Полночная любовница - [46]

– Темноты не стоит бояться, – сказал он. – Она не может причинить вам вреда.

– Я знаю. – Голос Меррин звучал чуть менее напряженно, словно за разговорами их заточение проще было переносить. – Однажды в детстве я оказалась заперта в сундуке, – пояснила она. – Там тоже было тесно, жарко и темно. Я не могла пошевельнуться и думала, что никто меня не найдет и я скоро умру, как девочка из готического романа, который я перед этим читала.

– Это только показывает, каким опасным может быть чтение, – с иронией заметил Гаррик. – Как вы вообще оказались в том сундуке?

– Я играла в прятки с Джоанной и Тэсс, – ответила Меррин. Ее голос потеплел, в нем появились веселые нотки. Воспоминания отвлекли ее на время от ужасной реальности. – Мне хотелось спрятаться так, чтобы они никогда меня не нашли, и доказать, что я умнее. – Вся веселость ушла из ее голоса. – К сожалению, я слишком хорошо спряталась.

– Видимо, они все же оказались умнее, чем вы ожидали, – предположил Гаррик. – Иначе вас бы сейчас здесь не было. – Он помолчал. – А почему вы считали, что должны что-то доказывать?

Меррин ответила не сразу. Гаррик ждал. Так странно было разговаривать и не видеть ее. Но темнота, похоже, обострила все его чувства. Он мог различить даже малейшие нюансы в голосе Меррин. Еще он чувствовал ее запах – слабый цветочный аромат, смешанный с запахами пыли и пива. Ему до боли хотелось к ней прикоснуться.

Она наконец ответила. Неохотно, словно выдавая тайну против своего желания.

– Джо и Тэсс очень красивы, – грустно сказала Меррин, – а я – нет. Все, что у меня есть, – это мои знания.

Гаррик вспомнил, как она советовала ему обратить свою галантность на ее сестер, поскольку у нее нет ни интереса, ни опыта в искусстве флирта.

– Вы с ними очень похожи, – сказал он. – С первого взгляда видно, что вы родные сестры.

Он почувствовал, как она изумилась.

– Нет, конечно нет! Я совсем на них не похожа! Я маленькая, а они высокие и статные.

– Возможно, вы и меньше их ростом, но зато похожи на современную миниатюру.

Она словно не услышала его слов.

– И еще я блондинка, а Джо с Тэсс – нет. У Джо темные волосы, а у Тэсс темно-рыжие.

– Светлые волосы – это очень красиво, – заметил Гаррик. – Они гораздо красивее, чем другие.

– И глаза у меня не фиалковые.

– Нет, они скорее напоминают сапфиры.

– А еще у меня нос картошкой, – с вызовом заявила Меррин, словно выкладывая последний аргумент.

– Это верно, – согласился Гаррик.

– И он все сводит на нет. – В ее голосе слышалась жесткость.

– Как хорошо, что внешняя красота для вас ничего не значит, – заметил Гаррик.

Наступило молчание.

– Я ревновала, – очень тихо сказала Меррин. – У Джо была Тэсс, а у Тэсс была Джо. У них всегда были близкие отношения. А я была младше их и некрасивая. Ни капельки обаяния.

Гаррик осознал, что ему страстно хочется заключить Меррин в объятия. Он заставил себя прижать руки к бокам. Было бы безумием прикоснуться к Меррин сейчас, когда они только-только начали делать осторожные шажки друг к другу. Надо держать дистанцию.

– Вы не такая, как все, это верно, – осторожно проговорил он, – но это не значит, что вы не… – Он остановился. «Ты что, Фарн?!» – подумал он. Он не мог сказать, что она утонченная, соблазнительная и упоительная женщина, хотя и не сомневался в правдивости этих эпитетов. – интересны в своем роде, – закончил он. Это было неубедительно. Красноречие его явно покинуло. Гаррику захотелось дать себе пинка под зад.

Но Меррин засмеялась.

– Вас уж точно никто не обвинит в лести, ваша светлость, – сказала она.

– Иметь двух несравненных сестер, должно быть, довольно трудно, – предложил Гаррик.

– Я чувствовала себя кукушонком среди воронят, – согласилась Меррин. – У вас ведь есть братья и сестры, – добавила она. – Почему вы не поддерживаете с ними отношения?

Гаррик грустно усмехнулся:

– Вы всегда так прямолинейно себя ведете, леди Меррин?

Она удивилась:

– Я спрашиваю о том, что меня интересует.

«Вот это, – подумал Гаррик, – действительно так». Она явно не училась искусству компромисса и не понимала, зачем нужны все эти маленькие условности, умолчания и обманы, которые так сильно облегчают всем жизнь. Если Меррин хотела что-то узнать, она задавала прямой вопрос.

– Я поддерживаю отношения с Итаном, – сказал он, отвечая на ее вопрос буквально. Ему не хотелось углубляться в эту тему и обсуждать болезненную правду: его семье отчаянно недоставало любви между братьями и сестрами.

– Итан – это ваш сводный брат, верно? – поинтересовалась Меррин. – Он еще женился на Лотти Паллисер?

Слово «брат» повисло между ними в воздухе, и атмосфера стала ощутимо напряженной. Гаррик чувствовал, как хрупкий мостик взаимопонимания исчезает, едва возникнув. Но разве могло быть иначе, если между ними всегда будет стоять смерть Стивена Феннера? И все равно он был к этому отчаянно не готов. Им с Меррин предстояло пережить вместе эту катастрофу, и он будет сражаться за их жизни, несмотря ни на что.

– К несчастью, Итан единственный, кто не испытывает ко мне ненависти, – непринужденно сказал он, желая увести ее от опасной темы. – Остальные отказываются со мной общаться.