Помощник китайца. Я внук твой - [22]

Шрифт
Интервал

.

Мне не нравятся такие люди, но я им завидую. С такими, как она, никакого коммунизма не построишь. Вообще ничего не построишь. Хотя, конечно, её нельзя назвать диссидентом, — слишком здоровое сердце в девяносто с лишним лет. Перед тем, как она умерла, лечащий врач сказал, что её сердце работает, как часы.

Скорее для неё подходит слово пофигист, только я не знаю, как это будет по-английски.

Она тоже лежит на Востряковском кладбище.


Мы курим с преподавательницей китайского, с нашей основной, русской преподавательницей, на закиданной окурками институтской лестнице.

— Может быть, Сергей, вам всё-таки стоит отказаться от того, чтобы подрабатывать, и уделить побольше времени учёбе? Я, конечно, понимаю ваше положение, но вы рискуете слишком отстать.

— Попробую, я и сам понимаю.

— Вы выбрали слишком сложный язык. Кстати, почему вы пошли именно на китайский? По чьим-то стопам?

Сун и другие китайцы не задают подобный вопрос, им, наверное, кажется это само собой разумеющимся — не вьетнамский же, в самом деле, учить! Все остальные окружающие меня люди спрашивают об этом обязательно. И я каждый раз злюсь, потому что не знаю, что ответить.

— Я вообще-то хотел на монгольский.

— Ну ладно, тогда поставлю вопрос по-другому — чем вы хотели бы заниматься после окончания института? Вы думали об этом?

Думал тысячу раз, только без толку всё. Хуже от этого становится, если представляешь будущую жизнь. Хватило у меня сил на то, чтобы сбежать из технического ВУЗа и поступить на восточные языки, а дальше что? Для того, чтобы с радостью думать о будущем, необходимо иметь хотя бы примерную цель. Ну не цель, так пример для подражания.

Однокурсники успевали учиться, да ещё и получали наслаждение от «студенческой жизни» — крутили романы, устраивали вечеринки party с дорогим вином и разговорами о загранке, ходили на концерты. Институтские годы для них представлялись естественным и, в общем-то, приятным переходом от лёгкой, но бесправной школьной жизни, когда они находились под полным контролем родителей и учителей, к взрослой жизни, где их ждала служба, семья, дети. Они даже не задумывались о цели, они её просто знали.

Меня объединяло с ними только то, что я учился в престижном институте, в котором учились и они. И я быстро понял, что заикаться об эзотерических знаниях, о таинственном Востоке, о Шамбале и прочей чепухе просто стыдно. Мой инфантилизм выглядел слишком неприлично. Нужно было срочно выдумывать себе цель или хотя бы пример для подражания.

«Дед твой, знаешь, как учился — он даже в туалете учился. Чтобы времени не терять. Возьмёт английскую книжку и сидит с ней там, слова учит. — Бабаня указывала на портрет на стене. — Ведь и работать приходилось, и голодать, и учиться — всё сразу. Он-то с четырнадцати лет работал. Вот какая была тяга к учению». Бабаня, наверное, предлагала его мне как тот самый пример для подражания. «А ты? Мудя зачесались — тут же ребёнка состряпал, а больше-то ничему и не выучился».

«Преступники. Это банда преступников во главе с Усатым, которая уничтожила страну. — Отец, нацепив на нос очки, смотрел съездовские сериалы по телевизору. — Почитай Шаламова». Позже, правда, он советовал мне прочитать уже совсем другую книгу — «Вся королевская рать». Так что революционный предок как пример никак не подходил, а заодно отпугивал от любого рода общественной деятельности.

Сам отец показывал мне пример человека, отдававшего своему институту, своим студентам и аспирантам всего себя. Он никогда не мог полностью отгулять свой отпуск. Но всё же на пару-тройку недель уезжал летом на Север — путешествовал, охотился, рыбачил. Его уверенность позволяла ему сохранять до самого конца жизни удивительную энергию и работоспособность. Он верил в незыблемые и вечные ценности, в идеалы и истины и сражался за них.

Я никогда не ощущал себя уверенным человеком. Я, наверное, был для этого слишком слаб и не чувствовал в себе силы сражаться за что-то или против чего-то. Для этого, прежде всего, необходимо быть твёрдо-натвердо уверенным в своей правоте. А с уверенностью у меня дела обстояли, по-моему, очень плохо, несмотря на все старания отца привить мне её.

В некоторых вопросах разобраться было несколько легче, например, в том, что касалось защиты женщин. Женщин нужно защищать. Лет в десять у меня возник вопрос: «А плохих тоже защищать?» — «Плохих тем более» — отец не знал колебаний. С мужчинами уже было сложней — зачастую нужно сразу бить в рыло, но иногда лучше сначала попытаться убедить человека словами, особенно если у него не рыло, а лицо. Но часто — сразу в рыло и так, чтобы долго не мог подняться. Отец умел чётко различать эти случаи, я — нет.

В тех случаях, когда мне предстоял важный выбор и я сомневался, как лучше поступить, отец советовал мне брать чистый лист бумаги и делить его вертикальной чертой на две части. С одной стороны ставить плюсы, с другой — минусы. После этого с помощью простого подсчёта легко узнать, стоит ли принимать это решение. Но и тут имелись свои трудности — плюсики и минусики у меня получались разной величины, поэтому при подсчёте я частенько запутывался. Да и как можно предугадать, во что в дальнейшем выльется тот или иной плюс, если смертоносные микробы на упавшей конфете оказываются безвредными, а учебники истории переписываются.


