Полный форс-мажор - [24]

Шрифт
Интервал

Всё собирался приехать, собирался, раньше, до этого. Не получалось. То одно, то другое. Теперь вот едет. Едет, едет! Как там деды? Изменились? Постарели? Помнят ли? Как посёлок, интернат, клуб? Волнуется Евгений, нервничает.

Посёлок Нижние Чары (куда ехал Евгений) возник из-за поворота сразу и во всей красе. Словно праздничный разнос, в скучной столовой, раскрашенный весёлыми красками. Яркий и красивый. Автобус въехал в старинный посёлок, словно в другую эпоху нырнул. В начало девятнадцатого.

Как из-под земли, возникли несколько приметных сооружений. Вдалеке, над ними, небесно-синие луковки куполов высокой церкви, с едва приметными (из-за расстояния) тоненькими крестиками на башенках; чуть ближе коричневая пожарная колокольня; выше, на взгорке (примета времени), жёлто-оранжевая ажурная конструкция мачты телевизионных и сотовых телефонных ретрансляторов; ещё дальше, покосившаяся, ржавого цвета старая водонапорная башня… Всё остальное, сам городок, вместе с разноцветными крышами частных домов с их архаичными печными трубами, несколькими пятиэтажками, ещё чем-то массивным, с колоннами и выцветшим флагом на козырьке подъезда, всё также утопали в мягких складках буйной зелени деревьев, расчерченные ровненькими строчками (они угадывались) улиц, зелёными квадратами приусадебных участков, притом, что всё это ярко раскрашено сочными мазками нежно фиолетовой сирени, молочным кипением яблоневого первоцвета и… почти не изменился… Такой же вроде городок-посёлок, как и прежде: чистенький и спокойный. Автомобильная трасса по прежнему обтекала его стороной, от этого он казался таким же сонным. Вполне провинциальным. Городок удобно расположился в небольшой низине. Вокруг, и слева и справа, и за ним, высились невысокие горы. Не горы, скорее пригорки, холмы, щедро облитые такой же яркой зеленью.

Междугородный автобус, сбавляя скорость, нацелился на остановку с соответствующей табличкой. Под козырьком остановки стояли люди, ждали…

Открылись двери автобуса, вслед за несколькими пассажирами вышел и отпускник Тимофеев. В одной руке рюкзак, в другой футляр с трубой. На лице улыбка. Его встречали три человека.

— Ты смотри, смотри, — блондинки в автобусе, Валентина и Натали, перестали прощально махать руками… — кто его встречает, а!

За окном, их недавний попутчик поочерёдно обнимался с двумя стариками и… в сторонке ожидала молоденькая девушка.

— Ну, вот, я так и знала. Я же тебе говорила, что он козёл! Козёл он и есть козёл! У них у всех, в каждой деревне по бабе, а ты спорила.

— Я не спорила, я давала ему шанс, а он не воспользовался, ну и дурак! Так ему и надо. Таких классных девах упустил, как мы, да? Действительно козёл!

— Это ты про нас?

— А про кого же ещё? О, о… Видишь? Смотри-смотри… — Здороваясь с девушкой, Тимофеев задержал её руку в своей, внимательно, с улыбкой смотрел в глаза. Девушка засмущалась, опустила голову. — Глянь-глянь, а она-то, дура… Ой, дура-дура!

— Молодая…

— Ага… Как это он с ней вежливо, словно…

— Ум-мора!

— Похоже, действительно не врал артист, — невеста.

— Нет, молодая больно. Хотя, в наше-то время… и в пятнадцать лет рожают.

Подруги неожиданно громко расхохотались на весь автобус.

— И в четырнадцать! Ха-ха-ха!

— И в три…три… надцать!!

— Ох-хо-хо…

— Ха-ха-ха…

Встречающие Тимофеева деды, оглянулись на автобус. Наверное, услышали. Валентина с Натальей поймали их удивлённые взгляды, пригнулись, спрятали покрасневшие от хохота лица в ладонях, аккуратно вытирая уголки глаз от слезинок, давясь смехом, умолкли.

