Полночь: XXI век - [76]
Франк. Нет.
Мадам Лемаршан. Господи, крэк. Но не Хильда. Хильда ничего не принимает. Хильда курит сигареты?
Франк. Бросила.
Мадам Лемаршан. Знаю. Мне сказали, что в юности Хильда курила, но потом, еще до рождения детей, бросила. Я знаю все. Пусть Хильда отдаст себе отчет, что я знаю почти все и что никто никогда не интересовался ею так, как интересуюсь я. Теперь я хочу женщину, которая не уйдет, прислугу насовсем. Франк, Хильда пользуется противозачаточными средствами? Франк, почему вы ничего не говорите? Господин Мейер?
Франк. Да.
Мадам Лемаршан. Ну так?
Франк. Ну так?
Мадам Лемаршан. Посмотрим, Франк. Хильда сама мне все расскажет. В конце концов, вы всего лишь мужчина. Посмотрим. Со мной Хильда заговорит. Мне доверится, и я дам ей по этому поводу советы. Двух детей для супружеской пары более чем достаточно. Известно ли вам, Франк, как можно намучиться из-за детей, когда живешь в постоянной нужде, когда не хватает места, когда накапливаются долги. А усталость? Вы ежемесячно должны платить за квартиру почти три тысячи франков, не так ли? Огромная сумма. На лесопилке вы зарабатываете семь тысяч. Дети пожирают вашу энергию и подтачивают молодое здоровье, Франк. Вы смехотворно заартачились из-за моего безобидного, доброжелательного вопроса. Предупреждаю: даже и не пытайтесь отвечать мне молчанием. Франк, присылайте Хильду завтра же. Хильду. И всегда отвечайте, когда я задаю вам вопрос, так, как от вас ожидают. Вот я, разве я не отвечаю на ваши вопросы? А теперь, мне нужна Хильда. Относитесь ко мне сочувственно и любезно, господин Мейер, я вам приказываю. Ну а об этом я вас прошу: вы должны видеть во мне прежде всего друга. Мне нужна Хильда. Итак, я жду Хильду завтра в девять.
Франк. Мне нужно ее спросить.
Мадам Лемаршан. Что вы хотите спросить у нее, Франк?
Франк. Хильда же дома, да.
Мадам Лемаршан. Значит, она узнает, что я хочу получить ее как можно скорее, а как можно скорее это ведь завтра, не так ли. Я возьму Хильду, только если она придет завтра же. У меня в списке есть и другие имена. Работа нужна уйме женщин. И что может делать Хильда? До того как выйти за вас замуж, Франк, Хильда несколько месяцев работала по полдня официанткой. Что может быть для нее лучше, нежели работа в уютном, светлом доме в подчинении у хозяйки, готовой ее любить и никогда не допускающей грубости? Хильда будет немного занята по хозяйству, а также займется тремя моими детьми. Боже мой, чего, собственно, вы в вашем положении можете требовать от Хильды?
Франк. Нужно все организовать.
Мадам Лемаршан. Да, Франк, вы об этом уже говорили. Вы склонны повторяться. Поэтому повторю и я: с завтрашнего дня заботу о ваших малышах возьмет на себя муниципальный детский сад, так что вам останется только отводить их туда утром и забирать вечером. Активны ли вы политически, Франк?
Франк. Нет.
Мадам Лемаршан. А Хильда, у нее есть определенные убеждения?
Франк. У Хильды? Нет.
Мадам Лемаршан. Я постараюсь подковать Хильду в вопросах политики. Господин Лемаршан и я поддерживаем сейчас Радикальную партию. Важно, чтобы Хильда была политически образованной. В наши дни, Франк, прислуга должна включаться в политическую деятельность, поскольку для нее не может больше быть и речи о дальнейшем подчинении эксплуатации. Для Хильды не может быть и речи о том, чтобы мириться с плохим обращением.
Франк. Ну да.
Мадам Лемаршан. Хильда должна защищать себя, заставить уважать свои права. Я сама встану на защиту Хильды, что бы ни случилось. Но ведь Хильда моя домработница и, стало быть, мне подчинена. Стану ли я поэтому ее обманывать или принуждать, Франк?
Франк. Нет.
