Полное собрание стихотворений - [46]

Шрифт
Интервал

      Три раза солнца свет
      Сменялся мраком ночи,
    Но странника не зрели очи
Ни жила, ни стези: повсюду степь и степь
    Да гор в дали туманной цепь,
Илотов и воров ужасные жилища.
    Что делать в горе! что начать!
      Придется умирать
В пустыне, одному, без помощи, без пищи.
      «Нет, боги, нет! –
Терзая грудь, вопил несчастный Филалет, –
    Я знаю, как покинуть свет!
    Не стану голодом томиться!»
И меж кустов реку завидя вдалеке,
      Он бросился к реке –
        Топиться!
    «Что, что ты делаешь, слепец?» –
Несчастному вскричал скептический мудрец,
      Памфил седобородый,
Который над водой, любуяся природой,
    Один с клюкой тихонько брел
    И, к счастью, странника нашел
    На крае гибельной напасти.
«Топиться хочешь ты? Согласен; но сперва
Поведай мне, твоя спокойна ль голова?
Рассудок ли тебя влечет в реку иль страсти?
Рассудок: но его что нам вещает глас?
    Что жизнь и смерть равны для нас.
    Равны – так незачем топиться.
Дай руку мне, мой сын, и не стыдись учиться
У старца, чем мудрец здесь может быть счастлив».
Кто жить советует – всегда красноречив:
    И наш герой остался жив.
В расселинах скалы, висящей над водою,
В тени приветливой смоковниц и олив,
Построен был шалаш Памфиловой рукою,
      Где старец десять лет
    Провел в молчании глубоком
И в вечность проницал своим орлиным оком,
      Забыв людей и свет.
    Вот там-то ужин иль обед
      Простой, но очень здравый,
      Находит Филалет:
  Орехи, желуди и травы,
Большой сосуд воды – и только. Боже мой!
Как сладостно искать для трапезы такой
    В утехах мудрости приправы!
Итак, в том дива нет, что с путником Памфил
Об атараксии тотчас заговорил.
«Всё призрак! – под конец хозяин заключил: –
      Богатство, честь и власти,
Болезнь и нищета, несчастия и страсти,
    И я, и ты, и целый свет, –
      Всё призрак!» – «Сновиденье!» –
Со вздохом повторял унылый Филалет;
    Но, глядя на сухой обед,
Вскричал: «Я голоден!» – «И это заблужденье,
Всё грубых чувств обман; не сомневайся в том».
Неделю попостясь с брадатым мудрецом,
Наш призрак-Филалет решился из пустыни
      Отправиться в Афины.
Пора, пора блеснуть на площади умом!
Пора с философом расстаться,
Который нас недаром научил,
    Как жить и в жизни сомневаться.
      Услужливый Памфил
Монет с десяток сам бродяге предложил,
Котомкой с желудьми сушеными ссудил
    И в час румяного рассвета
Сам вывел по тропам излучистым Тайгета
    На путь афинский Филалета.
Вот странник наш идет и день и ночь один;
      Проходит Арголиду,
      Коринф и Мегариду;
Вот – Аттика, и вот – дым сладостный Афин,
Керамик с рощами… предместия начало…
Там… воды Иллиса!.. В нем сердце задрожало:
Он грек, то мудрено ль, что родину любил,
Что землю целовал с горячими слезами,
В восторге, вне себя, с деревьями, с домами
        Заговорил!..
Я сам, друзья мои, дань сердца заплатил,
    Когда, волненьями судьбины
В отчизну брошенный из дальных стран чужбины,
Увидел наконец Адмиралтейский шпиц,
Фонтанку, этот дом… и столько милых лиц,
Для сердца моего единственных на свете!
Я сам… Но дело всё теперь о Филалете,
Который, опершись на кафедру, стоит
      И ждет опять денницы
На милой площади аттической столицы.
    Заметьте, милые друзья,
Что греки снаряжать тогда войну хотели,
      С каким царем, не помню я,
Но знаю только то, что риторы гремели,
    Предвестники народных бед.
Так речью их сразить желая, Филалет
Всех раньше на помост погибельный взмостился.
    И вот блеснул Авроры свет,
    А с ним и шум дневной родился.
      Народ зашевелился.
В Афинах, как везде, час утра – час сует.
На площадь побежал ремесленник, поэт,
Поденщик, говорун, с товарами купчина,
      Софист, архонт и Фрина
    С толпой невольниц и сирен,
И бочку прикатил насмешник Диоген;
На площадь всяк идет для дела и без дела;
  Нахлынули, – вся площадь закипела.
Вы помните, бульвар кипел в Париже так
    Народа праздными толпами,
Когда по нем летал с нагайкою козак
Иль северный Амур с колчаном и стрелами.
Так точно весь народ толпился и жужжал
    Перед ораторским амвоном.
Знак подан. Начинай! Рой шумный замолчал.
И ритор возвестил высокопарным тоном,
      Что Аттике война
      Погибельна, вредна;
    Потом велеречиво, ясно
По пальцам доказал, что в мире быть… опасно.
«Что ж делать?» – закричал с досадою народ.
      «Что делать?.. – сомневаться.
Сомненье мудрости есть самый зрелый плод.
Я вам советую, граждАне, колебаться –
    И не мириться, и не драться!..»
    Народ всегда нетерпелив.
Сперва наш краснобай услышал легкий ропот,
Шушуканье, а там поближе громкий хохот,
А там… Но он стоит уже ни мертв, ни жив,
    Разинув рот, потупив взгляды,
Мертвее во сто раз, чем мертвецы баллады.
      Еще проходит миг –
«Ну что же? продолжай!» – Оратор всё ни слова:
      От страха – где язык!
Зато какой в толпе поднялся страшный крик!
    Какая туча там готова!
На кафедру летит град яблоков и фиг,
    И камни уж свистят над жертвой…
И жалкий Филалет, избитый, полумертвый,
С ступени на ступень в отчаяньи летит
И падает без чувств под верную защиту
    В объятия отверсты… к Клиту!
Итак, тщеславного спасает бедный Клит,
    Простяк, неграмотный, презренный,
В Афинах дни влачить без славы осужденный!

