Полуостров сокровищ - [62]
…И вот мы на кладбище. О том, что это именно кладбище, я поняла задолго до того, как увидела первую могилу — к запаху влажной земли и травы примешался запах тления. Он не был неприятным. Скорее, сладковатым, с нотками поедаемого древоточцами дерева и ветхих тряпок.
Лепесток, сделав широкий круг по поляне, рассыпался золотыми искрами, а рядом со мной возник наставник, в своём собственном облике, и одетый, как обычно. Я с готовностью подставила голову, но он только почесал мне за ушами.
— Извини, дружок. Одежка-то твоя осталась там, в городе, так что иди, погуляй пока…
И я пока погуляла: погналась за бабочкой. Потом еще пока погуляла, охотясь за кузнечиком, за толстой, как блюдце, лягушкой… А потом спустились сумерки.
Ну, не то, чтобы сумерки… Учитывая местные географические особенности, небо просто затянула белесая мгла, а мутный желток солнца завис над самым горизонтом. Но всё равно чувствовалось, что уже вечер: наверное, собаки, в отличие от людей, в таких вещах разбираются. Жучки-козявки попрятались — кто под листики, кто в щели в коре деревьев; мелкая живность затихла, готовясь ко сну. Зато поблизости обнаружились несколько хищников, сладко потягивающихся в предвкушении ночной охоты… И как-то сразу стало неуютно. Тоскливо как-то стало, неинтересно.
Со всех лап я побежала назад, к бване. Сначала угодила в болотце — просто очередная кочка ушла из-под ног, и я оказалась по брюхо в зеленой густой жиже. Затем заплутала в поле режущей осоки, вспугнув нескольких устроившихся на ночлег уток, а затем… Я поняла, что нужно просто сосредоточиться. Поймать запах наставника — мыло, табак и немножко куриных перьев, и тогда бежать.
Лумумба сидел на пригорке посреди кладбища, а вокруг колыхались призраки. Уверена, что, будучи человеком, ни за что бы не заметила зыбкие, похожие на невыстиранные полотенца, тени. Они толпились вокруг наставника, простирая в его сторону лохматые рукава. В том месте, где у них должны быть головы, были только сгустки тьмы, в которых едва угадывались слабые искорки глаз.
— Все ли собрались, уважаемые? — спросил бвана, поигрывая прутиком.
— Все… — прошелестело в ответ.
— Видели ли вы неупокоенного, у которого не хватает одного пальца на правой руке?
— Не видели…
— Не видели…
Будто ветер пронесся, играя длинными березовыми ветками.
— Я видел, — вперед вышел мальчик. Он был маленький, лет семи, с замурзанной мордашкой и очень бледный. Я не сразу поняла, что с ним не так: у мальчика ниже бедер не было ног. Он просто висел в воздухе, слегка колеблясь, и изредка шмыгал носом.
— Ну, говори, милый, — ласково кивнул ему бвана.
— Он пришел сюда недавно, — пояснил мальчик. — И был совсем глупый, ничего не понимал. Сначала ходил вокруг и пытался влезть в чужую могилу, но его никто к себе не пустил. Тогда он попытался вырыть свою, но пальцы были мягкие, и ничего не получилось… И он ушел.
— Куда?
— Обратно, в город. Там дальше есть лаз под стеной — он махнул рукой, — так он через него пролез.
— Что ты хочешь за свою помощь? — Лумумба присел на корточки рядом с мальчиком.
— Хочу Глашке отомстить, — твердо сказал мальчик, но потом заколыхался и заплакал. — К мамке хочу. Хочу вернуться домой, в свою постельку, и чтобы ножки не болели…
Наставник вздохнул. Погладил мальчика по голове — или по тому месту, где должна быть голова, и подул. Дух развеялся и впитался в землю.
— Спи, малыш, — сказал тихо бвана. — Ни о чем больше не помни, и просто спи…
На обратном пути в город Лумумба был задумчив, и даже забыл превратиться обратно в петуха. Когда из будочки выскочил охранник, наставник не глядя достал из кармана горсть сияющей пыли и выдул её в глаза мужику. Тот сразу улегся под шлагбаумом и захрапел. Я обошла серебристое облачко стороной.
…Пока я, пережидая попеременно накатывающие волны жара и холода одевалась, Лумумба, оторвав красный лепесток, пел:
— Зачем нас гоняли на кладбище? — спросила я, завязывая шнурки на кроссовках. — Если мертвяк вернулся в город, зачем…
— Цветик — штука неразумная, — ответил Лумумба, следя за лепестком. — Учуяв моё желание найти мертвеца, он просто шел по следу… Не переживай, — сказал он уже на ходу. — Осталось недолго.
