Полтергейст - [4]

Жестом поторопив меня на выход, Такман закрыл кабинет, а затем передал бумагу и диск секретарю факультета.

— Дениз, пожалуйста, сделайте копию для мисс Блейн, а оригиналы положите в мой ящик.

Дениз неласково на него взглянула.

— Хорошо. — Ей было за тридцать, но причесывалась, одевалась и красилась она, как двадцатилетняя. Как только Такман отвернулся, Дениз скорчила гримасу отвращения.

— Увидимся завтра на сеансе. Если возникнут вопросы, позвоните мне вечером, — сказал Такман и, легонько кивнув, удалился, оставив меня наедине с неразговорчивой злюкой-секретаршей.

Дождавшись, когда Дениз сделает для меня копии, я направилась в административный корпус.

Тихоокеанский северо-западный университет был основан в 1890 году ярыми кальвинистами. Видимо, они слишком буквально восприняли пожар 1889 года, когда центр города выгорел до основания, и, посчитав его карой божьей и предвестником геенны огненной, решили, что Сиэтл нуждается в спасении через науку, поскольку ни воздержание, ни проповеди особого действия не возымели. Впрочем, религиозность не слишком прижилась: сейчас это довольно светское учреждение, по размерам и по престижу сильно уступающее расположенному поблизости Вашингтонскому университету. Многие принимают скромный кампус ТСУ за частную школу. Его внешний вид обманчив: на самом деле университету принадлежит немало крупных зданий по соседству, в которых расположены общежития, лаборатории и кабинеты.

Широким шагом я направилась на запад через университетский двор, раскидывая свежеопавшую листву и примечая краешком глаза суетливые серые тени. В многолюдных местах обычно скапливается слой-другой призраков и потусторонних вещей, и кампус ТСУ не стал исключением. Глядя прямо перед собой, боковым зрением я могла уловить жутковатую расплывчатую фигуру, плывущую рядом. Стоило повернуть голову, как она исчезала — впрочем, такова обманчивая природа Мглы. Пока мне хотя бы удавалось держать дистанцию. Едва я остановилась у нужного здания, призрак развернулся и, тая, пронесся сквозь меня, заставив поежиться от леденящего холода.

Административный корпус представлял собой приземистое строение из желтого кирпича в стиле ар-деко, со странными непропорциональными окнами. По-видимому, замыслом архитектора было здание теплых тонов, золотистое, с мерцающими окнами, которые бы наполняли помещение светом. Время и долгая эксплуатация сделали свое дело: здание выглядело неряшливым, а из-за занавешенных окон еще и полуслепым. Я продолжала всматриваться, позволив холодку и туманному свету Мглы окутать меня. Из Мглы здание выглядело почти так же, как и из обычного мира, не считая привычных вспышек истории и яркого, пышущего жаром желтого луча, который торчал из одного из верхних окон, как стрела из мишени.

Мне не хотелось углубляться во Мглу, чтобы разглядеть получше этот желтый сгусток энергии. Я и так стояла в людном месте и глазела, не хватало еще стать прозрачной и раствориться во Мгле у всех на виду. Я не имела ни малейшего представления, что увидят другие, если я погружусь на глубину. Зато я знала, что увижу сама: зияющую пустоту и сеть полыхающих линий, мир, разрисованный горячими красками энергии и нереализованной магии — необъяснимо живой субстанции, которую я не могла описать ни Маре, ни кому-либо еще. Сияющий желтый луч выглядел как часть этой сети, и я готова была поспорить, что он тянулся прямиком к аудитории двенадцать.

Я отстранилась от Мглы, которая вновь уменьшилась до легкого мерцания, и зашла внутрь. Место вахтера у входа пустовало. Рядом кто-то разговаривал — до меня донеслись шум голосов и хихиканье, — но я решила их не беспокоить. Я поставила подпись в журнале посещений и поднялась по лестнице.

Аудитория двенадцать находилась на третьем этаже, прямо напротив лестничного пролета. Как я и ожидала, дверь с табличкой «12» пересекал горячий желтый луч. Рядом располагалась комната, отмеченная «0–12». На ключах в моей руке были те же номера. Логово такмановской шайки спиритистов-самоучек напрямую сообщалось с Мглой через этот яркий участок сети. Если они обладали хоть малой толикой экстрасенсорных или магических способностей, то здесь соприкасались с Мглой и затрагивали ее, а она, в свою очередь, затрагивала их. Мне стало интересно, проходила ли здесь эта линия изначально или ее привлекла сюда деятельность группы. В любом случае это объясняло внезапный скачок активности полтергейста, но я понимала, что Такмана вряд ли устроит подобное объяснение.

И все-таки что-то послужило толчком к изменениям, и мне платили зато, чтобы это «что-то» найти. Возможно, сеть проходила здесь по чистому совпадению. Несмотря на свои необычные познания, я не имела права списывать все на паранормальное: это был бы такой же односторонний подход, как у Такмана, только наоборот. Люди чаще совершают плохие поступки, чем призраки: люди обладают волей и воображением; большинство же привидений и сверхъестественных сущностей не обладают ни тем, ни другим.

Я вошла в аудиторию двенадцать и закрыла за собой дверь. Изнутри помещение выглядело как гостиная комната: с книжными полками, журнальными столиками и безделушками. У стены, напротив зеркала аппаратной, стоял заваленный подушками диван, а на расшитом цветами восточном ковре посреди комнаты — большой круглый деревянный стол. С потолка над столом свисала маленькая медная люстра. В углу у двери находился высокий белый щит с цветными лампочками, выстроенными строгими, упорядоченными по цвету, как в рождественской гирлянде, рядами. У стен было несколько деревянных стульев, а на подоконнике, прямо под лучом энергии Мглы, расположились плюшевый кот и горшок с каким-то растением.