— Ну что, хватит, подруга поститься, — гася улыбку и сморкаясь в платок, предложила Валентина. — Ухажёр вроде слинял, доставать?

— Конечно! Где наша не пропадала, доставай водочку…

И обе, не сговариваясь, расплющив носы, высунув языки и оттопырив уши, приникли к стеклу,

— Бе-ееее…

— Коз-зёл!


Встреча с… будущим

Не задерживаясь, автобус закрыл двери и мягко тронул с места. В одном из окон мелькнули «кривые», дразнящие лица блондинок. Тимофеев их не видел, вновь поочередно обнимал стариков.

— Дядь Серёжа, дядь Веня, как я рад вас видеть, как рад! Спасибо, что вы бодрые такие, крепкие, что помните, что встретили!

— Да ладно, чего нас хвалить, да благодарить… — пряча глаза, отмахнулся дядя Серёжа. — Мы ж закалённые. Мы ж сибиряки! Всё помним, и всех помним, и тебя, конечно! Ты же у нас первый такой! Гордимся.

Дядя Веня так же не броско одет, а по сути, просто, по-стариковски, как и его товарищ дядя Серёжа, похлопывал гостя по спине:

— Ты вот, приехал, не забыл, уже хорошо, значит, мы живы ещё. И долго, значит, ещё будем, как говорится, в памяти народной, гха-гхымм… А это узнаёшь, кто с нами, нет?

Евгений и деды повернулись к зардевшейся девушке. Дядя Серёжа с улыбкой махнул на гостя рукой:

— Да где он её узнать может, она же тогда… Малявка. Сколько ж ей тогда было-то?

Дядя Веня удивился.

— Чего сколько, чего? Она в пятый или шестой класс уже тогда ходила. Я помню.

Заметно стесняясь, девушка с улыбкой поправила:

— В четвёртый.

Тимофеев во все глаза смотрел, напрягал память, старался вспомнить девушку, но не мог. Отметил одно: милое лицо, стройную фигуру, тонкие руки, улыбку и голос — нежный-нежный, с мягкими обертонами.


Еще от автора Владислав Янович Вишневский
Время «Ч» или хроника сбитого предпринимателя

«Время «Ч», или Хроника сбитого предпринимателя» — это масштабная картина мятежной и темной страницы в нашей истории — периода так называемой «перестройки». На фоне глобальных разрушительных процессов разворачивается непростая судьба обыкновенного советского человека, инженера, безоглядно включившегося в перестроечные процессы. В романе точно и проникновенно передана атмосфера этого периода, описаны метания предпринимателя, взлеты и жестокие падения, любовные перипетии, сомнения, его отчаянная попытка сохранить честь и достоинство в беспринципном и жестоком мире.


Аллегро

Удивительная, но реальная история событий произошла в жизни военного оркестра.Музыканты, как известно, народ особенный. Военные музыканты в первую голову. А какую музыку они исполняют, какие марши играю! Как шутят! Как хохмят! Как влюбляются Именно так всё и произошло в одном обычном военном оркестре. Американка Гейл Маккинли, лейтенант и дирижёр, появилась в оркестре неожиданно и почти без особого интереса к российской маршевой музыке, к исполнителям, но… Услышала российские марши, безоговорочно влюбилась в музыку и исполнение, и сама, не подозревая ещё, влюбилась в одного из музыкантов — прапорщика, но, главное, она увидела композиторский талант у пианиста Саньки Смирнова, музыканта-срочника.


Пятно

Узнав о том, что у одного из советников депутата Госдумы есть коллекция дорогих художественных полотен, вор в законе, смотрящий, Владимир Петрович, даёт своим помощникам задание отобрать её. Советника депутата похищают, за большие деньги из тюрьмы доставляют специалиста «медвежатника», отбывающего серьёзный тюремный срок. «Бойцы» Владимира Петровича проникают на территорию коттеджа советника, картины увозят. Оставшийся в живых охранник, не может объяснить, почему он открыл ворота, и что было за «пятно», которое въехало или вошло на территорию.


