Полуночная принцесса - [149]

– А теперь, – сказала она, встав на цыпочки и приблизив губы к его губам, – расскажи мне, что ты хочешь со мной делать.

– Пойдем, – сказал он очень тихо, – я тебе покажу.

От удивления и любопытства у Дженни чуть кружилась голова. Она протянула Кристиану руку и прошлась с ним по комнате. Он остановился перед высоким зеркалом и повернул Дженни лицом к отражению, а сам встал сзади, положив руку ей на плечо, с которого сползло платье.

– Ты помнишь, как мы в первый раз занимались любовью? – спросил он хрипло. – Это тоже было перед зеркалом.

Дженни не ответила. На мгновение закрыв глаза, она увидела те картины, которые он вызвал в ее памяти.

– Я помню, – сказала она, – все.

Кристиан провел пальцами вдоль выреза платья Дженни и как будто нечаянно забрался под кружевной край.

– Я тоже помню, – сказал он, – не могу забыть.

Дженни показалось, что Кристиан хочет прикоснуться к ее груди, но тут он сменил тактику. Его руки заскользили по ее обнаженным плечам и дальше вниз по рукам. Он обхватил двумя пальцами ее запястья. У Дженни не было желания разбивать эти живые оковы, и ее глаза сказали ему об этом. Он еще мгновение подержал ее так, потом медленно повел руки обратно к плечам. Его пальцы остановились на пуговицах платья. Расстегнув две, он чуть приспустил лиф.

Из-за беременности Дженни не носила корсета. Шелковая сорочка сползла вслед за платьем, и, как только Кристиан обнажил ее груди, Дженни попыталась повернуться в его руках, чтобы не видеть своего отражения.

– Нет, – ласково проговорил он, – не отворачивайся. Ты красива.

Она смущенно улыбнулась:

– Ты думаешь?

– Я знаю. – Он шагнул ближе, коснувшись ее бедрами. – А теперь платье…

Он потянул его вниз, и лиф упал Дженни на пояс.

Как в первый раз. Тогда она тоже не могла отвернуться. Теперь Дженни смотрела, как Кристиан подхватил ладонями снизу ее тяжелые груди и прошелся костяшками пальцев по ее соскам. От беременности они сделались темнее и чувствительнее. Кристиан заметил первое, Дженни ощутила второе. Она закусила губу, чтобы не закричать от страсти.

Он раздел ее. Она повернулась спиной к зеркалу и раздела его, а потом сама пошла к кровати.

– Мне нравится любить тебя, – сказала она.

– Мм-м-м, – он целовал ее шею, – это хорошо. Значит, ты не захочешь любить кого-то другого.

Они касались друг друга, обмениваясь ласками, упиваясь поцелуями. Они шептались о самом сокровенном, говорили, что им нравится. Любовная близость еще не утратила для них своей новизны, и действия их сопровождал восторг первооткрывания. Любопытство сделало их смелыми. Их наслаждение было полным и глубоким.

У Кристиана захватило дух, когда он увидел огонь желания в глазах Дженни.

– Господи, как же я тебя хочу!

Она окинула его спокойным взглядом, на губах ее играла слабая улыбка, но нежные щеки пылали.

Он обхватил ладонями ее лицо и, когда губы ее, задрожав, раскрылись, нагнул голову и приник к ним в поцелуе – сначала легком, нежном. Он легко поглаживал языком ее губы, потом двинулся вдоль барьера зубов. Она открыла рот, и язык его устремился внутрь. Кристиан пробовал на вкус ее рот, ее губы и никак не мог насытиться их пьянящей сладостью. Дженни отвечала тем же, сделавшись жадной от желания. Она впилась ему в кожу ногтями, когда он отпустил ее рот и пустился исследовать мягкость ее щеки и завиток уха.

Руки и рот Кристиана стали более требовательными, когда его плоть затвердела от желания. Дженни не могла дышать от его пылких ласк. Он охватил губами ее соски, и уже крепкие бутончики налились под его языком.

Он сипло шептал, что хочет ее, что всегда хотел ее. Какое-то время ей хватало удовольствия просто слушать его. Он направил ее руку на свой живот, потом повел ниже, и она ощутила его жар и силу.

Кристиан наполнил ее собой. Дженни смотрела на него и умирала от любви к этому мужчине, чье лицо отражало такую всепоглощающую страсть. Она видела силу в его ранимости, в том, как открыто проявлял он свою любовь, и знала, что он доверился ей всей душой.

Много позже Дженни повернулась на бок. Голова ее лежала в ложбинке плеча Кристиана, а ногти чертили легкие круги на его груди. Она чувствовала, как стихает его сердце и выравнивается дыхание.

– Ты так не задыхался, когда принес меня сюда, – сказала она.

– Тогда была нагрузка на другие мышцы, – самодовольно объяснил Кристиан и перехватил ее кулак, – не надо обижаться. Спроси Скотта, он скажет тебе то же самое.

– Наверное, потому, что он врач.

– Нет, потому что он женатый человек, – он поцеловал ее в лоб, – и знает все о таких вещах.

– Понятно.

Она разжала руку, но Кристиан не отпустил ее. Дженни не возражала. Несколько минут она просто лежала, не двигаясь, наслаждаясь взаимными объятиями. Но постепенно, почти против воли, мысли ее приняли другой оборот.

– О чем ты думаешь? – спросил он.

Она вздохнула:

– Об Амалии.

Кристиан молча ждал.

– Есть какая-то насмешка судьбы в том, что ты рисковал своей жизнью ради ее спасения, – сказала она, – а вышло так, что из всех подсудимых она одна будет приговорена к повешению.

– Даже если бы я мог предугадать будущее, это ничего не изменило бы. Стивен и пальцем не пошевелил, чтобы ей помочь. Ее платье загорелось прямо на моих глазах. До этого я думал, что хочу их смерти. Но одно дело – предоставить им самим истребить друг друга и совсем другое – сделать это своими руками… Даже когда я думал, что ты мертва… что ты покончила с собой… – Кристиан осекся. Это были страшные воспоминания. Дженни на поверку оказалась гораздо сильнее, чем он думал. – Все равно я не хотел быть их палачом.