Полководцы Московского царства - [16]
Вятка была давней головной болью Москвы. Вятская земля расположена намного восточнее Ярославля, Нижнего Новгорода, Вологды и севернее Казани. Она как бы нависает над Казанским ханством, представляет собой идеальный плацдарм для боевых действий против него и, соответственно, идеального младшего союзника-подручника для Москвы. Но статус подчиненного союзника при коалиции русских земель, возглавляемых Москвой, являлся смертельно опасным, а потому страшно неудобным для Вятки. Во-первых, Вятка да и любая самоуправляющаяся область Руси не прочь сохранить самостоятельность; под высокую руку Москвы она не торопится. Во-вторых, за каждый акт военной помощи Москве вятчане рискуют поплатиться, когда придет карательная рать казанцев. Наконец, в-третьих, трудно сказать, какова этническая и вероисповедная структура вятского населения в конце XV века: насколько многочислен там русский православный элемент, на который только и может опереться Москва? Вопрос на основе известных источников в принципе не решается… Ясно лишь одно: помимо христиан, двигающихся из сердца Руси на восток и колонизирующих всё новые и новые пространства, там, очевидно, проживает и коренное местное население, присутствует и какое-то количество татар.
Отсюда политика лавирования Вятки между двумя великими державами — Казанским ханством и Россией.
Вятка то целовала крест великому князю московскому под давлением всей мощи его (1459), то принимала послов казанского хана… а в годы большой московско-казанской войны второй половины 1460-х она, несмотря на прямые и ясные распоряжения, не торопилась оказать поддержку Москве в ее титанической борьбе. Кончилось тем, что татары пришли с большим войском в Вятскую землю, и вятчане «не возмогоша… противитись им и предашася за казанского царя Обреима»[47]. Но и под властью Казани они не задержались. В новгородско-московской войне 1471 года они твердо стоят за Москву… А несколько лет спустя их разоряют казанские татары. Затем сами вятчане дважды идут разорять устюжскую — то есть русскую! — область. К Устюгу на защиту от вятчан выступили войска великого князя. Но, правда, по самой Вятке они не ударили, видимо, не столь уж много пришло сил.
В 1487 году князь Холмский Казань взял, Москва утвердила там своего ставленника, и поле для лавирования исчезло. У вятчан остался лишь гораздо более простой выбор: подчиниться Москве или сопротивляться. Они колебались. Наместника великого князя над собой терпеть не захотели…
Походы на Устюг стали катастрофической ошибкой Вятки.
В ответ выступил Щеня. Миссия его готовилась со всей основательностью. Рука Ивана III ставила под знамена князя больше, больше и больше сил… Нетрудно разглядеть в этой основательности твердую волю Ивана Васильевича, направленную к решению давней проблемы: с вятской «болячкой» надо покончить раз и навсегда. Северные летописцы рисуют картину эпического столкновения: будто бы против Вятской земли собралось то ли 64 тысячи, то ли даже 72 тысячи бойцов. Сколь бы сомнительной (мягко говоря) ни являлась эта цифра, она показывает, что в глазах местных жителей московско-вятская война 1489 года стала неординарным событием. Таким, какого до сих пор не знал Русский Север.
Официальные летописи содержат о вятском походе характерную формулировку: рать князя Щени двинулась 11 июня 1489 года на вятчан «за их неисправление».
Даниил Васильевич показал решительный стиль командования: он быстро осадил главные города вятчан — Котельнич и Хлынов. Первым пал, очевидно, Котельнич. Судьба всей области решалась в переговорах между воеводой Ивана III и местной знатью, осажденной в Хлынове. Переговорщики-вятчане соглашались «бить челом» и покориться «на всей воле великого князя», но выдавать «изменников и коромольников» не желали. Щеня нажал. Вятчане попросили срок на обдумывание — до завтрашнего дня, но размышляли двое суток и ответили «…что им трех человек не выдавать». Щеня демонстративно начал приготовления к приступу. Он показал, что собирается поджечь деревянные укрепления Хлынова с помощью смолы и бересты. Иначе говоря, он очень хорошо осознавал свою роль: не только возглавлять воинство, но и решать важнейшую политическую задачу, притом решать ее с непреклонной твердостью. В итоге «…вятчане… видевшее свою погибель сами вышли большие люди своими головами и добили челом воеводам на всей воле, а изменников выдали головою»[48].
