Полуденные сны - [2]

Впрочем, Чапа не подозревала о бурных дискуссиях, происходивших в доме по поводу нее, и жила себе поживала в чистом и тихом и, главное, безопасном озере.

Солнце едва-едва взошло, все вокруг купалось в густой, прохладной росе, над озером сгустилось облако сырого тумана, но все было обильно напоено множеством самых различных запахов, неприятно и резко пахли лиловые цветы, плотно подступавшие к дому с трех сторон.

Прилетели и бесцеремонно уселись на рябину воробьи, жившие под карнизом крыши, Тимошка равнодушно отмахнулся от них, к этим беспокойным жильцам, всегда ожесточенно и без толку переругивающимся друг с другом, он относился как к неизбежному злу. В общем-то в Тимошкином хозяйстве все шло своим ходом, ничто не требовало незамедлительного вмешательства, поводив еще носом, усиленно принюхиваясь и ни на секунду не забывая о главной необходимости поздороваться с Васей, Тимошка весело сбежал с крыльца и, заглушая чужой раздражающий запах ночных пришельцев, соседского кота и ежа Мишки, на уголке хозяйски-привычно поднял ногу. Здесь запах цветов был совсем уж невыносим, Тимошка даже страдальчески оскалился. Чтобы спрямить путь к хозяину, он хотел перескочить через клумбу розовых, отяжелевших от обильной росы гвоздик, но, тотчас вспомнив, сколько неприятностей пришлось перенести из-за этих цветов от Татьяны Романовны, он обогнул веранду и по свежему следу Васи, по гравийной дорожке ринулся к озеру, мотая ушами, плавно и мягко срезая углы, как вкопанный остановился он перед скамейкой. Вася сидел в пижаме, закинув ногу за ногу, и не отрываясь смотрел на молодые розоватые стволы берез, поднимавшиеся из тумана на противоположном берегу.

Тимошка вспрыгнул на скамейку и сел рядом, плотно прижимаясь к теплому боку Васи, сухая горячая рука Васн тотчас легла Тимошке на голову. Летом по утрам они встречались так почти всегда, и, пожалуй, это были лучшие минуты в Тимошкиной жизни, он словно погружался в древний сладкий мрак, исходивший из чуткой и всеобъемлющей руки Васи, и перед ним смутно проносились сны жизни. И еще Тимошке передавалось Васино настроение, он мог играть с Дашей или Олегом, купаться с ними в озере или приносить закатившийся теннисный мяч, но Васино настроение продолжало жить в нем, получая свое, часто неожиданное, развитие и завершение.

Прижавшись головой к плечу Васи, Тимошка закрыл глаза. Почесывая его за ушами, Вася молчал. И тут Тимошка, еще в состоянии блаженства и забытья, уловил чтото новое, и это новое было передавшееся от Васи неосознанное чувство страха, что-то переменилось. Открыв глаза, Тимошка потянулся и озабоченно лизнул Васю в жесткий подбородок. Если раньше эта его нежность перерастала в шумную и веселую возню, то сейчас Вася остался молчаливым и неподвижным, и только глаза его сузились и повлажнели. Тимошке не понравилась такая сдержанность, он обиженно соскочил со скамейки и уселся на узких мостках, опустив голову, он стал глядеть в темную воду, полную смутных теней, движения и жизни. Вода и ее таинство всегда притягивали Тимошку — его слабость подолгу сидеть на, мостках и глядеть в воду в доме знали и уважали.

И все уже заметили, что Тимошка приходит на мостки и глядит в воду чаще всего чем-то обиженный, огорченный, и хотя вода никогда не была одинаковой, она действовала на него успокаивающе. Вот и сейчас Тимошка первым делом увидал большую лягушку, поднявшуюся со дна и просунувшую между широкими листьями кувшинок свою пучеглазую, вечно удивленную морду. Пахнущая тиной и стоячей водой, лягушка была из другого, враждебного и холодного мира, она всегда неприятно озадачивала, и, даже встречая ее на берегу, Тимошка не проявлял к ней никакого интереса, лишь брезгливо морщился и, стараясь как-нибудь на нее не наступить, обходил стороной.

Не упуская из-под контроля лягушки, Тимошка в то же время видел все озеро, потому что его ни на секунду не покидало чувство опасности, и он был прав — в любую минуту из своего жилья могло вынырнуть самое отвратительное существо на свете — Чапа. Если еж Мишка всегда предупреждал о своем появлении издали резким запахом, то Чапа появлялась бесшумно и неожиданно. За это свойство Тимошка особенно ее не любил. И хотя он знал, что Чапа больше всего любит ночи, она иногда появлялась и днем, вызывая у Тимошки совсем уж безрассудную ненависть, от бешенства он терял голову и однажды даже пытался нырнуть за неуловимым водяным существом.

Привлеченные тенью от Тимошкнной головы, приплыли рыбы, с мостков им бросали корм, и они решили, что дети уже проснулись я принесли им крошек. Тимошка внимательно следил за неслышно скользящими длинными очертаниями рыб, едва-едва шевеливших плавниками, и опять новые и новые подробности не давали ему пригреться на солнышке и задремать. Деловито наискось со дна до поверхности прочертил глубь озера под мостками черный жук-плавунец, быстро помахивая своими ножками-веслами, не задерживаясь, тем же путем он отправился обратно.

Рыб стало больше, но вот сверху, медленно кружась, на воду опустился отпавший почему-то от дерева дубовый лист. Поверхность воды от падения на нее листа пошла мелкой-мелкой рябью, и рыбы мгновенно исчезли. Когда вода успокоилась и опять стало видно ярко поросшее различной водяной зеленью дно, Тимошка увидел двух пиявок, вертикально ввинчивающихся в самую поверхность воды, и ему показалось, что это продолжается один из его снов и он сам уже давно живет в озере вместе с лягушками, пиявками и жуками и стремительно гоняется за бесшумными рыбами. Лапы у него задергались, он ошалело привстал, осмотрелся и теперь уж сконфуженно, не оглядываясь на Васю, плашмя лег на мостки.