Полковник Русь. Знакомство с легендой - [50]

В прозрачном, как аквариум, ресторане было совсем свободно. День ещё только начинался, стрессы в стриженых под общую моду головах не накопились, так что в роскошно-современном интерьере сидели только двое мужчин в костюмах и эффектная блондинка, ещё не решившая, что для неё важнее: карьера или отношения.

Полковник присел у стеклянного окна с видом на западную часть Питера и Финский залив. Заказав кофе, он стал просматривать деловые газеты, заботливо оставленные на каждом столике управляющим заведением. Бегло оглядываясь по сторонам, Русь нашёл, что ему было нужно, но отправился туда только после того, как насладился бодрящим напитком.

Выйдя в коридор с газетой в руке, рассеянно и как бы невзначай он толкнул дверь, ведущую, надо полагать, на запасную лестницу. Убедившись, что она заперта, Русь ловко вытащил из кармана связку ключей и, мгновенно прицелившись взглядом, вставил в скважину подходящий. Дверь открылась, он шмыгнул за порог и оказался на технической площадке со множеством труб и электрических кабелей.

Полковник взглянул на альтиметр в своих часах. Они показывали отметку в четыреста пятьдесят метров. «Значит, надо мной ещё двенадцать метров. Минимум этажа четыре», — подумал Русь. Он поднялся на один пролёт и прислушался. За дверью что-то происходило, но что, разобрать было невозможно. Всякое промедление уменьшало шансы услышать то, что можно услышать при должной расторопности, если за стеной происходит что-то действительно важное.

Площадка, на которой находился полковник, была технической. Всё сияло и блестело чистотой совсем недавно введённого в строй оборудования. По одну сторону площадки были проложены трубы, а по другую змеились чёрные кабели. Внимание полковника сосредоточилось на серебристых воздуховодах из оцинкованного железа, тянущихся из недр башни вверх. Восстановив в памяти конфигурацию стен в ресторане, он пришёл к заключению, что второй воздуховод справа связан с помещением, из которого доносились приглушённые звуки.

При помощи перочинного ножа и запасов терпения полковнику удалось отвинтить крепёж стыковочной секции оцинкованной трубы. Всё это ему приходилось делать без лишнего шума. Поставив отвинченную деталь квадратной трубы на пол, Русь подтянулся и исчез в недрах предательски гремящего при каждом неловком движении воздуховода.

Приговор

Приближался полдень. А самое хреновое — было полное безветрие, и вентиляционные коробы не издавали никакого естественного шума. Там, где находился сейчас полковник, было совсем не укромное местечко, где люди появляются лишь для того, чтобы припрятать что-нибудь. Ему предстояло продвинуться по коварному извилистому пути не то чтобы без грохота — вообще бесшумно.

«Костюмчик может пострадать», — подумал Русь, извиваясь как червяк в недрах бесконечного железного гроба. «Надо поторапливаться, а то всякое промедление уменьшит мои шансы услышать то, что можно услышать при должной подвижности, если внизу действительно происходит какая-то важная встреча», — говорил он себе, последовательно напрягая мышцы всего тела, чтобы проползти ещё несколько сантиметров вперёд.

Минут через пятнадцать мучений он оказался рядом с решётчатым отверстием, расположенным над помещением, откуда доносился гул человеческих голосов. Полковник расслабил тело, чуть согнув колени, перевернулся немного на бок и приблизил правое ухо к решётке, чтобы лучше слышать, но так, чтобы случайный взгляд находившихся внизу людей ничего бы не заметил.

«Мне и во сне не снилось, что моя очередная миссия будет осуществляться с такими удобствами», — пронеслось у него в голове.

Некоторое время полковник ничего не улавливал. Потом послышались шум открывающихся и закрывающихся дверей и другие, не имеющие значения, звуки. Следом раздались шаги нескольких пар ног.

— А зачем эти двое явились сюда? — прозвучал недовольный, но знакомый полковнику голос.

— Для охраны, — громогласно объявил другой мужчина с акцентом.

«Где я слышал этот голос?» — начал перебирать в памяти мужские голоса Русь.

Снизу послышался шум передвигаемых стульев. «Вероятно, вновь прибывшие размещаются», — подумал полковник.

— Михаила ещё нет… — послышался опять знакомый голос.

«Где я его слышал? Ведь вроде бы совсем недавно», — лихорадочно перебирал полковник свою фонотеку в голове.

— Михаил не придёт, — заявил голос с акцентом. По-видимому, этот человек считал себя здесь главным.

— Как так «не придёт»? Мы же должны были уточнить подробности операции?

— Всё уже уточнено. Проведение операции возлагается на меня.

— Как это так вдруг?

— Вот так, вдруг. Нельзя без конца проигрывать. Завтра я уезжаю.

— Ну, хорошо. А зачем было тогда устраивать эту встречу?

— Чтоб поболтать о других вещах, — небрежно бросил главный.

— Слушай, Кушнер, если ты полагаешь, что всё пойдёт так, как прежде, то должен сказать, что ты глубоко ошибаешься. Ты слышал вчера лично от Збига, что главой Центра в России буду я. Руководителем в полном смысле этого слова, ясно? От привычной практики — вести переговоры со Збигом, а меня ставить в известность потом — ты должен раз и навсегда отказаться.

После этих слов полковника словно осенило. Он вспомнил, кому принадлежал этот голос. Несмотря на напряжённую ситуацию, его лицо выразило изумление.