Половцы, торки, печенеги, берендеи - [37]
В больших походах внутри Руси подобно тому, как и в больших походах в степь, черных клобуков мы видим в роли кавалерийских авангардов; их посылали вперед, или на разведку (часто вместе с русскою «молодью»), или в качестве конных стрелков, дабы завязать битву.
Далеко не всегда клобуки исполняли роль безмолвной военной единицы. В Древней Руси было в обычае князьям совещаться с войском. Черные клобуки в этом отношении были на равном положении с русскими, принимали участие в совещаниях и не раз давали советы князьям.
При всей отрывочности и случайности упоминаний летописями о количественном соотношении в походах княжеской дружины и черных клобуков или вообще «русских вой» и «своих поганых» все же можно, мне кажется, утверждать, что сравнительно черные клобуки составляли очень значительное количество, которое, конечно, невозможно определить в цифрах, но, по всему судя, «свои поганые» иногда даже преобладали. Грушевский пришел к выводу, что киевская княжая дружина «считалась сотнями и редко переходила за тысячу», и далее указывает, что «с течением времени, по мере того, как киевские князья становились менее могущественными и богаты, число дружины должно было еще более уменьшиться»[176]. Когда мы эти выводы поставим рядом с отрядом в 600 торков, посылаемых киевским князем на помощь князю Полоцкому, с отрядами в 1500, 2000 и 6000 черных клобуков во время степных походов и, наконец, когда вспомним спорное место летописи о 30-тысячном отряде берендеев у великого князя Ярополка[177], то высказанное предположение о черных клобуках как о преобладающем элементе в русском (собственно, киевском) войске не покажется слишком смелым[178].
Это обстоятельство показывает, насколько важно было претендентам на киевский стол быть в хороших отношениях с черными клобуками, ибо отпадение их и переход на сторону противника сразу бы вырывали почву из-под княжившего в Киеве князя. Изяслав Мстиславич рассуждал, когда в Киеве сидел его непримиримый враг — дядя Юрий, что стоит соединиться с черными клобуками и тогда уже никто страшен не будет. Юрий же немедленно, без боя, бросил Киев, уступив его Изяславу, как только узнал, что тот из Волынской земли, куда он ушел, изгнанный из Киева Юрием, очутился у черных клобуков и был ими радостно встречен. После этого Юрию уже казалось безнадежным удержать за собою Киев.
Очень характерной иллюстрацией может служить эпизод с черноклобуцкой ордой турпеев в 1150 году. Здесь, правда, дело идет не о Киевском, а о Переяславском княжестве, но это нисколько не умаляет характерности факта. Киевский князь Изяслав велит своему сыну Мстиславу добыть Переяславль. Между Киевом и Переяславлем находились турпеи. Мстислав посылает за ними, приказывая «ехати к собе», чтобы уже затем, собрав их и свою дружину, двинуться к Переяславлю. Но переяславский князь, услышав об этом, торопится перехватить турпеев у Мстислава, что ему и удается: «…сам гна к Сакову и сгони турпеи у Днепра и поймав и приведе и Переяславлю». На этом примере видим, какое значение имели тюркские отряды, за обладание которыми боролись князья.
Но исполнение черными клобуками роли слепой военной силы — скорее исключение на страницах русских летописей. Обычно же мы видим их гораздо более самостоятельными, выражающими явные симпатии и антипатии к различным ветвям княжеского дома.
Что касается политической роли черных клобуков в делах Киевской Руси, то самостоятельными инициаторами переворотов они никогда не выступали (по крайней мере, об этом нет ни одного указания), но деятельными участниками, в большинстве случаев согласно с киевской общиной, были неоднократно; по причине той военной силы, какую они собой представляли, участия эти были очень ощутимы, а часто и решающими. Характерно, что черные клобуки, участвуя в политических делах, никогда не сливались с русскими, в частности с киевлянами, но, наоборот, всегда подчеркивали свою самостоятельность. Так, когда умер великий князь Ростислав, князья, сидевшие в киевских пригородах, и киевляне послали гонцов к Мстиславу Изяславичу, зовя его сесть на стол в Киеве; то же сделали и черные клобуки, но отдельно: «В лето 6674. По Ростиславли смерти начата слати по Мьстислава; братья — Володимер Мьстиславич, Рюрик, Давид — и кияне от себе послаша, черный клобукы от себе послаша». Сын Юрия Суздальского, Ростислав, чтобы поднять своего отца в поход на Киев, так говорит Юрию: «Слышал есмь, оже хощет тебе вся Руская земля и черный клобукы».
