Помощница лорда-архивариуса - [6]

Я достала ключ, тихо повернула его в замке, приоткрыла дверь и проскользнула в темный коридор. В коридоре пахло застарелой пылью, плесенью и луком, жаренным на прогорклом масле. Из кухни доносился грубый голос хозяйки – она готовила себе поздний ужин и по привычке препиралась с темнокожим привратником Эофимом, который жил в каморке у входа и по вечерам имел обыкновение распивать с Резалиндой кружку-другую крепкого грога.

Плохо. Я рассчитывала, что в столь поздний час оба любителя матросского пойла уже убрались по своим комнатам, и я смогу пошарить на кухне в поисках засохшей корки или обрезков овощей, а затем тихо подняться к себе.

Лестница наверх располагалась напротив кухни, и теперь мне предстояло проскользнуть мимо двери абсолютно бесшумно, подобно бестелесному призраку. Я сняла промокшие ботинки и, затаив дыхание, начала двигаться.

Мое возвращение могло бы остаться незамеченным, если бы не хозяйкина бесхвостая кошка Кальпурния, которая немедленно заинтересовалась шорохами из коридора и с дурным криком выскочила поприветствовать запозднившегося постояльца. Вслед за ней появилась хозяйка: в левой жилистой руке грязное полотенце, в правой дымящаяся боцманская трубка, рот перекошен, седые волосы всклокочены. Судя по покрасневшему мясистому носу и разбредающимся в разные стороны глазам, Резалинда вылакала уже не меньше трех кружек грога. Теперь начиналась лотерея – алкоголь мог привести Резалинду как в добродушное, так и в свирепое настроение, и если сегодня выпало последнее, мне не поздоровится.

– Камилла, мышка серая, откуда ты так поздно? – вопросила моя хозяйка заплетающимся языком, – Коли станешь бродить по ночам – глазом не успеешь моргнуть, окажешься в беде.

Из кухни донеслось одобрительное нечленораздельное ворчание Эофима. Таким образом он подтверждал правоту собутыльницы.

– Пройди на кухню, мышь, посиди с нами, обогрей свои тощие мослы, – предложила Резалинда с грубоватым радушием, окинув мутным взглядом мои ноги в мокрых изорванных чулках и синее от холода лицо.

Кажется, пронесло. Сегодня Резалинда добрая и не ищет скандала. Стоило этим воспользоваться.

Я прошла за хозяйкой и уселась за шершавый стол, покрытый засохшими потеками и крошками. В душе появилась надежда, что размякшая от доброго грога Резалинда предложит мне что-нибудь перекусить, однако та поставила на стол всего две тарелки – себе и Эофиму, разлила в них коричневую густую жижу, исходящую жирным паром, отрезала два ломтя грубого черного хлеба и жестом пригласила привратника к трапезе. Они ели, чавкая и отдуваясь, а я сидела напротив смотрела – что ж, по крайней мере, мне было тепло.

Сухой ровный жар исходил от большого железного ящика, украшенного медными заклепками, массивными болтами и накладной латунной решеткой в виде переплетающихся ветвей плюща. В узких щелях, полускрытых коваными завитками, медленно переливались языки огня странного зеленоватого оттенка. Пламя горело ровно и совершенно бесшумно. Это был огненный короб – самый простой и доступный бытовой предмет, созданный при помощи магии. Уже более сотни лет он заменял большинству жителей столицы традиционные угольные, дровяные и газовые печи. Для огненного короба не требовалось топливо, и он исправно служил многие десятилетия.

Привратник Эофим, который проработал много лет на литейной фабрике, однажды поведал мне, как делают магические огненные короба. Кузнецы изготавливают железные корпуса, используя инструменты, сотворенные при помощи демонических сущностей и ими же приводимые в движение. Затем за дело берутся чернокнижники – для розжига магического пламени требуется контракт с сущностью самого низшего порядка. Такие сущности неприхотливы, и для их вызова используются простые ритуалы с принесением малой жертвы. Для этой цели на фабрику в специальных фургонах привозят сотни собак. В цехах стоит невообразимый шум – лязг и грохот машин не может заглушить вой несчастных животных, а запах гари и раскаленного металла смешивается с запахом крови.

Я представила эту картину, и от жаркой магической печи как будто повеяло ледяным холодом. Вздрогнув, я встала, чтобы отправиться к себе, но госпожа Резалинда подняла от тарелки затуманившийся от обильной пищи и выпивки взгляд и довольно участливым тоном коротко поинтересовалась:

– Работу нашла?

Я замялась, опустила глаза и нехотя призналась.

– Сегодня не повезло.

– И не повезет никогда, раз ведешь себя как простофиля, – отрезала Резалинда, – В разговоре с господами честной быть – себе вредить. Хвали себя побольше, форсу напусти, а коли врешь – ври уверенно, в глаза глядя. Говори: всю жизнь в прислугах работала, все умеешь, а что рекомендаций нет – соври, что померла хозяйка нежданно-негаданно, не успела тебе документ черкануть.

– Я так не умею. Да и как врать буду – ведь поймут сразу.

– Будешь правильно себя вести, все с рук сойдет. Глупцов немеряно на свете. Есть и те, кто поглупее тебя. Молодые барышни особливо доверчивые бывают. А с господином беседуешь, так еще лучше. Дай ему понять, что всякие услуги оказывать готова, пока жена его в сторону смотрит. Ты девчонка молодая, мордаха у тебя свежая, приодеть тебя – совсем бы все просто стало.