Полное собрание сочинений. Том 40. Дело кричащей ласточки - [28]

Дрейк потряс головой.

— Вообще ничего, — ответил он. — Я связывался со своими ребятами.

— Они все еще там?

— Это уже другие — смена караула произошла сегодня в пять утра. Они будут работать до вечера, если тебе, конечно, денег не жаль.

— Мне не жаль денег, — заверил его Мейсон. — Я просто не могу понять, почему же ничего не произошло.

И тут зазвонил телефон. Делла ответила, а затем кивнула Дрейку.

— Это тебя, Пол, — сказала она. — Из твоего офиса… Говорят, что это важно.

Дрейк поставил чашку с кофе на угол стола, снял трубку и нетерпеливо спросил:

— Ну и в чем дело?

Примерно в течение минуты он молча слушал, а затем произнес медленно и задумчиво:

— Черт меня побери… — И через несколько секунд снова: — Нет, ничего. Скажи, чтобы оставались на месте. — Дрейк положил трубку и сказал: — Слепая женщина снова работает.

— Где?

— У промышленной компании «Гиллко».

— Тогда это должна быть миссис Костяная Нога, — отреагировал Мейсон. — На сегодняшний день осталась только одна слепая женщина. Но как ты это узнал, Пол? Твои люди следят за квартирой, не так ли?

— Так и есть, — отозвался Пол. — Миссис Костяная Нога как ни в чем не бывало спустилась по парадной лестнице из своей квартиры, постукивая тростью. Подъехало такси, из него выскочил шофер, помог ей сесть и затем двинулся прямиком. к промышленной компании «Гиллко».

— Она вышла из парадной двери своей собственной квартиры? — не поверил Мейсон.

— Ну да!

— Этого не может быть. Твои ребята следили за домом?

— Они следили за домом всю ночь, — прищурился Дрейк. — Но она могла войти только одним путем.

— Каким?

— Через заднюю дверь.

— Но разве ты не поставил детектива следить за задней дверью?

— После того как мы вернулись оттуда, я его снял, — признался Дрейк.

— Тогда становится понятно, как все случилось. Эта слепая женщина добралась до своего дома, поднялась по лестнице, прошла через квартиру, спустилась по черной лестнице, села к кому-то в машину и уехала. Затем она вернулась — вскоре после того, как мы обыскали квартиру, но раньше, чем я прислал на аллею второго детектива. Она вернулась с черного хода. Она вскарабкалась по ступенькам, вошла через заднюю дверь, закрыла ее, провела ночь в своей квартире, не подозревая о том, что что-то случилось, а наутро отправилась на работу на такси.

— Это — единственная возможность, Перри. И я только хочу предостеречь тебя, что, когда я соберу воедино все счета, это выльется в кругленькую сумму. Твоей клиентке ни за что этого не потянуть и…

Мейсон перебил его:

— Я и не жду, что моя клиентка возместит мне убытки, Пол. Я делаю это, дабы удовлетворить мое собственное любопытство. Я просто желаю знать, что стоит за всем этим.

— Но ты занимаешь слишком много народу. Ты хочешь осмотреть каждый угол, заглянуть в каждую щелочку и…

— И таким образом мы быстро получим нужный результат, — закончил Мейсон. — Мы не можем растягивать это дело надолго. Пусть я оплачу огромный счет, но узнаю ответ за двадцать четыре часа.

— Хотелось бы разделить твой оптимизм, — проворчал Дрейк. — Во всяком случае теперь, когда мы знаем, где живет эта миссис Костяная Нога, нам уже не нужно держать двух детективов у здания промышленной компании «Гиллко».

— Да, — согласился Мейсон. — Я думаю, что нам достаточно иметь там сейчас одного человека, но когда она отправится домой, я хочу, чтобы там работали двое. Я хочу выяснить, кто это подъезжает к дому со стороны аллеи и подбирает ее. Это уже не может быть София Этвуд, и в случае, если это — кто-то, действующий от имени Софии Этвуд, кто-то весьма навязчивый…

— Ты хочешь сказать — Стюарт Бэксли? — вмешался Дрейк.

Глаза Мейсона сверкнули:

— Я думал о Стюарте Бэксли.

Дрейк, который снова занялся своим кофе, протянул пустую чашку Делле Стрит, которая до краев наполнила ее свежим горячим кофе.

Мейсон погрузился в глубокую задумчивость, а потом вдруг вскрикнул:

— Пол, я все понял!

— Что ты понял? — невозмутимо спросил Дрейк.

Мейсон усмехнулся.

— Мы с тобой расставили ловушку, — сказал он.

— Ну и? — отозвался Дрейк.

— И ничего не поймали, — продолжал Мейсон.

Дрейк кивнул.

— Потому что, — Мейсон сиял, — мы не положили туда приманку. Мы просто ждали, что кто-то в нее случайно забредет, а это не дело.

— Во всяком случае, когда тебе приходится платить частным детективам за каждую минуту, — поддержал его Дрейк. И, допив маленькими глотками кофе, поинтересовался: — Что за приманка, Перри?

Мейсон кивнул Делле Стрит.

— Возьми свой блокнот, Делла, — сказал он. — Я собираюсь кое-что тебе продиктовать.

Делла уселась за свой стол, нога за ногу, положив перед собой блокнот, с карандашом наготове.

— Делла, адресуй, пожалуйста, это письмо Джеральду Этвуду на его голливудский адрес, — начал Мейсон. — Теперь проверь дату его смерти. Я хочу, чтобы это письмо было датировано несколькими днями раньше и чтобы оно было адресовано ему. Начинай: «Дорогой мистер Этвуд…»

Дрейк опустил свою чашку с кофе:

— Что за идея, Перри? Письмо мертвецу?

— Письмо мертвецу, — подтвердил Мейсон.

— Ничего не понимаю!

— Скоро поймешь.

Адвокат повернулся к Делле Стрит и продолжил диктовать:

— «В ответ на ваш запрос о том, как оформляется законное завещание, могу лишь сообщить, что штат Калифорния признает таковым завещание, написанное собственноручно. Таковой документ должен быть надлежащим образом оформлен, датирован и подписан рукой завещателя. Подобное завещание не требует участия свидетелей.