Помни о хорошем - [6]

Он поразил ее воображение с первой же встречи, а на собеседовании, которое ей устроили при приеме на работу, просто подавил. Она и сейчас помнит каждую мелочь. Он сидел на другом конце стола, свободно раскинувшись в кресле и скрестив руки на груди. Пристально глядя на нее, он, единственный из всех присутствующих, стал задавать самые разные вопросы. На лице его было ясно написано недоверие. Эвелин под этим взглядом вдруг почувствовала себя начинающей, испуганной, неопытной…

На все ее ответы у него находились едкие комментарии и, даже если он молчал, в уголках его губ дрожала легкая саркастическая усмешка. В конце концов Эвелин настолько разозлилась, что чуть не сказала ему какую-то грубость, что делать было, конечно, нельзя. Тогда она применила свой излюбленный прием: стала говорить очень спокойно, сдержанно, предельно вежливо и слегка иронично.

Это, как обычно, подействовало. Томас Айвор ослабил натиск, но Эвелин все равно чувствовала себя как на допросе. В этом не было ничего удивительного — Айвор был известным адвокатом и славился тем, что выигрывал дела, мастерски задавая перекрестные вопросы.

После этой короткой и неприятной беседы Эвелин не надеялась получить работу в колледже, она знала, что Томас Айвор — главный консультант колледжа по всем вопросам и к тому же дружит с председателем Совета колледжа, и тот очень считается с мнением Айвора.

К счастью, директор колледжа, Брюс Селдом, сумел противостоять его усилиям отвести кандидатуру Эвелин. Он доказал, что она — лучшая из претендентов на это место. Брюс с самого начала симпатизировал Эвелин, а позже они стали друзьями. Сейчас они время от времени встречаются после работы, он приглашает ее в кафе, и неизвестно, какими эти отношения станут в будущем… Тогда же она получила от него приглашение на работу и переехала жить в Канфилд.

К огорчению Эвелин, Айвор при каждой встрече откровенно демонстрировал свое недовольство ее появлением в колледже, и, как она ни старалась быть обаятельной и дружелюбной, они во всех вопросах оказывались по разные стороны баррикад.

Глупая история, в которую она неожиданно попала, могла только ухудшить это положение.

— Я представляю, как это выглядит со стороны, мистер Айвор, но вы, не зная сути, явно делаете неверные выводы, — запротестовала она.

— Я последние двенадцать часов провел, уговаривая строптивых клиентов, и совершенно не настроен уговаривать кого-либо еще. Надеюсь, здесь где-нибудь валяется ваша одежда. Приведите себя в приличный вид и освободите комнату, — процедил он. Наверное, он так же говорил со всеми участниками вечеринки, выпроваживая их из дома. — Я хочу поговорить с моим племянником наедине. А с вами я свяжусь позже.

Эвелин готова была немедленно уйти, но она считала необходимым снять с себя необоснованные обвинения.

— Насколько я понимаю, Альфред устроил вечеринку без вашего разрешения…

Айвор резко обернулся и рявкнул, как разъяренный медведь:

— Какая удача для вас!

— Но я узнала об этом всего полчаса назад, — терпеливо закончила Эвелин, стараясь говорить спокойно. Она чувствовала, как ее охватывает возмущение его вопиющей несправедливостью.

— И вы немедленно примчались сюда и сбросили одежду? — с издевкой спросил он. — Я не предполагал, что нынешние преподавательницы так современны…

Его взгляд выразительно остановился на золотистой коже нежной груди Эвелин, которая виднелась из распахнутого ворота мужской рубашки. Темные глаза Эвелин стали почти черными от оскорбительных слов Айвора, но это, похоже, только подлило масла в огонь.

— Это и есть один из новых методов воспитания молодежи, который вы обещали принести в колледж? — ехидно осведомился он. Держался Томас Айвор по-прежнему вежливо, его чувства выдавала только легкая ироническая усмешка, затаившаяся в уголках губ. — И как долго вы используете индивидуальное обучение сексу в ваших курсах по литературе?

— Какая нелепость! — возмущенно вскричала Эвелин, выйдя из себя и поддавшись его очевидной провокации. Она не должна была проявлять возмущение, она знала, что это обычная тактика — игра на нервах неопытных людей. Чувства затмевают холодный разум, и люди перестают следить за своими словами. Максимальный контроль над собой и спокойствие — вот ключ для борьбы с такими, как Томас Айвор.

— Это просто неудачное стечение обстоятельств, — спокойно сказала она, гордо вскидывая голову.

— Все так говорят. — Его циничный смешок был полон презрения. — «Неудачные обстоятельства» обычно служат оправданием во всех криминальных делах. Я столько раз слышал это в суде и заносил в свою памятную книжку!

— Но кто лучше адвоката может знать, что первое впечатление бывает обманчивым? — возразила Эвелин.

— В вашем случае, я согласен, оно очень обманчиво. Трудно себе представить, что всегда подтянутую и серьезную мисс Лентон, одетую так строго — длинная юбка, скромные туфли, простая блузка, — можно увидеть полураздетой и соблазняющей своих студентов…

— Я никого не соблазняю! — Эвелин не выдержала нападения на ее стиль.

Она старалась придерживаться строгого стиля в одежде, чтобы не провоцировать слишком чувствительных юнцов, и прятала свою стройную фигуру, стараясь не открывать ни кусочка обнаженного тела их жадному взору. Но она давала свободу своей любви к изяществу, покупая тонкое белье с шитьем и кружевами. Только сейчас, сообразив, что она полураздета и ее секрет обнаружен, Эвелин похолодела, хотя ее щеки запылали жаром смущения. Взглянув вниз, она попыталась одной рукой стянуть расстегнутую рубашку, но тонкая ткань не скрывала кружев лифчика, едва прикрывающего грудь, которая, надо признать, выглядела достаточно соблазнительно.