запнулся, упал, лежишь-лежишь-лежишь. Думаешь, почему упал, зачем, чем ты это заслужил? Что будет, если поднимешься и пойдешь опять? А если упадешь снова?
– То есть, по-твоему, я даже не пытаюсь выбраться из ямы?
– У-у, – отрицательно качнулась русоволосая голова.
– Ну, спасибо.
Ветер как будто стал холоднее, или таковым ей почудилось мгновенное отчуждение Дарина, его колыхнувшаяся злость.
– Что ты знаешь, – прорычал он тихо, – о моем детстве? О том, сколько боли способен вынести один-единственный человек? Как ты смеешь… судить?
Она смела. Каждый день, будучи наверху. Но не здесь, не сейчас.
– Я не сужу.
И улыбалась, глядя на его тьму. Если бы он только знал, как сложно жить там, где совсем никто и никогда не злится. А Дарин был настоящим, живым и, значит, всяким.
Инига Снежна считает нормальным работать в Городе, разделенном на сексуальные зоны, – Логан Эвертон испытывает отвращение ко всем, кто приезжает туда за телесными утехами. Она не стыдится работать с голой грудью – его подобная распущенность заставляет негодовать. Она верит, что вокруг нее нет разврата, – лишь свобода быть собой. Он презирает всех, кто думает гениталиями вместо головы. Она – официантка. Он – программист. Они встретятся там, где она свободна и весела, а он холоден и полон презрения. Вместе они – идеальная пара.
Принимая на хранение чужие документы, Лайза Дайкин не подозревала о том, что ее жизнь резко изменится. Ведь это всего лишь бумаги? И всего двадцать четыре часа? Ведь не ей на хвост упадет охотник, способный выследить жертву на расстоянии, не ей придется убегать от него по ночным дорогам, спасая собственную шкуру? Оказалось, именно ей. Но сохраненная жизнь — не гарантия безопасности. Всего сутки спустя она осознает, что настоящая опасность таилась отнюдь не в преследующей накануне по пятам смерти, а в двухметровом росте, привлекательной фигуре и звериных глазах стоящего теперь напротив мужчины, и Лайза примет непререкаемую истину: от смерти убежать можно, от себя — нет.
Соглашаясь на странный эксперимент под руководством Комиссии, Тамарис Олтон ни о чем не подозревает. Ни о том, что в нее будут стрелять, ни о последующем приобретении странных способностей пара-логика, ни о том, что однажды ее «убийца» пожалует к ней за помощью. Поможет ли? Да. Поначалу из страха, после из любопытства, а затем и вовсе из смешанных чувств. Ведь Рэй Хантер – удивительный мужчина…
Куда на этот раз занесет Бернарду умение телепортироваться с помощью мысли? Поможет ли оно сохранить жизнь одному из членов отряда специального назначения или выиграть битву против изворотливого врага на заброшенном уровне? И сможет ли любовь победить смерть? Ответы на все вопросы спрятаны на страницах новой книги, в которой мы вновь встретимся с хитрыми Смешариками, опасными, но оттого не менее притягательными киллерами и, конечно же, с холодным создателем Уровней – Дрейком. Читайте второй том одноименного романа!
Чтобы смыть с тела уродливые, оставшиеся после несчастного случая шрамы на теле, Райне Вильяни требуется омыться в водах странного и труднодостижимого места — озера Дхар. Но добраться туда в одиночку она не в состоянии. Информатор убеждает: «Наймите трех человек — опытного стратега и двух бойцов, — и тогда у вас появится шанс». Райна обретает надежду — публикует объявление, обещает за выполнение работы неограниченный гонорар, ждет заветного звонка, и тот не заставляет себя ждать. Однако сохранится ли надежда стать счастливой, избавившись от увечий, если одним из ее проводников оказывается человек, которого она все это время пыталась забыть и который косвенно повинен в обретении страшных шрамов? Чем обернется для нее сложный поход — радостью или новым сокрушительным разочарованием?
Эта история началась поздним вечером, когда Эллион Бланкет села в машину к мужчине, которого видела впервые в жизни. Красивый, но смертельно опасный незнакомец, чьего имени девушка даже не знала, подарил ей самую удивительную и страстную ночь, а наутро просто отвез обратно в город. Наверное, на этом бы все и закончилось, но судьба распорядилась иначе. Эллион и Рен Декстер встретились вновь. Для чего? Был ли это второй шанс? Эллион думала так, но… Что делать, если человек, которого ты любишь, считает тебя предательницей? Как выбраться из места, откуда нет выхода? Как жить, если до смерти, до твоего самого последнего вздоха, осталось… всего лишь пятнадцать дней?..
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.
В захватывающей заключительной книге серии бестселлера Хлои Нейл на Чикаго надвигается темное колдовство, и это может положить начало падению Дома Кадогана… С ночи жестокого нападения и вынужденного превращения в вампира Мерит выполняет обязанности Стража и защитницы чикагского Дома Кадогана. Она раз за разом спасала Город Ветров от сил тьмы вместе со своим сеньором и возлюбленным, Этаном Салливаном. Когда, проникнув в Дом, на Мерит нападает вампир, который, по-видимому, находится под влиянием темной магии, Мерит и Этан понимают, что опасность ближе, чем они могли себе представить.
Возвращаясь из опасного путешествия, мог ли Андэр Каларон, маркиз и авантюрист, представить, что дома его ждет засада в виде маменьки и… дюжины невест. И уж точно он не знал, что внезапно стал опекуном двух проказливых близнецов — семнадцатилетних Луки и Виолы. Появление брата и сестры выглядит слишком подозрительно, к тому же молодые люди многое скрывают. Домочадцы и законные невесты ополчились против близнецов. В поместье разгорается такая война, что даже идущие по следу Андэра шпионы вражеского государства его уже не впечатляют — ему бы матушку одолеть да с собственным сердцем разобраться.
В этом мире "ИКЕА" торгует не только шкафами, а Речь Посполитая, вполне себе русскоязычная, раскинулась от океана до океана. Здесь есть aйфоны, хипстеры и каршеринг. В этом мире нет млекопитающих, хоть и есть люди. Но есть ли в этом мире сострадание?
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.
После смерти лучшего друга, я будто проснулся от долгого сна и увидел Университет Магии таким, каков он есть на самом деле: жестоким, опасным местом, где за каждой дверью — тайна, где волшебство рождается из боли, а люди страшнее чудовищ. Я должен отомстить. Изменить уклад ордена — возглавив его по праву крови, хоть всемогущий Совет и не захочет поделиться властью. Путь к вершине долог, и достаточно одной ошибки, чтобы оказаться за воротами Университета, лишившись памяти о магии и прожитых годах.