Полночный воин - [24]

— Бульон! — Глаза Малика округлились от ужаса. — Ну не настолько уж я был безнадежен!

Бринн печально покачала головой.

— Ты почти умер тогда. Что же мне оставалось делать?

Малик тяжело вздохнул.

— Верно, ничего.

Глядя на его перепуганное лицо, Бринн, откинувшись, весело рассмеялась.

— Успокойся. Я не добавляла ее. Просто я не верю, что собачья моча может помочь вылечиться.

— Слава Богу! — облегченно улыбнулся Малик.

Помолчав, Бринн спросила:

— Тебе по-прежнему интересно, какие травы смешивала я?

— Теперь не слишком.

Она улыбнулась.

— И правильно. Ты и так слишком переутомился. Не стоит забивать себе голову тем, что все равно не знаешь и не изменишь. — Она кончила бинтовать рану. — Ну вот, на ночь хватит. Пойду принесу тебе поужинать.

— Я не хочу есть.

— Нет, хочешь. — Бринн встала, и улыбка озарила ее лицо. — Тушеный кролик, пряные травы и ничего больше, честное слово.

— Я принесу котелок. — Гейдж резко направился к выходу. — Было бы жаль прерывать столь милое воркование.

Бринн вся напряглась, когда он прошагал мимо. В разговоре с Маликом она почти не ощущала молчаливого присутствия Гейджа, впрочем, он сам не позволит забыть о себе.

— Это должна делать я. Тебе не стоит беспокоиться.

— Не в моих правилах делать то, что мне не нравится, — резко возразил он, останавливаясь у выхода. — Кроме того, мне надо поговорить с Лефонтом. На закате мы снимаемся с места.

Ее глаза округлились от счастливого удивления.

— Ты последуешь за Вильгельмом? — спросил Малик.

— Нет. Просто надоело его место. Мы разобьем лагерь в лесу в пяти милях отсюда.

— В самом деле? — выдохнула Бринн, радостно улыбаясь.

— Разве ты не слышала, что я сказал? Мне повторять?

— Нет-нет. — Она почти пела от радости. — Не надо.

Увидев озарившую ее улыбку, Гейдж на секунду замешкался и затем вышел из палатки.

— Полагаю, покинуть сие грозное поле битвы было твоим желанием, — сказал Малик.

Бринн согласно кивнула, не отводя глаз от места, где спал Гейдж.

— Но я не думала, что он согласится. Столько забот при смене места лагеря, а у меня не было веской причины, чтобы убедить его.

— Тогда почему ты хочешь уйти отсюда?

— Тебе не по… — Она перехватила его пристальный взгляд. А может, он и поймет ее. Ей прежде не доводилось встречать более чувствительную душу, чем у Малика. — Это гиблое место. Оно наводит на меня печаль.

Малик понимающе кивнул.

— Мне кажется, тебе не только печально здесь…

Малик на самом деле подмечал слишком многое. Бринн решила заговорить о другом:

— Не понимаю, почему он согласился перестать.

— А что, если ему захотелось доставить тебе удовольствие? — Помолчав, Малик уточнил: — Так ведут себя, самцы в брачный период.

Жар бросился ей в лицо. Как ей не пришло в голову, что Малик тоже мог заметить чувственность в поведений Гейджа.

— Сдается мне, твой разлюбезный лорд Гейдж не очень-то любит ходить вокруг да около, — сухо заметила она. — Ему ничего не стоит затащить женщину в копну сена вместо кровати.

Малик покачал головой.

— Ты видишь в нем только воина, но вскоре поймешь, что Гейдж… больше чем просто солдат.

— Не горю желанием.

— Может статься, у тебя не будет выбора, — мягко заметил Малик. — Он хочет тебя.

— И поэтому может наброситься и взять то, что ему надо? А как же мое согласие? — Ее пальцы невольно сжались в кулаки. — Как несправедливо!

— Не кажется ли тебе, что это определение к жизни не подходит?

— Ты прав. — Она попыталась расслабиться. — Но ты не такой, как он. Поможешь мне? — Бринн знала, что просит о невозможном. Ей надо понять свои желания. Чего же хочет она.

— Я не смогу помочь тебе убежать, да я с нами тебе гораздо безопаснее. — Малик поморщился. — Но если ты останешься, то, ручаюсь, окажешься в постели Гейджа еще до конца недели.

— Я не могу пока бежать, — нахмурилась Бринн. — В Редферне есть одна проблема… Лучше скажи, чего ему хочется?

Малик вопросительно поднял брови.

— Даже если бы ты была девственницей, и то бы прекрасно поняла, что ему надо.

Ее щеки запылали еще ярче.

— Я не о том. Женщина не так уж важна для мужчин, разве что на короткое время. Я не могу бороться с ним, пока не пойму, чего он добивается.

— Он мой друг, и я не могу предать его.

— А я спасла тебе жизнь. Без меня ты бы умер.

— Верно. — Хитрая улыбка промелькнула на его бородатом лице. — Как ты понимаешь, небольшое напряжение в воздухе скрашивает жизнь.

Бринн с облегчением вздохнула.

— Так ты поможешь мне?

— Хочешь знать, чего добивается Гейдж? У него огромное богатство, а теперь он стал бароном.

— Я не спрашиваю, что у него есть, мне надо знать, чего ему не хватает. Не встречала мужчину, который был бы доволен тем, что имеет. Чего Гейдж хочет?

Малик задумался.

— Кажется, он хочет стать королем.

— Кажется?

— Он был посмешищем всей деревни, как бастард, а потом от него отказался отец. Когда тебя тычут в грязь лицом, то вполне понятно, что тебе хочется подняться и занять положение, при котором унижавшие тебя прежде теперь перед тобой гнут спины, ожидая в страхе удара.

— Но не все же мечтают о троне, — мрачно заметила она.

— Не всем дано и править другими. Гейдж всегда знал о своих способностях быть королем, поэтому его положение еще сложнее. — Малик хитро усмехнулся. — Ну так как, мой милый лекарь, сможешь ли ты дать мужчине трон?