Поля крови. Религия и история насилия - [46]
Надписи IX в. до н. э., найденные в Иордании и Южной Аравии, упоминают о завоеваниях, как две капли воды похожих на вышеупомянутое. Город сжигали, жителей его убивали, правителя вешали, а потом сооружали культовый памятник с заявлением о том, что враг уничтожен и город никогда не будет восстановлен{478}. Стало быть, «заклятие» было не выдумкой «монотеистического» Израиля, а местной языческой практикой. Согласно одной из надписей, царь Меша из Моава получил повеление своего бога Кемоша отобрать Нево у Амврия, царя Израильского (885–874 гг. до н. э.). Меша хвастался: «Я захватил его и убил каждого, семь тысяч чужеземных мужчин, местных женщин, чужеземных женщин и рабынь – ибо заклял (хрм) его Аштар-Кемошу»{479}. Израиль «полностью сгинул навеки»{480}. Однако моавитяне выдавали желаемое за действительное: Израильское царство просуществовало еще 150 лет. Аналогичным образом библейские авторы упоминают о велении Яхве, согласно которому Иерихон останется развалинами навеки, хотя он стал богатым израильским городом. По-видимому, новые народы Ближнего Востока любили выдумки о завоевании, которое очистило для них землю{481}. Повествование о «заклятии» было литературным тропом, который нельзя воспринимать буквально. Впоследствии к подобным инвенциям будут прибегать как религиозные, так и светские завоеватели: мол, занятая ими земля была «пустой» и «неиспользованной», пока они ей не овладели.
Верные замыслу выстроить альтернативное общество, израильтяне поначалу не хотели создавать государство того же типа, что и другие народы. Они жили в независимых вождествах без центрального управления. Когда нападали соседи, появлялся вождь («судья») и мобилизовал население на защиту. Такой уклад описывает Книга Судей, опять же сильно отредактированная реформаторами VII в. до н. э. Однако со временем, в отсутствии сильной власти, у израильтян наступил упадок нравственности. Книга констатирует: «В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым»{482}. Мы читаем, как судья принес в жертву собственную дочь{483}; одно племя истребило невинных людей вместо врага, предписанного Яхве{484}; группа израильтян изнасиловала и до смерти замучила женщину{485}; в ходе гражданской войны чуть не погибло племя Вениамина{486}. Назидательного в этих сказаниях мало, но они затрагивают религиозно-политические проблемы. Может ли сообщество контролировать нашу естественную склонность к насилию, не прибегая к принуждению? Ведь получается, что израильтяне завоевали свободу, но попали из огня в полымя, и восстановить порядок можно было лишь путем монархии. Более того, серьезной военной угрозой стали филистимляне, основавшие царство на южном побережье Ханаана. В конце концов израильские старейшины явились к судье Самуилу с потрясающей просьбой: «Поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов»{487}.
Самуил в ответ стал рисовать им мрачные картины гнета в аграрном государстве, типичные для любой цивилизации до Нового времени:
Вот какие будут права царя, который будет царствовать над вами: сыновей ваших он возьмет и приставит их к колесницам своим и сделает их всадниками своими, и будут они бегать пред колесницами его; и поставит их у себя тысяченачальниками и пятидесятниками; и чтобы они возделывали поля его, и жали хлеб его, и делали ему воинское оружие и колесничный прибор его; и дочерей ваших возьмет, чтоб они составляли масти, варили кушанье и пекли хлебы; и поля ваши и виноградные и масличные сады ваши лучшие возьмет и отдаст слугам своим; и от посевов ваших и из виноградных садов ваших возьмет десятую часть и отдаст евнухам своим и слугам своим; и рабов ваших и рабынь ваших, и юношей ваших лучших, и ослов ваших возьмет и употребит на свои дела; от мелкого скота вашего возьмет десятую часть, и сами вы будете ему рабами; и восстенаете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе; и не будет Господь отвечать вам тогда