Мадам Лемаршан. Хильде выпадет удача служить у людей с левыми убеждениями. Мы, как и все, используем слуг, но никогда не забываем подтягивать их словом до нашего уровня. Я не забуду, что Хильда стала моей служанкой по воле случая, а не от природы. Только обстоятельства виной тому, что Хильда будет мне подчиняться, а не мной командовать. Превратности жизни, только и всего, ибо Хильда была рождена, чтобы прислуживать, не более чем я сама. Я же левая хозяйка, гуманная, ненавязчивая, покладистая. И предлагаю место Хильде. Хильда, Хильда! Я разговариваю с вами, Франк, но нужна мне Хильда. Завтра же — пусть в этом она подчинится. Но пусть хорошенько уяснит: я буду добра с ней, так добра, как только можно быть с тем, кто, не надо об этом забывать, несмотря ни на что, будет искать способы, чтобы вас слегка объегорить, напарить, увильнуть от работы. Разве не такою же была бы и я сама, если бы мне пришлось прислуживать? Честно говоря, Франк, став прислугой, приобретаешь особый, присущий этому состоянию склад, становишься немного лжецом, обманщиком, притворщиком, как ребенок, да, становишься как бы ребенком перед своим работодателем, которого изо всех сил стремишься обмануть в мелочах, да, Франк, ради простого удовольствия уверовать в свою свободу. Я знаю все это. Ну и что? Я уже люблю Хильду такою, какая она есть, такою, какой она придет ко мне завтра. Лишь бы она была такая красивая, как рассказывают, Франк. Вас что-то беспокоит? Хильда. Завтра же поговорю с Хильдой. Мне безотлагательно нужна женщина. Под невыносимым гнетом домашних хлопот я чувствую себя такой одинокой.
«Чероки» это роман в ритме джаза — безудержный, завораживающий, головокружительный, пленяющий полнозвучностью каждой детали и абсолютной непредсказуемостью интриги.Жорж Шав довольствовался малым, заполняя свое существование барами, кинотеатрами, поездками в предместья, визитами к друзьям и визитами друзей, романами, импровизированными сиестами, случайными приключениями, и, не случись Вероники, эта ситуация, почти вышедшая из-под его контроля, могла бы безнадежно затянуться.
Феррер, владелец картинной галереи в Париже, узнает, что много лет назад на Крайнем Севере потерпела бедствие шхуна «Нешилик», на борту которой находилась ценнейшая коллекция предметов древнего эскимосского искусства. Он решает отправиться на поиски сокровища, тем более, что его личная жизнь потерпела крах: он недавно разошелся с женой. Находки и потери — вот лейтмотив этого детективного романа, где герой то обретает, то теряет сокровища и женщин, скитаясь между Парижем, ледяным Севером и жаркой Испанией.
Равель был низкорослым и щуплым, как жокей — или как Фолкнер. Он весил так мало, что в 1914 году, решив пойти воевать, попытался убедить военные власти, что это идеальный вес для авиатора. Его отказались мобилизовать в этот род войск, как, впрочем, отказались вообще брать в армию, но, поскольку он стоял на своем, его на полном серьезе определили в автомобильный взвод, водителем тяжелого грузовика. И однажды по Елисейским Полям с грохотом проследовал огромный военный грузовик, в кабине которого виднелась тщедушная фигурка, утонувшая в слишком просторной голубой шинели…Жан Эшноз (р.
Сюжет романа представляет собой достаточно вольное изложение биографии Николы Теслы (1856–1943), уроженца Австро-Венгрии, гражданина США и великого изобретателя. О том, как и почему автор сильно беллетризовал биографию ученого, писатель рассказывает в интервью, напечатанном здесь же в переводе Юлии Романовой.
Первый роман неподражаемого Жана Эшноза, блестящего стилиста, лауреата Гонкуровской премии, одного из самых известных французских писателей современности, впервые выходит на русском языке. Признанный экспериментатор, достойный продолжатель лучших традиций «нового романа», Эшноз мастерски жонглирует самыми разными формами и жанрами, пародируя расхожие штампы «литературы массового потребления». Все эти черты, характерные для творчества мастера, отличают и «Гринвичский меридиан», виртуозно построенный на шпионской интриге с множеством сюжетных линий и неожиданных поворотов.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Рассказ. Случай из моей жизни. Всё происходило в городе Казани, тогда ТАССР, в середине 80-х. Сейчас Республика Татарстан. Некоторые имена и клички изменены. Место действия и год, тоже. Остальное написанное, к моему глубокому сожалению, истинная правда.