— Пакс? Что в Седьмом квадранте?
Тот не переставал улыбаться.
— Пойдём.
Через портал они вышли на просторное поле и оказались по колено в пышной траве, полной прекрасных лиловых цветов. А с обеих сторон в небо вздымались скалы. Могучие гранитные обелиски высились над гладью луга, с их вершин вниз свергались белые нити водопадов, а у подножий росли высокие сосны. Отчего-то долина показалась Эллису знакомой. Ну конечно! Он же почти каждый день на неё смотрел. Но впервые увидел в цвете.
Энсел Адамс был отличным фотографом, однако снимку, который много лет провисел на стене гаража, было далеко до оригинала. Стоя на этом лугу, Эллис ощущал себя разом крохотной песчинкой и гигантским исполином. От восторга перед таким великолепием дыхание перехватило, как от фиброза. Но взгляд его поднимался выше, к огромному бурлящему котлу неба, в котором клубились массивные грозовые тучи: угольно-чёрные, зелёные, пурпурные. И тонкие берёзки, ярко-белые штрихи на их фоне, качались от порывов сильного ветра.
Молния дугой прочертила небосвод, и Эллис вдруг осознал, какими древними были грозы, как сильно они взывали к какому-то первобытному началу в человеке. Ужасающая мощь, необъятный размах — вот, поистине, один из ликов Бога!
Прогремел гром, и Эллис ощутил, как низкий гул прошёл сквозь тело и потряс землю под ногами. От восхищения у него заколотилось сердце, а губы сами собой растянулись в улыбке.
— Многие думают, что деревья разумны, — сказал Пакс, глядя на качающиеся берёзы. — Я, в отличие ото всех, знаю, что это так. И они просто замечательны. Обожаю навещать их в такие дни, разделять их чувства и смотреть, как они танцуют на ветру. Кажется, что они подают нам пример, показывают, что делать.
— Что, танцевать?
— Да, попробуй.
Пакс взял его за руки и начал раскачиваться. Эллис почувствовал себя глупо. Но Пакс самозабвенно вытянул руки в стороны и, вскинув лицо кверху, закружился в первых каплях дождя.
— Понимаешь, Эллис Роджерс, я не просто слышу чужие мысли. Я чувствую всё — всё вокруг. Каждую живую клетку. Каждую травинку, листочек, цветочек и божью коровку, оленя, кролика и мышку. Я знаю, как радуется дару природы всякий сухой корешок. — Пакс стянул с головы шляпу-котелок и прокричал в небо: — Я просто обожаю дождь!
