Зданович кивнул.
Итак, через пять часов они будут в Москве. Что дальше? Тащиться в белорусское посольство? Вновь испытать это унизительное чувство, когда говоришь правду — а тебе в нос суют бумажки, доказывающие, что ты давно мертв и похоронен? Впрочем, теперь у него есть справка, почти как об освобождении из мест не столь отдаленных. Что он там написал, этот Захарченко? «Настоящая справка дана в том, что Николай Зданович, 1960 г.р., гражданин Республики Беларусь, утратил свой паспорт, находясь в плену у пакистанской террористической группировки. Выдана для предъявления по месту требования». Нет, у него не хватит сил, ни физических, ни моральных, пройти через это еще раз. Даже со справкой. Тем более, что они прилетят вечером, и посольство, естественно, будет уже закрыто. Даже если там и есть какой-то дежурный, таких вопросов он не решает. Где кантоваться до следующего утра?
Зданович поймал на себе взгляд Шилова. Журналист что-то тихо говорил в диктофон, подтянув колени к подбородку. А если?..
Николай жестом попросил Шилова подойти. Тот выключил диктофон и с готовностью приблизился к лежащему. Присел на корточки.
— Послушай… тебя Виктор зовут?
— Виктор.
— Послушай, Виктор, тебе нужен материал. Сенсационный, эксклюзивный, верно?
Шилов кивнул.
— Ты его получишь. Я понимаю, это звучит неправдоподобно, невероятно, но я — действительно тот человек, которого похитили и «убили» в Пакистане, а «похоронили» в Минске, правда, не знаю, на каком кладбище.
Журналист нацелил диктофон в лицо говорившего, но тот покачал головой.
— Не сейчас и не в Москве. Все равно тебе нужны доказательства, а не слова. А их можно получить только от людей, которые знают меня, — от моей жены, от друзей, соседей. Только они могут подтвердить, что я — это я. Все они в Минске. Так что прежде всего мне нужно добраться до дома. Денег у меня нет. Этот Захарченко, ваш посол, предложил мне обратиться в белорусское посольство в Москве. Дадут их мне там или нет — еще вопрос. Но если ты поможешь мне…
Шилов сунул диктофон в карман и начал торопливо соображать. Этот мужик предлагает ему оплатить его билет на поезд до Минска. «Утром деньги — вечером стулья». Но деньги вперед. А потом ищи-свищи. Значит, чтобы не упустить его, надо ехать в Минск вместе с ним. Билет стоит рублей пятьсот, но если они поедут вместе, сумма удвоится. Потом надо возвращаться в Москву. Еще пятьсот. А если к тому же придется брать гостиницу?..
Но в случае успеха… На первой полосе или даже на развороте — огромный заголовок, что-нибудь типа: «Он вернулся с того света!» или «Меня убили и похоронили… но я жив!» И ниже: «Сенсационный материал нашего спецкора Виктора Шилова». Кто не рискует, тот не пьет шампанского. И не работает в самых престижных изданиях, а по последним рейтингам «Зеркало новостей» уже находилось во втором десятке самых раскупаемых еженедельников. С его помощью оно попадет и в пятерку! И тогда Павел Семенович Сухоруков по прозвищу Пал-Секам уже не будет снисходительно похлопывать его по плечу и называть «стажером». А, была не была!
— Я согласен.
Агапов забрал со служебной стоянки свой «форд-эскорт» и усадил в машину Шилова и Здановича. Журналист с тревогой посмотрел на героя своего будущего сенсационного материала. Бывший заложник выглядел очень плохо. Несмотря на то, что вечер был прохладный, на его лбу блестели капли пота, он часто облизывал губы и неровно шумно дышал.
Миновав Жуковский, возле которого располагался аэродром, они поехали в направлении столицы. Агапов включил магнитолу: пела какая-то новомодная певица, которая предлагала кому-то попробовать какую-то «джагу-джагу».
— Как там Паша? — чуть повернув голову, поинтересовался Агапов у Шилова. — Давно его не видел: все дела, зайти некогда…
— Паша? — недоуменно переспросил тот, но тут же понял, что речь идет о главном редакторе «Зеркала новостей». — Для кого Паша, а для кого — Павел Семенович. Никак. Нормально.
— Ты хоть это, газетку-то мне презентуй, когда твой материал про нас пойдет, ага? — продолжал Агапов. — Я тебе номер своего мобильника дам.
— Само собой.
— И фотки будут?
— Будут, — рассеянно отозвался Шилов, думая о своем.
— Много?
— Не знаю.
Простояв более получаса в нескольких пробках, они добрались до Белорусского вокзала около семи вечера. Агапов попрощался и уехал. Шилов усадил Николая в зале ожидания, взял его справку. Бросив напоследок тревожный взгляд на своего подопечного, журналист отправился за билетами.
В кассовом зале он занял очередь, дождался последнего и предупредил, что отойдет на пару минут.
Достал мобильник и набрал номер Сухорукова.
— А, стажер? Уже в Москве? Как слетал?
— Отлично, Павел Семенович. Репортаж почти готов. Постараюсь послать его вам по электронной почте.
— По какой электронной почте? Ты что?
— Понимаете, тут такое дело…
— Не понимаю. Какое? — с некоторым раздражением произнес Сухоруков.
— Мы привезли с собой из Кабула бывшего заложника. По крайней мере, он утверждает, что бывший заложник, один из тех троих, что были похищены в феврале в Пакистане. Помните, мы давали материал об их гибели?
— Помню, — подтвердил главный редактор.
