Понятие политического - [198]
1Smend R. Verfassung und Verfassungsrecht. Berlin: Duncker & Hum- blot, 1928. S. 115.
* Добродетель (фр.).
** Законодателя (фр.).
*** Общей волей (фр.).
* Всилунеобходимости{лат.).
1 [См.:] Jèze G. Les principes généreaux du droit administratif, t. I. 3me éd., Paris: M. Giard, 1925. P. 392. Для этого автора все различение представляется лишь делом «opportunité politique» [политической целесообразности]. [См.] далее: Alibert R. Le contrôle juridictonnelle de l’administration. Paris: Payot, 1926. P. 70 ff. [См.] далеелитературув: Smend R.Die politische Gewalt im Verfassungsstaat und das Problem der Staatsform // Festgabe der Berliner Juristischen Fakultät für Wilhelm Kahl: zum Doktoijubiläum am 19. April 1923. Tübingen: Mohr (Siebeck), 1923. S. 16. См. также: Smend R. Verfassung und Verfassungsrecht, S. 103, 133, 154, исообщение [тогожеавтора] вПубликацияхInstitut International du Droit Public, 1930; тамжесм. сообщенияR. Laun’a иP. Duez’a. ИзсообщенияDuez’a (р. 11) язаимствуюособенноинтереснуювсвязиспредложенныммноюкритериемполитического (ориентациянадруга/врага) дефинициюспецифическиполитическогоacte de gouvernement, предложеннуюDufour’ом(«à l’époque le grand constructeur de la théorie des actes de gouvernement» [«всвоевремя, великимсозидателемтеорииактовправления»]) вего«Traité de Droit administrif appliqué», t. 5, p. 128: «[...] ce qui fait l’acte de gouvernement, ce le but que se propose l’auteur. L’acte qui a pour but la défense de la société prise en elle-même ou personnifié dans le gouvernement, contre ses ennemis intérieurs ou extérieurs, avoués ou cachés, présents ou à venir, voilà l’acte de gouvernement» [... чтосоставляетактправления, — таковацель, которуюставитсебеавтор. Акт, целью которого является защита общества как такового или [общества,] персонифицированного правительством, против его врагов, внутренних и внешних, явных и тайных, нынешних и будущих, — вот акт правления].
заций оказываются здесь выведенными из [сферы] государства и его господства. На языке XIX в. это означает, что «общество» выступает как нечто самостоятельное по отношению к «государству». И если затем теория государства, юриспруденция, господствующее словоупотребление предполагают тождественность государственного и политического, то отсюда следует (логически невозможный, но практически мнимо неизбежный) вывод, что все негосударственное, то есть все «общественное», является потому также и неполитическим! Это отчасти наивное заблуждение, заключающее в себе целый ряд особенно наглядных иллюстраций к учению В. Парето об остатках и дериватах ([см.:] Pareto V.Traité de Sociologie générale, французское издание [Paris-Genève: Librairie Droz] 1917—1919 гг. Vol. I, p. 450 f.; vol. II, p. 785 f.); но отчасти (почти до неразличимости сливаясь с указанным заблуждением) — практически весьма полезное, в высшей степени эффективное тактическое средство во внутриполитической борьбе с существующим государством и его видом порядка.
** Правительственную ассоциацию {англ.).
* Раздавите гадину (фр.) [Вольтер о католической церкви — Примем, ред. (А. Ф.)].
* Дружественность без пристрастий (<фр.).
1 «Вы не герой», — сказал Гейдану де Русселю лечивший его зубной врач. — «Но и Вы мне не враг», — ответил тот. [William Gueydan de Rousselle (1908—1996) — французский историк и политический деятель. В 1936 г. в его переводе на французский вышла книга Шмитта «Легальность и легитимность». — Примем, ред. (А. Ф.)\.
2Когда-то мы были поэтами и мыслителями, / Стали затем уничтожителями и погубителями / И считались гнусными образа человеческого осквернителями: / А теперь мы — пользователи канала честные, / Прилежные чистильщики окон монад. / Но монада Лейбница, / Как известно, — без окон. / Эти окна — фасад, / А чистильщики — привидения. / Но вот канал / Реален, без сомнения. — Карл Шмитт. На День Седана. [День Седана — 2 сентября, дата, отмечавшаяся в кайзеровской Германии в 1871—1918 гг. в память битвы при Седане, в которой немецкие войска одолели французов. «Народом мыслителей и поэтов» немцев называли в первой полови-
3Шмитт после выпуска из университета, несмотря на профессиональные успехи, занимал неоплачиваемые должности. Начинал он референтом в земельном суде Дюссельдорфа. Биографии немецких юристов того времени полны таких сообщений: «работал на неоплачиваемой должности референта, ассистента». Лишь через несколько лет, выдержав второй государственный экзамен, можно было рассчитывать на получение места чиновника, профессора или адвоката. Гонорары за публикации и вспомогательную работу не покрывали всех потребностей. Не только более богатые родственники, но и знакомые нередко существенно поддерживали
3Давая одному подразделов книги название на французском языке «La recherché de la réalité», Шмитт, как сам он сообщает в одном из писем Люд-
5«У Новалиса все-таки, сквозь всю его преданность всемирной взаимосвязи, всегда просвечивала суверенность индивида — эта идея связывала ранний романтизм с классическим идеализмом. Но у Мюллера блеск этой суверенности уже блекнет, и, если можно так сказать, индивидуаль-
Многовековый спор о природе власти между такими классиками политической мысли, как Макиавелли и Монтескье, Гоббс и Шмитт, не теряет своей актуальности и сегодня. Разобраться в тонкостях и нюансах этого разговора поможет один из ведущих специалистов по политической философии Александр Филиппов. Карл Шмитт – один из самых выдающихся и спорных мыслителей XX века, оказавший огромное влияние на развитие политической философии. В данном издании представлено фундаментальное исследование Шмитта о феномене диктатуры, охватывающее период истории Европы, начиная с XVI века.
