Море за теми домами? Поль протяжно вздохнул: Дьеп представился ему вдруг каким-то островом, отрезанным от всего мира, сотрясаемым волнами, островом, все улицы которого сбегают прямо к воде. Вольный воздух, ветер, солнце, вид незнакомого города — всё ошеломило его, а тут ещё этот сачок, он всё время путался под ногами, и Поль через силу брёл вперёд, стараясь не терять из виду девушку в ярко-синих шортах. Набережную сменила бойкая торговая улица. По ней разгуливали толпы курортников; они ходили из магазина в магазин и, по-видимому, были здесь завсегдатаями. Одни лакомились мороженым в кондитерской, другие, расположившись на террасе кафе, потягивали прохладительные напитки из запотевших бокалов. Поль посмотрел на вывеску кафе. Нет, не «Полярная звезда»; впрочем, надо думать, что ресторан его тёти гораздо красивее.
Сам того не замечая, он замедлил шаг.
— Устали? — спросила девушка своим властным тоном. — Ну, мужайтесь, нам уже недалеко.
И сразу же кондитерскую, людное кафе и даже саму улицу заволокло туманом; так в приёмной зубного врача рассматриваешь картинки, по существу не видя их, настолько мысли заняты тем, что вскоре последует. Сейчас Поль мог думать только о неизвестном доме, где его ждут. Что сказать, если госпожа Юло станет расспрашивать его о поездке? У него в семье так повелось, что, когда посторонние люди обращались к нему с каким-нибудь вопросом, он не успевал рта раскрыть, как родители уже отвечали за него; а здесь ему не на кого было рассчитывать. Его охватили смятение и ужас, и ему отчаянно захотелось снова очутиться в своей комнатке на улице Дофина, под крылышком папы и мамы. Но девушка уже остановилась перед одним из тех мрачных кирпичных зданий, что сплошной линией тянулись вдоль тротуара. Она поставила чемодан и нажала кнопку звонка. Чей-то слабый голос прокричал изнутри: «Вот они! Вот они!» — дверь отворилась, и на пороге появилась пожилая дама в наброшенном на плечи сиреневом халате; черные как смоль волосы и густо напудренное лицо придавали ей сходство со старым клоуном. Она окинула Поля быстрым взглядом.
— А, наш маленький путешественник! — проговорила она нараспев. — Входите мой мальчик, только вытрите, пожалуйста, ноги. Госпожа Юло…
Она не закончила фразы, ибо на верху лестницы появилась госпожа Юло собственной персоной, а вслед ей из невидимой комнаты неслись какие-то вопли — настоящий кошачий концерт.
— Наконец-то! — воскликнула она кисло-сладким тоном. — А я думала, куда вы запропастились! Дети умирают с голоду и вот уже целый час, как не дают мне покоя!
Девушка, ничего не отвечая, легко взбежала по лестнице, а за ней взобрался и Поль.
— Служанка всё приготовила? — спросила она.
— Да, да, стол накрыт, — ответила госпожа Юло. — Сложите свои вещи в том углу, молодой человек. Всё ли в порядке у ваших родителей?
— Да, мадам, всё в порядке.
Он привык видеть госпожу Юло в выходном наряде, и его поразила её светлая юбка, обнажённые руки, перманент и обрамлённое кудряшками тщательно накрашенное лицо. Он стоял перед ней, вертя в руках свой берет, когда на площадке появились два карапуза, оба пухленькие, толстощёкие, со вздёрнутыми носами.
— Марианна, я есть хочу! — закричал старший, на вид лет пяти-шести.
— А Фред съел все помидоры, — объявил другой.
— Что ты говоришь? — воскликнула мать. — Ступайте же, Марианна, посмотрите, пожалуйста, в чём там дело.
Марианна толкнула какую-то дверь, и Поль, следовавший за ней по пятам, увидел стоявшего на стуле возле накрытого стола третьего карапуза — точную копию двух других, — который невозмутимо опустошал салатницу с помидорами. При виде вошедших, он оставил в покое салатницу и вытер масленые руки о свои штанишки.
— Новые штанишки! Да перестанешь ты наконец! — воскликнула Марианна, бросаясь к нему.
Она довольно резко схватила его за плечи и поставила на пол. Фред разревелся.
— Но вы делаете ему больно, — напустилась на неё госпожа Юло. — Бедный ангелочек, он тоже страшно проголодался!.. Кошмарное утро! Чувствую, у меня разыгрывается мигрень. Марианна, закройте ставни, этот яркий свет утомляет меня, — продолжала она, но уже другим тоном.
Марианна закрыла ставни; комната погрузилась в зелёный полумрак, и все расселись вокруг стола доедать остатки салата. С первых же глотков Поль успокоился: никаких вопросов, а следовательно, никаких ответов; три мальчугана подняли такой гам, что нельзя было слова вставить. После каждого блюда Марианна отправлялась на кухню за следующим, пока госпожа Юло, развалившись на стуле, обмахивалась салфеткой. Ну и жара! Невыносимо! A тут ещё ангелочки сегодня не находят себе места… Вспомнив вдруг о присутствии Поля, она посмотрела на него и заявила, что он очень плохо выглядит.
— Не больны ли вы? — спросила она.
И, так как Поль стал уверять её, что чувствует себя прекрасно, она сказала:
— Всему виной ваша зелёная рубашка, от неё цвет лица у вас такой… такой…
Поль посмотрел на свою новую рубашку, которую мама купила ему на рынке. Это от неё у него такой цвет лица? А какой, собственно? Он почувствовал себя совершенно опозоренным своим цветом лица и до конца обеда не смел поднять глаз от тарелки.
