Полный назад! «Горячие войны» и популизм в СМИ - [16]

Ну а если Европа изыщет ресурсы, чтобы позиционировать себя в качестве третьего полюса между Соединенными Штатами и Востоком (будет ли этим Востоком Пекин, или, как знать, Токио, или Сингапур)?

У Европы есть только один путь, как ей стать этим третьим полюсом. Европа уже объединила таможни и валюту, теперь она должна объединить внешнюю политику и оборону. То есть те минимальные военные силы, которые ей полагается иметь. Ибо вряд ли Европа готовится захватывать Китай или драться с США. Ровно столько войск, сколько ей необходимо для самообороны и для быстрого реагирования, учитывая, что НАТО уже не станет решать за Европу ее проблемы.

Смогут ли европейские правительства договориться и подписать подобные соглашения? В воззвании Юргена Хабермаса говорится, что невозможно достичь подобного результата в расширенной Европе, если она будет включать в себя Эстонию, Турцию, Польшу и, может быть, в один прекрасный день — Россию. Консолидация Европы способна пока что охватывать только те страны, которые были в ядре Европейского союза. Если бы эта основная группа выдвинула четкие предложения, другие страны подтянулись бы (может быть, понемногу, постепенно).

Утопия? Как подсказывает здравый смысл, утопии могут стать реальными гипотезами на фоне меняющегося миропорядка. Или так, или никак. Европа должна и, можно сказать, обречена выработать совокупный способ вести внешнюю политику и оборонять территорию. Если этот способ не вырабатывать, Европа превратится — надеюсь, что никого не обижаю, — в Гватемалу.

Это воззвание видные европейцы обращают к правительствам континента, на котором они родились и на котором хотели бы спокойно досуществовать, гордясь своим местожительством.

Волк и ягненок. Риторика бессовестности [61]

Не знаю, метать ли бисер перед вами, стадом бессмысленных дурней, которые вообще никогда и ничего не способны уразуметь.

Как вам такое начало? Типичный случай «captatio malevolentiae»[62], то есть я применил риторическую фигуру, которой нет и быть не может — эта фигура призвана восстанавливать аудиторию против оратора. Вообще-то я много лет полагал, будто первым выдумал этот термин — captatio malevolentiae. Я применял его к одному своему приятелю и к его манере держать себя в обществе. Но потом посмотрел в Интернете и увидел, что на многих сайтах captatio malevolentiae активно упоминается. Не знаю уж, как это случилось — то ли они цитировали меня, то ли налицо явление литературного полигенеза (это когда одна и та же идея спонтанно возникает у разных людей в разных местах, независимо друг от друга).

Совсем другое дело, если бы я начинал свою речь вот так «Не знаю, метать ли бисер перед подобным стадом бессмысленных дурней, но все-таки выскажусь. Как минимум из уважения к тем двум или трем из вас, кто не такие дегенераты, как прочие». Это был бы пример (довольно резкий и опасный) «captatio benevolentiae»[63]. Естественно, каждый слушатель обязательно подумал бы, что именно он — один из двух или трех, кто не такой дегенерат… и, презрительно отвернувшись от остальных, начал бы слушать супервнимательно и суперзаинтересованно.

Captatio benevolentiae — риторический прием, позволяющий, как вы уже поняли, немедленно налаживать эмоциональный контакт с собеседником. Чаще всего captatio ставят в зачины («Для меня великая честь выступать перед столь почтенной публикой»). На этом приеме строится один до того распространенный и до того затасканный зачин, что он теперь уже чаще приметается иронически — я имею в виду зачин «как вы, несомненно, помните». Этим способом восстанавливают в памяти собеседников нечто полузабытое, но делают вид, будто просто даже стесняются повторять то, что собеседник, конечно, знает и сам по себе.

Почему в риторике используют «captatio benevolentiae»? Потому что… ведь что такое риторика? Риторика — это вовсе не презренное словоплетение, в котором изобилуют ненужные слова и напыщенные периоды. Риторика — и не синоним софистики, что бы ни утверждали отдельные глупые учебники. Кстати о софистике, оговорюсь, что греческие софисты, занимавшиеся риторикой, вовсе не были такими ужасными, как утверждают те же самые учебники. Великим мастером искусства риторики был Аристотель. Платон[64] в диалогах использовал тончайшие риторические приемы (к слову, эти риторические приемы Платон использовал, чтобы полемизировать именно с софистами).

Так вот риторика — это техника убеждения (persuasio). Кстати и об убеждении — в нем опять-таки нет ничего худого, хотя, разумеется, убеждать можно очень коварно и в конце концов убедить человека поступить себе во вред. Технику убеждения очень полезно изучать. Аподиктические[65] утверждения работают только в крайне редких случаях. Они работают лишь при полном согласии по исходным терминам, например — при одинаковом представлении о том, что такое угол, что такое сторона, площадь, треугольник. Если собеседники одинаково интерпретируют термины, им и спорить-то незачем: не спорят же о теореме Пифагора. Однако в большинстве дискуссий о современной жизни по поводу любого предмета каждый собеседник имеет свое собственное представление. Поэтому каждому собеседнику приходится убеждать остальных, а убеждая — использовать риторику.