Еще от автора Илья Николаевич Кочергин
Помощник китайца

«Помощник китайца» — первая книга молодого талантливого русского писателя Ильи Кочергина. Публикация этой повести в журнале «Знамя» вызвала оживление и литературной критике. «Помощник китайца» уже получил несколько именитых литературных премий и номинирован на новые.


Сибирь: счастье за горами

Сибирь – планета на планете. У нее своя гравитация, свои законы и свой президент по имени Природа. В этой книге собраны голоса писателей и не только писателей – тех, кто родился, вырос на этой уникальной земле или шагнул к ее тайнам. Здесь открывается Сибирь – живая, дышащая, страшная, странная, огромная и все еще незнакомая. «Люди Сибири – упрямые люди. Просторные. У каждого Сибирь своя. Эта книга возможна во множестве томов» (Сергей Шаргунов).


Нечаянная радость

Илья Кочергин представил цикл из двух рассказов — “Нечаянная радость” о житье-бытье умирающей деревни и “Крещение кукушки”, герой которого переживает кризис сорокалетнего возраста.


По дороге домой

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Я внук твой …

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сказать до свидания

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Безутешная плоть

Уволившись с приевшейся работы, Тамбудзай поселилась в хостеле для молодежи, и перспективы, открывшиеся перед ней, крайне туманны. Она упорно пытается выстроить свою жизнь, однако за каждым следующим поворотом ее поджидают все новые неудачи и унижения. Что станется, когда суровая реальность возобладает над тем будущим, к которому она стремилась? Это роман о том, что бывает, когда все надежды терпят крах. Сквозь жизнь и стремления одной девушки Цици Дангарембга демонстрирует судьбу целой нации. Острая и пронзительная, эта книга об обществе, будущем и настоящих ударах судьбы. Роман, история которого началась еще в 1988 году, когда вышла первая часть этой условной трилогии, в 2020 году попал в шорт-лист Букеровской премии не просто так.


Кое-что по секрету

Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.


В мечтах о швейной машинке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сексуальная жизнь наших предков

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ответ на письмо Хельги

Бьяртни Гистласон, смотритель общины и хозяин одной из лучших исландских ферм, долгое время хранил письмо от своей возлюбленной Хельги, с которой его связывала запретная и страстная любовь. Он не откликнулся на ее зов и не смог последовать за ней в город и новую жизнь, и годы спустя решается наконец объяснить, почему, и пишет ответ на письмо Хельги. Исповедь Бьяртни полна любви к родному краю, животным на ферме, полной жизни и цветения Хельге, а также тоски по ее физическому присутствию и той возможной жизни, от которой он был вынужден отказаться. Тесно связанный с историческими преданиями и героическими сказаниями Исландии, роман Бергсвейна Биргиссона воспевает традиции, любовь к земле, предкам и женщине.


Сладкая жизнь Никиты Хряща

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Долгая нота (От Острова и к Острову)

«Долгая нота» Даниэля Орлова — одновременно и семейная сага, и городской роман. Действие охватывает период от окончания войны до наших дней, рассказывая о судьбах русской женщины Татьяны и ее детей. Герои произведения — это современники нынешних сорокалетних и сверстники их родителей, проживающих свои вроде бы обыкновенные жизни как часть истории страны… Началом координат всех трех сюжетных линий романа стал Большой Соловецкий остров.


Подробности мелких чувств

Галина Щербакова, как всегда, верна своей теме — она пишет о любви. Реальной или выдуманной — не так уж и важно. Главное — что она была или будет. В наше далеко не сентиментальное время именно чувства и умение пережить их до конца, до полной самоотдачи, являются неким залогом сохранности человеческой души. Галину Щербакову интересуют все нюансы переживаний своих героинь — будь то «воительница» и прирожденная авантюристка Лилия из нового романа «Восхождение на холм царя Соломона с коляской и велосипедом» или просто плывущая по течению жизни, но каким то странным образом влияющая на судьбы всех мужчин, попадающихся на ее пути, Нора («Актриса и милиционер»)


Ожидание Соломеи

Изящная, утонченная, изысканная повесть с небольшой налетом мистицизма, который только к месту. Качественная современная проза отечественной выделки. Фантастико-лирический оптимизм, мобильные западные формы романов, хрупкий мир и психологически неожиданная цепь событий сделали произведения Дмитрия Липскерова самым модным чтением последних лет.


Последний сон разума

Роман Дмитрия Липскерова «Последний сон разума» как всегда ярок и необычен. Причудливая фантазия писателя делает знакомый и привычный мир загадочным и странным: здесь можно умереть и воскреснуть в новом обличье, летать по воздуху или превратиться в дерево…Но сквозь все аллегории и замысловатые сюжетные повороты ясно прочитывается: это роман о России. И ничто не может скрыть боль и тревогу автора за свою страну, где туповатые обыватели с легкостью становятся жестокими убийцами, а добродушные алкоголики рождают на свет мрачных нравственных уродов.