Полуостров сокровищ - [29]
Чуть всё не полетело к чертям, когда я не смог пролезть в дыру, в которую уходила якорная цепь. Олег, извернувшись ужом, как-то просочился, а я опять застрял.
— У кого-то слишком узкие двери… — я сердито дергался, обдираясь о железо, но плечи никак не хотели пролезать.
— Нет, это кто-то слишком много ест… — в ответ пробурчал Олег, подтягивая меня за руки.
Наконец, почти сломав пару ребер и истратив все крепкие выражения, я вывалился на палубу. Откуда-то из-под нее шел равномерный глухой гул. Будто кто-то со всей дури лупит в огромный барабан… Да чем они тут занимаются?
— Идем, — Олег, пригибаясь, подбежал к овальной, утопленной в металлическую стену двери. — Пора преподать урок толпе северных варваров.
Честно говоря, могли бы не мучиться, а спокойно зайти через парадный вход. Внутри, в кубрике или кают-компании — не знаю, как правильно, дым стоял коромыслом. В прямом смысле.
Из громадных, во всю стену, динамиков ревела музыка. Что-то очень тяжелое, лязгающее, прерываемое утробными драконьими взрыкиваниями и высокими гитарными запилами. Басы глухо и ритмично резонировали с железными переборками. Бородатые мускулистые ребята, одетые в основном в кожаные штаны и рогатые шлемы, ревели в такт, потрясая над головами разнообразным оружием. Мышцы на их голых и потных торсах перекатывались, как вареники в сметане.
У дальней стены высилась раскрашенная разноцветными кругами мишень, утыканная топорами, ножами и горящими стрелами. Вот откуда дым. Как им вообще пришло в голову стрелять в помещении?
— Поджига-а-ай! — услышав знакомый голос, я тут же вскинулся, как охотничий спаниель.
Глазам своим не поверил, честное слово. Пришлось протереть хорошенько, и всё равно в голове не укладывалась картина… Я узнал её только по волосам. Охристо-рыжие, они расплескались по плечам, прикрытым тонкой серебристой кольчугой. На голове — рогатый шлем, в руках — громадный лук. На лук натянута горящая стрела…
Вот тренькает тетива, и стрела вонзается в самый центр, расщепив древко предыдущей. Восторженные крики перекрывают рев музыки. Машку подхватывают на руки и, как богиню, несут по кругу, скандируя: Брюнхильд! Брюнхильд! Брюнхильд!
Она же, гордо улыбаясь, посылает воздушные поцелуи…
Глава 8
Конечно, я знала, что Ванька прибежит на помощь, как только узнает, что меня похитили. Надеялась правда, что случится это несколько позже… Чертова птица. Хотя нет, это я сама виновата: испугалась, когда они меня схватили. Запаниковала, принялась брыкаться, кричать… Потом конечно успокоилась, сообразив, что прямо сейчас меня не убьют. А корабль викингов интересно посмотреть.
В целом они оказались совсем неплохими ребятами, даром, что в дурацких рогатых шлемах, да еще и с ног до головы татуированные. Чего только на этих татуировках не было! И косматые рыбы, и зубастые мечи… По-нашему ребята болтали довольно сносно, только смешно коверкали слова, будто говорить их учили на каком-то хуторе, близ Диканьки. И шепелявили немилосердно.
Как сказал их Набольший, Сигурд Длинные Руки, в первую очередь викинги славны битьем. Дерутся с любым, кого видят, а если все уже разбежались — между собой. Чтобы навык не терять. Второе, чем гордятся викинги — это бухлом. А так как в море пить им не дают, то остается мутузить друг дружку — вот зубы-то и повыбивали… Еще они любят воровать. Тащат всё, что не прибито гвоздями. Особенно девушек. Их не очень часто прибивают гвоздями, поэтому и воровать легко — так Сигурд и сказал…
Ну, а в промежутках между бухлом, битьем и ворьем они ловят рыбу. Потому что викинги — самые лучшие рыбаки. Лучшие рыбаки, лучшие мореплаватели, лучшие воины, лучшие любовники… Словом, выйти замуж за викинга — мечта любой здравомыслящей девушки. А значит, и моя. Доказывать обратное бесполезно.
Когда меня привезут в Кеблавик, сообщил Сигурд, то устроят настоящую Большую Драку. Соберутся парни со всего острова. Но он, Сигурд, всё равно победит, потому что вот уже ровно полчаса, как влюблен без памяти. А еще ему очень скучно, потому что второй день в порту, а подраться не с кем.
Я презрительно фыркнула: не надо опережать события, — это по поводу любви; а вот насчет подраться — пожалуйста, со всем нашим удовольствием. На берегу — куча дружинников. Давай пойдем и начистим им рыла.