Щеня, покорив главные вятские «грады», арестовал тамошнюю знать — как православную, так и мусульманскую (неких «арских князей»). Вятское боярство впоследствии Иван III разослал по городам коренной Руси: в Дмитров, Боровск, Кременск, дав на новых местах поместья; арских князей отпустил; все население повелел провести через присягу, то есть православные целовали крест, а мусульман «привели к роте». Что же касается главных вятских «коромольников» Ивана Аникеева, Пахомия Лазарева и Палку Багадайщикова, то их, бив кнутом, повесили в Москве[49].
Таким образом, Вятка целиком и полностью утратила суверенитет, не осталось даже тени его. Вся огромная Вятская земля стала частью молодой России.
В Московской Зоне появилось неизвестное существо – сверхбыстрое, сверхсильное и смертельно опасное. То ли человек, то ли мутант – информация отсутствует. Известно только, что оно легко убивает опытных сталкеров, а само практически неуязвимо. И именно с этим монстром придется столкнуться проводнику научных групп военсталкеру Тиму и его друзьям – всего лишь слабым людям…
В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.
Во времена Ивана Грозного над Россией нависла гибельная опасность татарского вторжения. Крымский хан долго готовил большое нашествие, собирая союзников по всей Великой Степи. Русским полкам предстояло выйти навстречу врагу и встать насмерть, как во времена битвы на поле Куликовом.
Многим хотелось бы переделать историю своей страны. Может быть, тогда и настоящее было бы более уютным, более благоустроенным. Но лишь нескольким энтузиастам выпадает шанс попробовать трудный хлеб хроноинвэйдоров – диверсантов, забрасываемых в иные эпохи. Один из них попадает в самое пекло гражданской войны и пытается переломить ее ход, обеспечив победу Белому делу. Однако, став бойцом корниловской пехоты, отведав ужаса и правды того времени, он все чаще задумывается: не правильнее ли вернуться и переделать настоящее?
Молодой сталкер Тим впервые в Зоне. И не удивительно, что его стремятся использовать как отмычку циничные проходимцы. Но удача новичка и помощь таинственного сталкера-ветерана помогают Тиму выйти невредимым из смертельной передряги. Итак, Тим жив, но вокруг него — наводненная опасными мутантами Зона, Зона-людоед, Зона-поганка… Сможет ли Тим выжить? Сумеет ли выполнить важную миссию в составе группы эскорта?
Федор Иванович занимает особое место в ряду русских монархов. Дело не только в том, что он последний представитель династии, правившей Россией более семи столетий. Загадка царя Федора не давала покоя ни его современникам, ни позднейшим историкам. Одни видели в нем слабоумного дурачка, не способного к управлению страной. Для других (и автор книги относится к их числу) царь Федор Иванович — прежде всего святой, канонизированный Русской церковью, а его внешняя отгороженность от власти — свидетельство непрестанного духовного служения России.
Жесток путь спасения, жестоко бывает иногда и слово, высказанное о нем, - это меч обоюдоострый, и режет он наши страсти, нашу чувственность, а вместе с нею делает боль и в самом сердце, из которого вырезываются они. И будет ли время, чтоб для этого меча не оставалось больше дела в нашем сердце? Игумения Арсения.
Братья Аркадий Натанович (1925–1991) и Борис Натанович (род. 1933) Стругацкие занимают совершенно особое место в истории отечественной литературы. Признанные классики научной и социальной фантастики, они уверенно перешагнули границы жанра, превратившись в кумиров и властителей дум для многих поколений советской интеллигенции. Созданные ими фантастические миры, в которых по-новому, с самой неожиданной стороны проявляется природа порой самого обычного человека, и сегодня завораживают читателя, казалось бы пресытившегося остросюжетной, авантюрной беллетристикой.
В настоящее издание включены все основные художественные и публицистические циклы произведений Г. И. Успенского, а также большинство отдельных очерков и рассказов писателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Школьник, студент, аспирант. Уштобе, Челябинск-40, Колыма, Талды-Курган, Текели, Томск, Барнаул…Страница автора на «Самиздате»: http://samlib.ru/p/polle_e_g.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.