Полнолуние - [25]

– Гм, – повар в раздумье потер ладонью лоб, – уходить, конечно, надо, но… но… – Внезапно его осенило: – Но не через лес! Маньяк ждет нас там и перестреляет словно куропаток. Вода в реке холодна, однако…

– Господи! Почему я раньше не додумался! – встрепенулся Леонтьев. – Река широка, вода холодна, может мышцы судорогой свести, но попробовать стоит! Даст Бог, переплывем!

Через несколько минут они вышли из пансионата и двинулись в сторону реки. Было тихо. В темном небе ослепительно сияла полная луна. Ее белесый зловещий свет придавал окружающим предметам странные очертания. Ветви склонившихся над дорогой деревьев отбрасывали на землю причудливые, кривляющиеся тени. Легкий ветерок, шелестящий опавшей листвой, казалось, шептал неразборчивые угрозы. Промозглый воздух студил тела людей, воровато забирался под одежду. Растрепанные нервы напряглись до предела, и Леонтьев с поваром резко оборачивались при малейшем шорохе, с решимостью отчаяния готовясь дорого продать свою жизнь. Однако ничего не случилось. Перед ними наконец появилась река и уродливые остатки сломанного моста.

– Передохнем? – предложил Леонтьев.

– Нет! – решительно возразил повар. – Нельзя терять ни секунды. Поплыли!

Мокрая ледяная глубина настойчиво тянула вниз. Закоченевшие мышцы слушались неохотно. Перехватывало дыхание. Невидимый обруч неумолимо стягивал грудь. Время остановилось. Леонтьеву казалось, будто не было в его жизни ничего: детства, школы, друзей, армии, войны – будь она неладна! Только слепящий свет полной луны, холод, непослушное тело, тихий плеск воды и приближающаяся смерть. Повар испытывал похожие чувства.

– Господи! – внезапно воскликнул Глеб, ощутив под ногами твердое дно. Неужели? Трясясь от холода, они выбрались на берег.

«Фьють-фьють-фьють», – злобно засвистели над головами пули. Судя по всему, стреляли с противоположного берега.

– Маньяк нас заметил! – крикнул Леонтьев, и оба, пригибаясь, бросились к ближайшим кустам.

* * *

– Мудак! Дегенерат! Говно! Подлый раб! Нельзя от тебя и на минуту отлучиться! – гремел в голове страшный, полный лютой ненависти голос. Черкасов горько плакал и против воли изо всех сил лупил себя кулаками по лицу. Затем начал биться головой о дерево.

– Проспал, скотина! Упустил двоих! – продолжал бушевать хозяин. Черкасов механически поднес к виску «макаров» покойного подполковника Королева.

– С этим пока успеется! – более спокойно сказал Ки-ки. – Возвращайся в пансионат и прикончи остальных, засранец!

До самого утра Алексей Романович трудился не покладая рук: взламывал двери номеров, если не получалось – проникал через окна и жестоко убивал оставшихся в живых отдыхающих. Лишь для одного, того, который накануне сошел с ума, Ки-ки разрешил сделать исключение.

– Этот нам не опасен, – злобно хихикнул он, – даже совсем наоборот!

К утру в пансионате «Лесной», кроме Черкасова и несчастного психа, не осталось ни одного живого человека. Однако, несмотря на удачное завершение операции «Очистка», как мысленно называл серию убийств глава фирмы «Олимп», хозяин по-прежнему был недоволен.

– Нерадивый раб! Грязное животное! Скотина! – с ненавистью рычал он. – Ничего вы, проклятые людишки, не умеете сделать как следует! Гни-и-и-да! Тех двоих убежавших я готовил на десерт! Сегодня самый лучший день! Пятница! Тринадцатое число! Ну ладно, ты мне скоро за все заплатишь! Чего расселся, пес?! Встать! За работу! Праздник скоро закончится, так пусть финал его произведет впечатление!..

ТОТ ЖЕ ДЕНЬ.

Н-СК.

4 ЧАСА 30 МИНУТ УТРА

В эту ночь майор Гаврилов никак не мог уснуть, несмотря на лошадиную дозу мощного снотворного. Сперва он, правда, задремал, но вскоре со стоном открыл глаза, разбуженный страшным, омерзительным сном, содержание которого тут же забылось. Стараясь не шуметь, майор босиком прошел на кухню, закурил сигарету. Мысли вернулись к пропавшему шефу. Вчера, к концу рабочего дня, узнав об исчезновении капитана Прянихина и старшего лейтенанта Кондратьева, Гаврилов не особенно обеспокоился. Зная характер подполковника Королева, склонного в подпитии к демократизму, майор предположил, что загулявший шеф силком задержал у себя подчиненных, требуя присоединиться к веселью. «Ничего, – подумал тогда майор. – В конечном счете Николаич упьется, ребята погрузят его в машину и доставят домой».

Однако, позвонив около двенадцати ночи на квартиру Королева, он застал там лишь близкую к истерике жену.

«Пьяная скотина!» – мысленно охарактеризовал начальника Гаврилов, вешая трубку на рычаг. Но теперь, возможно под влиянием забытого сна, он понял – случилась беда! Майор нервно скомкал окурок в пепельнице. За окном, освещенная полной луной, висела молчаливая ночь, готовая вскоре уступить место серенькому осеннему утру. Из не вполне исправного крана мерно капала в раковину вода. В углах шуршали тараканы. Семья Гавриловых боролась с ними давно, применяя самые современные и, по заверениям рекламы, на редкость эффективные средства, однако насекомые не сдавались. Некоторые, конечно, подыхали, зато остальные делались с каждым днем все наглее. Если раньше, лишь стоило включить свет, тараканы стремительно разбегались в разные стороны, то теперь важно разгуливали по кухне средь бела дня или, внезапно свалившись с потолка на голову, норовили забраться под одежду.