Терпень-трава

О том, как в наши дни, в России, в городе Москве, выброшенный из привычной деловой и социальной среды человек, мужчина 45–50 лет, с хорошим образованием, проходит через ряд необычных для себя обстоятельств: приобретает друзей, поддержку олигарха, становится «опекуном» (по роману – телохранителем мальчугана, у которого «папа сидит на нефтяной задвижке»). «Поднимает» богом и людьми забытую свою родную деревню… Избавляет её от пьянства, разрухи в головах…В романе и язык общения соответствующий, и песни, смех, и слёзы, и юмор, и… бандиты, и танцы у костра… и поездка с детьми в Москву в педагогическую академию, и налёт МЧС, и…Не только человек нашёл себя, но и деревня, люди.


Камчатская рапсодия

О том, что любой приказ вышестоящего военного командования РФ российскими военнослужащими будет выполнен чётко, вовремя, и неукоснительно.  Где бы они не дислоцировались, в каких бы условиях не находились.   Пусть даже приказ,  порой,  покажется кому-то удивительным, возможно и абсурдным, но…В романе и юмор, и реалии армейской жизни, и музыка (на грани фола), и любовь, и дуэль, и жизнь маргиналов… Главное: российские военные способны выполнить любой приказ, даже такой.


Следы на воде

Остросюжетный детектив «Следы на воде» — это захватывающая история о современных российских тинейджерах, которые по воле случая попадают в настоящую взрослую детективную историю. Головокружительный водоворот событий перемещает их в разные уголки России — вплоть до Геленджика, затем неожиданно в Турцию, Англию и Италию. Подростки оказываются вовлечены в настоящую «бандитскую» разборку с участием служб ФСБ, оперативных сотрудников Российской Контрразведки и сотрудников Британской МИ–6. Но никакие опасности не могут заставить героев свернуть с намеченного ими пути.


Рекомендуем почитать
Сад камней

Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.


Призраки балета

Если весь мир – театр, то балетный театр – это целый мир, со своими интригами и проблемами, трагедиями и страстями, героями и злодеями, красавицами и чудовищами. Далекая от балета Лиза, живущая в Турции, попадает в этот мир совершенно случайно – и не предполагает, что там ей предстоит принять участие в расследовании загадочного убийства и встретиться с любовью… или это вовсе не любовь, а лишь видимость, как всё в иллюзорном мире театра?Этот роман не только о расследовании убийства – он о музыке и о балете, о турецком городе Измире и живущих в нем наших соотечественниках, о людях, преданных театру и готовых ради искусства на все… даже на преступление.


Фантастика и Детективы, 2014 № 05 (17)

В номере:Денис Овсянник. Душа в душуИгорь Вереснев. Спасая ЭрикаОксана Романова. МощиТатьяна Романова. Санкторий.


Срочно меняю Нью-Йорк на Москву!

Каждый думает, что где-то его жизнь могла бы сложиться удачнее. Такова человеческая натура! Все мы считаем, что достойны лучшего. А какова реальность? Всегда ли наши мечты соответствуют действительности? Не стоит винить свою Родину во всех бедах, свалившихся на вашу голову. В конечном счете, ваша судьба находится исключительно в ваших руках. В этом остросюжетном детективе перед читателем открывается противоречивая Америка, такая соблазнительная и жестокая. Практичные американцы не только говорят на другом языке, но они и думают по-другому! Как приспособиться к новой жизни, не наляпав ошибок? Да и нужно ли? Данный детектив входит в серию «Злополучные приключения», в которых остросюжетная линия тесно переплетена с записками путешественника и отменно приправлена искромётным юмором автора.


Искушение золотого джокера

Загадка сопровождает карты Таро не одну сотню лет. А теперь представьте колоду, сделанную из настоящего золота, с рисунками, нанесенными на пластины серебром. Эти двадцать две карты смело можно назвать бесценными. Стоит ли удивляться, что того, кто владеет ими, преследует многовековое проклятие…


Любвеобильный труп

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.