Остается, правда, спорным, сколько было правды в словах Ростислава Юрьевича, потому что обычно видим черных клобуков приверженцами волынских и смоленских Мономаховичей. Когда в Киеве княжил «неугодный киянам» Игорь Ольгович и киевляне призвали Изяслава Мстиславича, внука Мономаха, то черные клобуки тотчас же приняли сторону последнего: «…прислашася к нему чернии клобуци и все Поросье и рекоша ему: «ты наш князь, а Олгович не хочем; а поеди вборзе, а мы с тобою!»». В другой раз, когда в Киеве сидел Юрий Суздальский, а тот же Изяслав искал под ним Киева, достаточно было ему приехать в расположение черных клобуков, как «приехаша к нему вен чернии клобуци с радостью великою, всими своими полкы». Еще решительнее заявляют они себя приверженцами этой линии Мономаховичей в 1151 году, говоря князьям: «Хочем же за отца вашего за Вячьслава и за тя (то есть Изяслава Мстиславича. —
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
Римский император Константин Великий (правил в 306–337 гг.) принадлежит к числу знаковых фигур античной и мировой истории. Одной из наиболее необычных целей его правления было увековечивание своего имени и правления. Для ее достижения, среди прочего, он предпринял меры по сохранению власти в руках членов своей семьи, на основе которой была создана императорская династии. В работе рассматриваются методы династического строительства, предпринятого императором Константином. Книга адресована как специалистам по античной истории, так и широкому кругу читателей, интересующихся Древним Римом. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Под словом «гриб» мы обыкновенно имеем в виду плодовое тело гриба, хотя оно по сути то же, что яблоко на дереве. Большинство грибов живут тайной – подземной – жизнью, и они составляют «разношерстную» группу организмов, которая поддерживает почти все прочие живые системы. Это ключ к пониманию планеты, на которой мы живем, а также наших чувств, мыслей и поведения. Талантливый молодой биолог Мерлин Шелдрейк переворачивает мир с ног на голову: он приглашает читателя взглянуть на него с позиции дрожжей, псилоцибиновых грибов, грибов-паразитов и паутины мицелия, которая простирается на многие километры под поверхностью земли (что делает грибы самыми большими живыми организмами на планете)
Книга посвящена истории польской диаспоры в Западной Сибири в один из переломных периодов истории страны. Автором проанализированы основные подходы к изучению польской диаспоры в Сибири. Работа представляет собой комплексное исследование истории польской диаспоры в Западной Сибири, основанное на материалах большого числа источников. Исследуются история миграций поляков в Сибирь, состав польской диаспоры и вклад поляков в развитие края. Особое внимание уделено вкладу поляков в развитие предпринимательства.
Со Ёсон – южнокорейский ученый, доктор наук, специалист в области изучения немецкого языка и литературы, главный редактор издательства Корейского общества Бертольда Брехта, исследующий связи различных дисциплин от театрального искусства до нейробиологии. Легко ли поверить, что Аристотель и научно-фантастический фильм «Матрица» проходят красной нитью через современную науку о мозге и философию Спинозы, объясняя взаимоотношения мозга и разума? Как же связаны между собой головной мозг, который называют колыбелью сознания, и разум, на который как раз и направлена деятельность сознания? Можно ли феномен разума, который считается решающим фактором человеческого развития, отличает людей от животных, объяснить только электрохимической активностью нейронов в головном мозге? Эта книга посвящена рассмотрению подобных фундаментальных вопросов и объединяет несколько научных дисциплин, которые развились в ходе напряженных споров о соотношении материи и разума, которые берут своё начало с древних времен и продолжаются по сей день.
Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.
В этой книге рассказывается о том, как строились отношения в крестьянской семье, как женились и разводились, как воспитывали детей. Каковы были повседневный быт, отношение к религии, устройство жилья, представления о гигиене. В чем заключалась сугубо женская обрядность. Что считалось личной собственностью женщины в имуществе двора, какую роль она играла в крестьянской общине и почему случались «бабьи бунты». А также — об интимной жизни крестьянки, узаконенных обычаем «ласках» свекра, проституции и женской преступности, о публичных — всей общиной — наказаниях провинившихся.
Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.
Есть две причины, по которым эту книгу надо прочитать обязательно.Во-первых, она посвящена основателю ислама пророку Мухаммеду, который мирной проповедью объединил вокруг себя массы людей и затем, уже в качестве политического деятеля и полководца, создал мощнейшее государство, положившее начало Арабскому халифату. Во-вторых, она написана выдающимся писателем Вашингтоном Ирвингом, которого принято называть отцом американской литературы. В России Ирвинга знают как автора знаменитой «Легенды о Сонной Лощине», но его исторические труды до сих пор практически неизвестны отечественному читателю.
Быт дореволюционной русской деревни в наше время зачастую излишне омрачается или напротив, поэтизируется. Тем большее значение приобретает беспристрастный взгляд очевидца. Ольга Семенова-Тян-Шанская (1863 1906) — дочь знаменитого географа и путешественника и сама этнограф — на протяжении многих лет, взяв за объект исследования село в Рязанской губернии, добросовестно записывала все, что имело отношение к быту тамошних крестьян. В результате получилась удивительная книга, насыщенная фактами из жизни наших предков, книга о самобытной культуре, исчезнувшей во времени.