Настоящий сборник работ Карла Шмитта, наиболее спорной фигуры в европейской правовой и политической мысли XX столетия, включает избранные фрагменты «Учения о конституции», фундаментального труда Веймарской эпохи. Помимо статьи, в которой Шмитт полемизирует с плюралистическими теориями, выступая с апологией сильного государства, в сборник также вошли две работы нацистской эпохи, позволяющие полнее представить карьерную и теоретическую траекторию немецкого мыслителя.Перевод: Олег Кильдюшов.
Николас Спикмэн (1893–1943) считается одним из основателей американской геополитики. Для Спикмена характерен утилитарный подход, четкое желание выработать эффективную геополитическую формулу, с помощью которой США могут скорейшим образом добиться мирового господства. Этого можно достичь, говорит Спикмэн, создав особую геополитическую реальность, «новую Атлантиду», связанную общностью западной культуры, идеологией либерализма и демократии. Карл Шмитт (1888–1985) — немецкий геополитик, оказавший огромное влияние на развитие европейской политической теории XX–XXI веков.
Демократия, основанная на процедуре выборов, тяжело больна. Граждане охвачены апатией, явка избирателей падает, политические партии, подстегиваемые коммерческими СМИ, больше думают об электоральных баталиях, чем о решении насущных проблем общества. Как получилось, что процедура, считающаяся фундаментом демократии, обернулась против нее? Можно ли спасти демократию, или она вот-вот падет под натиском популистов и технократов? Давид Ван Рейбрук (род. 1971), бельгийский историк и писатель, считает, что в действительности деятели Американской и Французской революций, в ходе которых были заложены основы нынешних западных политических систем, рассматривали выборы как инструмент ограничения демократии.
Фашизм есть последнее средство, за которое хватается буржуазия, чтобы остановить неумолимо надвигающуюся пролетарскую революцию. Фашизм есть продукт страха буржуазии перед этой революцией. А так как революция назревает во всех странах, в которых существует капитализм, то и фашизм в виде уже сформировавшихся организаций или в виде зародышей — существует повсюду. В сборнике помещены статьи о фашизме в ряде европейских стран.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В XX веке была сделана попытка реализовать в политической практике теории, возникшие в XIX веке. И поскольку XIX век был веком утопий, XX век стал веком узаконенного террора. В XX веке была изобретена псевдодуховность, потому что современный рационализм иссушил души людей. Но эта ложная духовность основывается на рационализме прошлого. Исчезнувшие религии заменены мифами о возрождении. Политика потеснила Церковь, изобретя свой собственный катехизис, свой ритуал и назначив своих собственных пастырей. Пообещав рай на земле, она совершенно естественно порождает политический фанатизм.Все политические концепции XX века претендуют на революционность, за исключении концепции правового государства.
От автора: Этот текст видится мне вполне реальным вариантом нашего государственного устройства в недалеком будущем. Возможно, самым реальным из всех прогнозируемых. Дело в том, что у каждой государственной системы есть вполне определенные исторические и технологические предпосылки. Верховая езда родила рыцарство и феодализм. Огнестрельное оружие родило «демократию по-американски». Сейчас интернет, продвинутые технологии и переизбыток огнестрельного оружия, рождают новую власть. Новое мироустройство, которого не было никогда прежде. Добро пожаловать в новый прекрасный мир!
Свою новую книгу Юрий Мухин начинает с критического разбора печально знаменитых «Протоколов сионских мудрецов», чтобы показать, какие представления о государстве, политике и экономике существуют в конспирологической литературе, как они сбивают с толку тех, кто интересуется этой темой. Далее он пишет о том, что в действительности представляет собой государство, на каких принципах оно основано, какая связь присутствует между политикой и экономикой. Не довольствуясь теоретическими построениями, автор приводит примеры из жизни западных государств и нашей страны – в частности, подробно останавливается на анализе либерализма в прошлом и настоящем, на влиянии этого политэкономического течения на Россию. В последней части книги Ю.