Полка. О главных книгах русской литературы - [256]

Как повесть связана с великими романами Достоевского?

В «Записках из подполья» впервые обрели художественную форму почти все ключевые для зрелого Достоевского почвеннические идеи и сюжетные ходы. Отныне в каждом его большом романе читатели найдут и говорливых персонажей-идеологов, вынашивающих свою идею, и апологию веры в Христа, и критику европейских рационалистических учений. Подпольный герой, с его собственной теорией, отрезавшей его от людей, предвосхищает и Раскольникова, и Свидригайлова, и Аркадия Долгорукова, и Ивана Карамазова. Лиза, эта физически падшая, но нравственно чистая и свободная женщина, реинкарнируется в Соне Мармеладовой и отчасти в Настасье Филипповне из «Идиота». Наконец, эпизод в «Записках», когда Лиза в ответ на истерику героя и оскорбительные слова в её адрес обнимает и жалеет его, не может не напомнить «Великого инквизитора» из «Братьев Карамазовых», где Христос в ответ на излияния старика лишь «тихо целует его в бескровные девяностолетние уста».

Николай Лесков. «Леди Макбет Мценского уезда»

О чём эта книга?

Скучающая молодая купчиха Катерина Измайлова, чья буйная натура не находит себе применения в тихих пустых комнатах купеческого дома, заводит роман со смазливым приказчиком Сергеем и ради этой любви с удивительным хладнокровием совершает ужасные преступления. Назвав «Леди Макбет…» очерком, Лесков как бы отказывается от вымысла ради правды жизни, создаёт иллюзию документальности. На самом деле «Леди Макбет Мценского уезда» больше, чем зарисовка из жизни, — это остросюжетная новелла, трагедия, антропологическое исследование и бытовая повесть, пропитанная комизмом.

Когда она написана?

Авторская датировка — «Ноября 26. Киев». Лесков работал над «Леди Макбет…» осенью 1864 года, гостя у брата в квартире при Киевском университете: писал по ночам, запираясь в комнате студенческого карцера. Позднее он вспоминал: «А я вот, когда писал свою „Леди Макбет“, то под влиянием взвинченных нервов и одиночества чуть не доходил до бреда. Мне становилось временами невыносимо жутко, волос поднимался дыбом, я застывал при малейшем шорохе, который производил сам движением ноги или поворотом шеи. Это были тяжёлые минуты, которых мне не забыть никогда. С тех пор избегаю описания таких ужасов»[1029].

Предполагалось, что «Леди Макбет…» положит начало целой серии очерков «исключительно одних типических женских характеров нашей (окской и частию волжской) местности»; всего таких очерков о представительницах разных сословий Лесков предполагал написать двенадцать[1030] — «каждый в объёме от одного до двух листов, восемь из народного и купеческого быта и четыре из дворянского. За „Леди Макбет“ (купеческого) идет „Грациэлла“ (дворянка), потом „Майорша Поливодова“ (старосветская помещица), потом „Февронья Роховна“ (крестьянская раскольница) и „Бабушка Блошка“ (повитуха)». Но цикл этот так и не был воплощён.

В мрачном колорите повести отразилось тяжёлое душевное состояние Лескова, в это время практически подвергнутого литературному остракизму.

28 мая 1862 года в центре Петербурга вспыхнули пожары на Апраксином и Щукином дворах, горели рынки. В обстановке паники молва винила в поджогах студентов-нигилистов. Лесков выступил в «Северной пчеле» с передовицей, где призывал полицию провести тщательное расследование и назвать виновников, чтобы пресечь слухи. Прогрессивная общественность восприняла этот текст как прямой донос; разразился скандал, и «Северная пчела» отправила неудачного корреспондента в длительную командировку: западные губернии России, австрийская Польша, Чехия, Париж. В этом полуизгнании раздражённый Лесков пишет роман «Некуда», злую карикатуру на нигилистов, и по возвращении в 1864 году печатает его в «Библиотеке для чтения» (популярном журнале несколько охранительского толка) под псевдонимом М. Стебницкий, тем самым радикально ухудшив свою только формирующуюся литературную репутацию: «„Некуда“ — вина моей скромной известности и бездны самых тяжких для меня оскорблений. Противники мои писали и до сих пор готовы повторять, что роман этот сочинён по заказу III Отделения»[1031].

Николай Лесков. 1864 год[1032]

Как она написана?

Как остросюжетная новелла. Густота действия, закрученный сюжет, где громоздятся трупы и в каждой главе новый поворот, не дающий читателю передышки, станет патентованным лесковским приёмом, из-за которого в глазах многих критиков, ценивших в художественной прозе идеи и тенденции, Лесков долгое время оставался вульгарным «анекдотистом». «Леди Макбет…» выглядит почти как комикс или, если без анахронизмов, как лубок — на эту традицию Лесков опирался сознательно.

В «Леди Макбет…» ещё не бросается в глаза та «чрезмерность», вычурность, «языковое юродство», в котором современная Лескову критика упрекала его в связи с «Очарованным странником» и «Левшой». Иначе говоря, знаменитый лесковский сказ в раннем очерке не очень проявлен, зато видны его корни.

«Леди Макбет Мценского уезда» в наших сегодняшних представлениях — повесть, но авторское жанровое определение — очерк. Очерками называли в то время и художественные вещи, но слово это неразрывно связано в сознании читателя XIX века с определением «физиологический», с публицистикой, журналистикой, нон-фикшн. Лесков настаивал на том, что знает народ не понаслышке, как литераторы-демократы, а близко и в лицо и показывает его, каков он есть. Из этой авторской установки вырастает и знаменитый лесковский сказ — по определению Бориса Эйхенбаума