Мы нашли его в канаве — так или иначе, мертвяк обрел упокоение. Дождь намыл на него ила, нанес веток, прелых листьев и размокшей травы, так что уже трудно было узнать в этой куче мусора мертвого человека. Маленькие звездочки разрыв-травы усыпали могилу, придавая ей вид обыкновенного холма.
Лумумба, прикрыв глаза, простер руки над его последним пристанищем. А потом удовлетворенно кивнул.
— Ну, вот я тебя и нашел, — сказал он ласково. — Теперь ты всё мне расскажешь.
Глава 16
И тут я увидел Бел-Горюч камень. Он был совершенно не похож на другие сейды: камень Алатырь сверкал, как маленькое солнце. От него исходили вполне ощутимые волны света и тепла, а на макушке рос молодой ясень, корни которого, оплетая трещины, уходили в землю.
Я знала, что совершаю ошибку, влезая в вампирское логово ночью. Но, во-первых, в замке грохотала оперная музыка, они, как обычно, что-то праздновали. Во-вторых, охранная система была человеческого бренда - будь она гномского производства, всё стало бы намного сложнее. В-третьих, меч Токугавы по праву принадлежит мне, а не кровососам. И самое главное - меня к такому готовили всю жизнь. И я готова.
В нашем мире человеку все труднее быть невидимкой. Несколько лет у меня это прекрасно получалось, но необъяснимым образом меня опять нашли. Ведь современные технологии неотличимы от магии. А цифровой след остается всегда. Бежать или драться? Орел или решка? Я выбираю третий вариант. Ведь вероятность того что монетка встанет ребром существует. Здравствуйте! Меня зовут Алекс Мерфи и у меня есть проблема. Я — чудесник. И я знаю как сделать невероятное возможным.
Я почти ничего о себе не помню, Меня хотели избавить от всех внутренних органов, а остатки завернуть в зачарованные бинты из моей же кожи. Большая часть уровней потеряна. А еще есть проблема с душой, которая ныне принадлежит своему законному владельцу только частично. Поводов для злости и отчаяния более чем достаточно, но архимаги бывшими не бывают, а значит я обязательно воздам по заслугам всем своим обидчикам, ведь при мне мой самый главный инструмент — разум! А я архимаг! Ну, мне так говорили…
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
«Взяла Красная шапочка корзинку пирожков и понесла ее … бла-бла-бла» — в корне неверная история. Я типа Красная Шапочка, только вот не ношу я шапок, тем более красных. Предпочитаю туфельки или сапоги ярко-красного, почти алого цвета. И нет у меня бабушки. А в тот лес я хожу совсем по другой причине. Я — Страж Леса, охраняющий секрет, таящий в себе проклятие и обреченных оборотней, утративших человеческий облик.
Разорвав политическую помолвку, король Вайнор бежит из враждебного государства. Верные слуги и телохранительница делают все, чтобы доставить сюзерена на родную землю. Но что ожидает его на родине? Готов ли сам король к ненависти и предательству тех, кому доверял? Где найдет союзников и что поймет в нелегкой борьбе с самим собой? А главное – сможет ли уберечь женщину, ставшую для него всем?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.
…Бронепоезд дымил, как перегретый утюг, но всё равно не мог набрать скорость. Орки уже подбирались к паровозу. Отбросив раскаленный автомат, я повернулся к Лумумбе. Тот, весело оскалившись, выглянул в люк, а затем выпрыгнул на крышу вагона. Я — за ним. Солнце жирной масляной каплей сползало за горизонт. — Давай, в режиме нагнетания, вплоть до тетануса! Начали! — глаза бваны полыхнули синим. Степь вздыбилась и разверзлась огромной пастью, утыканной стеклянными зубами. Разбойники брызнули от бронепоезда, но червь нагонял их и поглощал одного за другим, вместе с мотоциклами. — Отличная работа, падаван! — прокричал бвана сквозь черный дым, а затем, отряхнув руки, уселся на крышу, достал из жилетного кармана губную гармошку и заиграл. Я пристроился рядом, свесил ноги в пустоту и стал подпевать, наблюдая, как в песке, одна за другой, исчезают фигурки байкеров. Ветер уносил слова давно забытой песни: — Прилетит вдруг волшебник…