А я под шумок улизну…
Сигурд понурился. Оказывается, в прошлую навигацию они уже чистили рыла дружинникам. Но тех оказалось больше, они скрутили доблестных викингов и посадили в поруб, на неделю. А еще такой штраф наложили, что пришлось пол-улова отдать. Второй раз без богатой добычи плыть домой стремно, другие капитаны засмеют, а то и корабль отнимут, за долги… И вообще: я должна выйти за него, Сигурда, прямо сейчас, не дожидаясь Больших Игр. Потому что он — самый лучший кормчий, и знает тайный путь в Гардарику прямо через поля ручных айсбергов, которых пасут Йотуны…
— А как же остальные? Разве честно будет оставить их без законного развлечения?
— Это фигня, — машет рукой Сигурд. — Еще одну дивчину покрадем. Потому что викинги славны ворьем…
— Да да, я помню. Но видишь ли, друг сердешный, выйти за тебя просто так я не могу, потому как и сама родом из племени боевых амазонок. У нас замуж выходят только за того, кто победит девушку в честном поединке.
Я знала, что совершаю ошибку, влезая в вампирское логово ночью. Но, во-первых, в замке грохотала оперная музыка, они, как обычно, что-то праздновали. Во-вторых, охранная система была человеческого бренда - будь она гномского производства, всё стало бы намного сложнее. В-третьих, меч Токугавы по праву принадлежит мне, а не кровососам. И самое главное - меня к такому готовили всю жизнь. И я готова.
В нашем мире человеку все труднее быть невидимкой. Несколько лет у меня это прекрасно получалось, но необъяснимым образом меня опять нашли. Ведь современные технологии неотличимы от магии. А цифровой след остается всегда. Бежать или драться? Орел или решка? Я выбираю третий вариант. Ведь вероятность того что монетка встанет ребром существует. Здравствуйте! Меня зовут Алекс Мерфи и у меня есть проблема. Я — чудесник. И я знаю как сделать невероятное возможным.
Он никогда не считал себя особенно смелым, или крутым. У Витали, всегда были проблемы, связанные с адаптацией к социуму, и немного, со здоровьем. Но то, что он считал своими проблемами - смешно в мире Улья. Встреченные им люди, тёртые этим миром, поделятся своим опытом пребывания здесь. С ним и читателем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Корона», подлая тварь, на ранних стадиях плохо ловится. Прыгнуть через океан ей ничего не стоило: от прибрежных городов США до Шанхая, главной базы Восточного флота КНР, часов двенадцать пути. И откуда пошла инфекция, кто кого первым заразил, для нас не играет роли. Если ты начальник разведки флота, то обязан думать и действовать так, словно весь мир уже подцепил вирус, и китайские моряки в том числе. И принимать меры.
В городе, охваченном пандемией, есть загадочный «небесный человек» – летчик, который помогает уставшим и больным людям летать. Но вот бедствие побеждено. Узнает ли девушка-медсестра того, с кем познакомилась во сне?
Тем временем приключения юных пакостниц набирают обороты и на этот раз они переместятся в одну очень непростую деревню под Ростовом. Туда, где обитают настоящие деревенские ведьмы, их родственники - чернокнижники, черти, домовые, куда каждый Новый год лично наведывается дедушка Мороз, а порой заглядывает и самая настоящая сказка!
Сказка о городе снов, безликой ведьме, часовщике, принцессе и настоящей дружбе. А еще о говорящем коте, который дает ценные советы. Иногда.) Девочке Ильке снятся сны о волшебном городе, но она и представить не может, что однажды попадет туда наяву.
…Бронепоезд дымил, как перегретый утюг, но всё равно не мог набрать скорость. Орки уже подбирались к паровозу. Отбросив раскаленный автомат, я повернулся к Лумумбе. Тот, весело оскалившись, выглянул в люк, а затем выпрыгнул на крышу вагона. Я — за ним. Солнце жирной масляной каплей сползало за горизонт. — Давай, в режиме нагнетания, вплоть до тетануса! Начали! — глаза бваны полыхнули синим. Степь вздыбилась и разверзлась огромной пастью, утыканной стеклянными зубами. Разбойники брызнули от бронепоезда, но червь нагонял их и поглощал одного за другим, вместе с мотоциклами. — Отличная работа, падаван! — прокричал бвана сквозь черный дым, а затем, отряхнув руки, уселся на крышу, достал из жилетного кармана губную гармошку и заиграл. Я пристроился рядом, свесил ноги в пустоту и стал подпевать, наблюдая, как в песке, одна за другой, исчезают фигурки байкеров. Ветер уносил слова давно забытой песни: — Прилетит вдруг волшебник…