Полководец Дмитрий (Сын Александра Невского) - [5]

— Ошибаешься, князь. Ты — законный наследник престола. Но на твоем пути могут возникнуть препоны. Вот почему я и призадумалась.

— Я прекрасно об этом ведаю, княгиня. Но если ты, как супруга покойного Александра, приедешь с князем Дмитрием во Владимир, и скажешь свое веское слово в защиту законного наследника, то город вновь примет меня. Владимир не забыл, что я несколько лет был великим князем.

— Владимир, может, и не забыл, а вот хан Берке трижды подумает, чтобы ставить тебя на великое княжение, дядя, — с иронией вмешался в разговор Дмитрий.

«Молодчина»!» — с явным удовольствием посмотрела на пасынка Васса Святославна.

Лицо Андрея Ярославича покрылось красными пятнами.

— Не рано ли язвишь, племянничек? Думаешь, ханский лизоблюд Ярослав станет во благо Руси?

— Во благо — не станет, но и тебя, дядя, опасно видеть властителем всея Руси.

— Т-эк, — с неподдельным раздражением протянул Андрей Ярославич. — И в чем же моя опасность, племянничек?

— Дров наломаешь, — попросту, без обиняков отозвался Дмитрий.

— Это, каких еще дров?

— Сам ведаешь. За что тебя мой отец всегда укорял? Ведь ты, дядя, коль станешь великим князем, вновь начнешь замахиваться на Золотую Орду. Но теперь Александра Невского нет, заступиться некому. Разгневанный хан Берке не остановит своих полчищ. И гори огнем земля Русская.

— Поганый отцовский корень! — переполненный злостью, выскочил из-за стола Андрей Ярославич и ярыми глазами глянул на Вассу Святославну.

— А ты что думаешь, княгиня?

— Дмитрий, хоть и юн, но Бог наделил его светлым разумом.

Взбешенный князь Андрей быстро зашагал к низкой сводчатой двери. Оглянулся и запальчиво выкрикнул:

— И без вас обойдусь!

Глава 2 РАЗДОРЫ — ГИБЕЛЬ РУСИ

Княгиня радушно встречала известного ростовского боярина.

— А тебя и годы не берут, Неждан Иванович. Почитай, пять лет тебя не видела, а ты всё как добрый молодец. Вот что значит молодая жена. Как она? — задушевно молвила Васса Святославна.

— Да всё, слава Богу, матушка княгиня. Добрая попалась супруга, — степенно отвечал боярин.

— А во здравии ли княгиня Мария Михайловна?

— Пока Бог милует. Но вся в неустанных трудах и заботах. Покойно дня не проживет. Побаиваюсь за неё, матушка княгиня. Уж слишком тяжкое бремя не себе несет.

— Да уж ведаю, Неждан Иванович. Мария Михайловна всю жизнь о Руси печется. Это ж надо — сколь городов против Орды поднять! А каково последствий ждать? Татары могли всю Русь испепелить. Как токмо сердце у Марии Михайловны выдержало?

— Тяжко, зело тяжко ей пришлось, княгиня. Ночи не спала, и всё поджидала вестей от супруга твоего, Александра Ярославича. Это он, ценой своей жизни, спас от нового ордынского нашествия Русь. Сумел-таки отговорить хана. Но Берке не из тех людей, кто извиняет. Перед отъездом Александра Ярославича на Русь, он пригласил его на прощальный достархан[5] и…

Неждан Иванович не договорил, заметив, как наполнились печальными слезами глаза Вассы Святославны.

Великая княгиня была довольно молода. Четыре недели назад ей исполнилось всего двадцать три года. Александр Невский взял ее, дочь князя Святослава Всеволодовича, в шестнадцать лет.

— Я ведаю, — грустно вздохнула княгиня, — что хан Берке отравил моего супруга медленным ядом. Когда Александр Ярославич отъезжал в Орду, то был в полном здравии. Я никогда не зрела его недужным. И вдруг сильно заболеть и скончаться в сорок три года. Скончаться в самой зрелой мужской поре! Никогда не верю тем людям, кои говорят, что супруг мой преставился от недуга. Никогда!.. Я ненавижу хана Берке и постараюсь сделать всё, дабы помешать его гнусным козням. Наверняка он опять что-то худое замышляет.

— Замышляет, княгиня. Вечевые восстания городов пошли на пользу Руси. Хан Берке окончательно убедился, что татарские отряды по сбору дани не приносят большой пользы. Едва ли не половина дани оседает в несметных чувалах баскаков и его сборщиков. Еще наш ростовский князь Борис Василькович, по наставлению матушки своей Марии Михайловны, ездил в Орду, дабы уговорить хана Сартака, чтобы тот дозволил нашим князьям самим собирать ордынскую дань. О том же говорил с ханом Берке и Александр Ярославич. Хан прикинул выгоду и согласился с Невским. Ныне мы уже не видим баскаческих отрядов. Так что не зря громыхали вечевые колокола. Но Берке, кой ныне занят войной с персидским ханом Хулагу, ни на день не забывает и о Руси. Он отлично ведает, что вечевые восстания на какое-то время сплотили русских князей. А сие для хана — острый нож в горло. Надо во чтобы-то ни стало расколоть единение удельных князей. Берке надумал использовать старый, но давно испытанный способ. В Орду примчал тверской князь Ярослав Ярославич. Он распластался перед Берке и, лобзая ханские сапоги, выклянчил ярлык на великое княжение.

— Я так и мыслил, — заговорил молчавший досель князь Дмитрий. — Андрею Ярославичу нечего, было, и замахиваться на Владимир.

— Он, как и прежде, поступил слишком опрометчиво. Владимир встретил Андрея с опаской. Никто не забыл его необдуманной вылазки на татар. Но Андрей упрям, как осел, всё на свой хохряк гнет. Я — законный наследник — и всё тут! Придется «наследнику» убраться из Владимира восвояси.