Помяловский - [20]

Помяловский отдался этому делу с большим энтузиазмом. Успев после окончания семинарии накопить значительную эрудицию по педагогической литературе, Помяловский занял в этой школе руководящее место. В педагогической деятельности Помяловского проглядывала знакомая нам уже его черта — забота о малоспособных, так называемых «дураках». Он изыскивал разные оригинальные средства преподавания, чтобы все-таки научить этих малоспособных читать и писать. Обучение грамотности он считал делом первостепенной важности. «Выучив одного, — говорил Помяловский, — я таким образом выучу грамоте все его поколение, потому что грамотный отец не потерпит безграмотных детей, а грамотный человек дорогу сам себе найдет».

Помяловский уже в своей практике преподавания в воскресной школе проявил стремление к большим масштабам, к широким обобщениям. Он выдвигал план об организационном объединении всех воскресных школ, о соответствующем педагогическом издании, где помимо общих научно-руководящих статей печатались бы в порядке обмена опытом всевозможные очерки. Ему принадлежит мысль об издании брошюр и книг, а также специальной народной библиотеки. В сохранившихся отрывках его большого доклада на общем педагогическом собрании воскресных школ много замечательных положений в защиту наглядности обучения, против механического заучивания. Эти положения Помяловский даже в докладе обосновывает прежде всего как художник, привыкший к образному мышлению. Основной тезис Помяловского в этой части доклада, трактующей вопрос о наглядности обучения, сводится к следующему: очень часто юноша, окончивший обучение, приступая к анализу приобретенных им знаний, в итоге находит у себя не познания, а одни только слова. Это происходит, по мнению Помяловского, не только от механического зазубривания, но также и от системы отвлеченного преподавания или, как сам Помяловский называет его, «долбней с диалектическим оттенком». Оттого он горячо призывал, чтобы и «объем преподавания входили только те предметы, о которых можно иметь реальные представления». В другом отрывке статьи о воскресных школах, опубликованном впервые в 1935 году (в полном собрании сочинений Помяловского, изд. «Academia»), выдвинут ряд интересных вопросов; среди них оригинально трактуется вопрос о народности в воспитании. Об основной идее воскресных школ Помяловский пишет:

«Все поняли, что низший класс так много сделал для высшего — он построил им гимназии, университеты, академии, лицей, на его подати выучились и смягчили свои нравы, на его подати ездили за границу и привезли оттуда западное просвещение, так много, говорим, что многие согласились за честь участвовать в школе. Вспомнили народ, захотели сблизиться с ним, приподнять его дух и развить до того, чтобы можно было понимать одному другого».

К этой проблеме о взаимоотношениях народа и интеллигенции, а также к проблеме нового, типа интеллигента-плебея Помяловский вскоре подошел в своем первом романе «Мещанское счастье». В статье о воскресных школах он касается этой проблемы только мимоходом. В центре внимания этой статьи стоят чисто педагогические вопросы, проблема радикального перевоспитания необразованных людей. Помяловский подчеркивает также, что гуманность воспитания связана со всей системой общественных отношений. «Гуманность, — говорит он, — такое свойство души человеческой, которое, не будучи связано с другим свойством — практичностью, является очень милой принадлежностью характера того или другого лица, но в то же время принадлежностью комической, превращаясь в фразу, «в гуманный мыльный пузырь».

«Отчего, — спрашивает Помяловский, — такие многоуважаемые лица, как Пирогов и Киттары, когда пришлось применять принципы к делу, не могли выпустить розги из рук». И Помяловский отвечает, что принцип (т. е. гуманное воспитание — Б. В.) может быть привит к жизни только при всестороннем и новом изучении дела, что надо выходить, наконец, из кабинетов и вглядываться в каждое лицо ученика, — чтобы знать, что надо делать. Сам Помяловский настойчиво шел по этому пути, стараясь решать всю совокупность этих проблем в свете основных общественных устремлений новой эпохи.

До закрытия правительством воскресных школ, последовавшего 13 июня 1862 года, Помяловский ревностно работал на поприще педагога-распорядителя. А по уставу воскресных школ — распорядитель характеризовался, как выбранный из среды учителей представитель и уполномоченный школы во всех делах, исключая особых полномочий. В ведении распорядителя «находятся все денежные и материальные средства школы», он же образует кружки учеников, заботится об учебниках для них и консультирует их по важным вопросам преподавания.

На этих двух важнейших пунктах тогдашней общественной жизни — воскресных школах и на посещаемых им публичных университетских лекциях — Помяловский получил возможность познакомиться с лучшими людьми своего времени, сразу почувствовавшими в Николае Герасимовиче его выдающиеся духовные силы. Известный тогда педагог-словесник М. М. Тимаев, наблюдавший за преподаванием в воскресных школах, одним из первых обратил свое внимание на оригинальный метод преподавания, отличавший Помяловского от других учителей. Через Тимаева Помяловский познакомился с К. Д. Ушинским, бывшим тогда инспектором Смольного института. В этом институте, где училось около 700 девиц, была тогда намечена целая реформа преподавания. Ушинский сгруппировал около себя блестящих педагогов из бесплатной Таврической воскресной школы. Он же пригласил Н. Г. Помяловского преподавателем русского языка младших классов института. Ушинский очень высоко оценил метод преподавания Помяловского, но последний недолго оставался в Смольном по чисто принципиальным причинам, он не одобрял царившей там постановки преподавания, сводившегося к механическому заучиванию по учебнику. А платили в Смольном по тем временам весьма хорошо. В деньгах же Помяловский очень нуждался, но высокая принципиальность взяла верх над материальной нуждой. И он оставил Смольный, усердно продолжая работать в воскресных школах.