Еще от автора Константин Николаевич Батюшков
Стихотворения (1809-1821)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сказания о русских витязях

Сборник произведений известных русских авторов и историков погружает читателя в мир древнерусских сказаний и былин. Пересказанные живым современным языком и снабженные соответствующими комментариями они послужат хорошим подарком любителям исторических приключений, сказок и легенд.Для широкого круга читателей.Автор-составитель: Александр Лидин.


За всё, за всё тебя благодарю я

Гений Пушкина ослепительной вспышкой озарил небосвод русской культуры, затмив своих современников в глазах широкого читателя. Но Карамзин, Жуковский, Давыдов, Вяземский, Батюшков, Баратынский – это ярчайшие звезды, создавшие современный русский язык и до сих согревающие светом своего таланта сердца тех, кто на нем говорит.Поэтов «пушкинской плеяды» объединяют не только стихи о любви и России, поиски нового слога, рифмы, письма, встречи, литературные общества… Их объединяет благородство помыслов, романтичность, мужская дружба, в чем-то бесшабашность, а главное – преданность идеалам.


Русская поэзия XIX века, том 1

В издание вошли произведения русских поэтов XIX века: Ф. Тютчева, Козьмы Пруткова, И. Аксакова, С. Надсона, Н. Минского, М. Лохвицкой, Я. Полонского, А. Плещеева, А. Майкова и др.Составление Е. Винокурова и В. Коровина.Вступительная статья Е. Винокурова.Примечания В. Коровина и Н. Нечаева.


Предслава и Добрыня

«Древний Киев утопал в веселии, когда гонец принес весть о победе над печенегами. Скачет всадник за всадником, и последний возвещает приближение победоносного войска. Шумными толпами истекают киевцы чрез врата северные; радостный глас цевниц и восклицаний народных раздается по холмам и долинам, покрытым снегом и веселою апрельскою зеленью. Пыльное облако уже показалось в отдалении; оно приблизилось, рассеялось и обнажило стальные доспехи и распущенные стяги войска, пылающие от лучей утреннего солнца…».


Стихотворения

Сборник замечательного русского поэта К. Н. Батюшкова (1787–1855) — полное собрание его поэтического наследия, К. Н. Батюшков — старший современник А. С. Пушкина, стихи его отличаются пластичностью образов, музыкальностью. Книга выходит к 200-летию поэта.


Рекомендуем почитать
Полное собрание стихотворений

В. Ф. Раевский (1795–1872) — один из видных зачинателей декабристской поэзии, стихи которого проникнуты духом непримиримой вражды к самодержавному деспотизму и крепостническому рабству. В стихах Раевского отчетливо отразились основные этапы его жизненного пути: участие в Отечественной войне 1812 г., разработка и пропаганда декабристских взглядов, тюремное заключение, ссылка. Лучшие стихотворения поэта интересны своим суровым гражданским лиризмом, своеобразной энергией и силой выражения, о чем в 1822 г.


Белорусские поэты

В эту книгу вошли произведения крупнейших белорусских поэтов дооктябрьской поры. В насыщенной фольклорными мотивами поэзии В. Дунина-Марцинкевича, в суровом стихе Ф. Богушевича и Я. Лучины, в бунтарских произведениях А. Гуриновича и Тетки, в ярком лирическом даровании М. Богдановича проявились разные грани глубоко народной по своим истокам и демократической по духу белорусской поэзии. Основное место в сборнике занимают произведения выдающегося мастера стиха М. Богдановича. Впервые на русском языке появляются произведения В. Дунина-Марцинкевича и A. Гуриновича.


Лебединый стан

Объявление об издании книги Цветаевой «Лебединый стан» берлинским изд-вом А. Г. Левенсона «Огоньки» появилось в «Воле России»[1] 9 января 1922 г. Однако в «Огоньках» появились «Стихи к Блоку», а «Лебединый стан» при жизни Цветаевой отдельной книгой издан не был.Первое издание «Лебединого стана» было осуществлено Г. П. Струве в 1957 г.«Лебединый стан» включает в себя 59 стихотворений 1917–1920 гг., большинство из которых печаталось в периодических изданиях при жизни Цветаевой.В настоящем издании «Лебединый стан» публикуется впервые в СССР в полном составе по ксерокопии рукописи Цветаевой 1938 г., любезно предоставленной для издания профессором Робином Кембаллом (Лозанна)


Стихотворения и поэмы

В книге широко представлено творчество поэта-романтика Михаила Светлова: его задушевная и многозвучная, столь любимая советским читателем лирика, в которой сочетаются и высокий пафос, и грусть, и юмор. Кроме стихотворений, печатавшихся в различных сборниках Светлова, в книгу вошло несколько десятков стихотворений, опубликованных в газетах и журналах двадцатых — тридцатых годов и фактически забытых, а также новые, еще неизвестные читателю стихи.