Поляна страсти - [32]

Дикая усталость навалилась на нее. Дышать было тяжело, ноги подкашивались. Она даже не помнила, как добралась до гостиницы и очутилась в номере. Всю ночь ей снилось, что вокруг бушует пламя, а проснувшись утром, поняла, что серьезно простудилась.

Все это походило на злой рок: болезнь настигла Дарью тогда, когда ей уже ничего не оставалось, как покинуть гостиницу и уйти в никуда.

Утром, едва стоя на ногах, Дарья спустилась вниз.

– У вас нездоровый вид, – заметил хозяин гостиницы.

– Я плохо себя чувствую, – призналась девушка.

– Тогда вам надо в кровать. Негоже разгуливать, будучи больным.

– Да… но мне придется покинуть гостиницу. Срок проживания, за который я заплатила, подошел к концу. А за дальнейшее проживание мне заплатить нечем, – Дарья замялась. – Но если вы позволите пожить в гостинице… еще немного… в долг… пока я не поправлюсь…

Хозяин рассмеялся, глядя в трогательные глаза этой удивительно красивой девушки.

– Простите, я знаю, – призналась она, – это не входит в правила вашего заведения… – с этими словами она поторопилась вернуться в номер, чтобы забрать вещи и отбыть из гостиницы.

– Постойте, Дарья! – окликнул ее хозяин. – Не волнуйтесь!

Девушка обернулась и увидела, как тот с загадочным видом манит ее рукой, будто собирается поведать какую-то тайну.

– Рано утром здесь побывал Наумов младший. Он спрашивал о вас. Признаться, меня это удивило, но я ответил на все его вопросы…

– Какие вопросы? Что вы ему сказали? – разволновалась Дарья.

– Постойте, не горячитесь! Павел Иванович был так добр, что заплатил за ваше дальнейшее проживание в гостинице, и теперь, милая девушка, вы вправе здесь жить еще около месяца.

Дарья опешила.

– Павел Иванович? – пролепетала она.

– Павел Иванович! – радостно подтвердил хозяин.

В его глазах светилось любопытство, но из чувства такта задавать лишних вопросов хозяин не стал. И за это Дарья, безусловно, была ему бесконечно признательна.

– Простите, – еле слышно пробормотала она, спеша вернуться в комнату. Но стоило сделать несколько шагов, как перед глазами все закружилось, в голове загудело, ноги подкосились – и Дарья осела на пол.

Вокруг засуетились люди, желая помочь обессилевшей от болезни девушке. Сквозь чужие голоса она совершенно отчетливо расслышала какой-то очень знакомый, до боли родной голос… Через мгновение Дарья ощутила себя на чьих-то руках, закрыла глаза и забылась.

Спустя несколько часов девушка пришла в себя. Она лежала в постели в своем гостиничном номере, а за окном уже сгустились сумерки. На столе горели три свечи, и их пламя пускало по стенам причудливые тени.

Дарья прислушалась к ощущениям своего тела. Жар, похоже, спал, но слабость не исчезла. Она приподнялась на локтях. В комнате никого не было. «Неужели это был сон?» – засомневалась девушка.

Почувствовав головокружение, Дарья откинулась на подушки. Нет. Не приснилось. Кто-то же зажег свечи, да и болезнь, к сожалению, настоящая.

В этот момент дверь отворилась, и на пороге возник Павел Наумов. Дарья не видела его, но точно знала, что это он, ибо ни с кем не могла его спутать.

Он взял стул, поставил его рядом с кроватью Дарьи и сел.

– Здравствуй, милая, – сказал он, заметив, что она не спит.

– Добрый вечер, Павел Иванович.

Не говоря ни слова, он положил ладонь на ее лоб. В комнате было очень тихо, слышалось лишь неспешное потрескивание горящих свечей да ровное дыхание Павла. Дарья замерла, боясь спугнуть это удивительное мгновение. «Как мне спокойно», – думала она. Впервые за столь длительное время – покой, такой желанный, такой необходимый душе, истерзанной страданиями.

Павел ухаживал за Дарьей до тех самых пор, пока она не поправилась. Они почти не разговаривали все это время: Павел к беседам не был расположен, молчала и Дарья, отвечая лишь на его вопросы о ее самочувствии.

Это было чудесное время. Каждый день Дарья с нетерпением ждала его прихода, совершенно позабыв о том, что у него есть невеста – великолепная Елена Ширшова. Но чем лучше она себя чувствовала, тем громче звучал голос разума, напоминавший девушке о том, как отличается ее мир от мира Павла Наумова. Когда от болезни не осталось и следа, Дарья, не раздумывая, обратилась к нему со словами:

– Павел Иванович, я благодарна вам от всей души. За вашу заботу и терпение, за то, что не оставили меня в трудную минуту… – в горле стоял ком, и говорить было трудно, однако Дарья, собравшись с силами, продолжила: – Хозяин гостиницы сообщил мне о том, что вы заплатили за мое дальнейшее проживание здесь. Я благодарна вам и за это, но ваша невеста… Мне бы не хотелось стать причиной раздора между вами.

– Елена Ширшова? – поднял брови Павел.

Дарья кивнула.

– No. Mi novia es mi pequeña chica roja. [8]

Павел выдержал паузу, дав Дарье возможность вникнуть в его слова. Но та будто не могла поверить в то, что правильно поняла его.

Не дождавшись от девушки ни слова в ответ, Павел стал говорить:

– День, когда мы впервые встретились с тобой, Дарья, я считаю знаменательным. С тех самых пор я постоянно думаю о тебе. Невольно, но думаю. Мы встречались, и рядом с тобой я отдыхал душой и телом. Мне нравилось, что ты не похожа на знакомых мне барышень, ты – другая, и этим покоряешь, заставляешь думать о себе. Прошло немного времени, и я поймал себя на мысли, что мне необходимо твое присутствие. Я сам себе боялся признаться в том, что ты завладела моим сердцем. Но моя матушка начала разговоры о браке с дочерью помещика Ширшова. А просто говорить – не в ее правилах, поэтому она взялась за дело: пригласила Ширшовых на обед и представила нас друг другу. Все так горячо говорят о ее красоте… Согласен, она красива, но не было в ней никакой искорки. Искусно высеченная из мрамора статуя – совершенно без души. Холодная и бесстрастная…