Политика России в Центрально-Восточной Европе (первая треть ХХ века): геополитический аспект - [16]
Большую помощь в исследовании оказали зарубежные документальные публикации. Международные отношения после окончания мировой войны позволил уточнить польский трехтомник о Парижской конференции[148]>5. Фундаментальным источником явились изданные в ФРГ «Акты германской внешней политики 19181945 гг.», содержащие документы МИД Германии, а также личную переписку и дневниковые записи немецких дипломатов о беседах с иностранными, в том числе советскими дипломатами[149]. В нашей работе использованы протоколы заседаний созданного в Германии после Ноябрьской революции 1918 г. временного правительства (Совет народных уполномоченных – СНУ)[150] и кабинетов Веймарской республики[151]. Для публикаций ФРГ характерен высокий уровень археографической обработки документов.
Второй по важности вид источников – это источники личного происхождения. Среди этих субъективных свидетельств выделяют: 1. Воспоминания и мемуары очевидцев или участников исторических событий. На воспоминаниях лежит отпечаток общественно-политической атмосферы эпохи и времени, когда они писались. Мемуары более глубоко и систематизированно освещают описываемые явления. Некоторые мемуары написаны по памяти, другие – по записям, сделанным во время изучаемых событий, что придает им сравнительно достоверный характер; третьи – подвергнуты литературной обработке и наиболее субъективны. 2. Дневники – регулярные записи впечатлений, наблюдений и мыслей по поводу наиболее значимых событий своей и общественной жизни. 3. Эпистолярное наследие (частная и официальная переписка) – обмен впечатлениями и мыслями о значимых событиях своей и общественной жизни. Условием использования источников личного происхождения является основной прием научной критики – проверка с помощью других источников.
Отдельные мемуары изданы в СССР, но в основном это переизданные в РФ воспоминания эмигрировавших представителей военно-политической элиты. Воспоминания бывшего царского министра иностранных дел Сазонова показывают борьбу в правящих кругах Российской империи вокруг проблемы новых западных рубежей России и, в частности, польского вопроса. Сазонов довольно объективно оценивал политику Антанты в отношении России (в годы мировой войны) и Белого движения[152]. Г.Н. Михайловский, бывший в 1919 г. связным между находившимся в Париже Сазоновым и Деникиным, подтвердил оценки Сазонова периода мировой (кн. 1) и гражданской (кн. 2) войн. Но, в отличие от последнего, дипломат считал необходимым пойти (на словах) на территориальные уступки Польше[153]. Воспоминания Михайловского ценны и потому, что сделаны непосредственно во время событий. Объективно оценили помощь союзников бывшие послы России в США и Франции Б.А. Бахметев и В.А. Маклаков: они полагали, что полноценной поддержке Антантой Белого движения мешало противоречие между двумя целями: борьба с большевизмом и воссоздание единой России[154]. Критически относились к политике Польши Деникин и генерал А.А. фон Лампе, доказывавшие, что Добровольческую армию Красная армия победила благодаря фактической помощи Пилсудского[155]. Записки П.Н. Врангеля свидетельствуют, что он пытался установить военное сотрудничество с Пилсудским, но безуспешно, поскольку барону были присущи неприемлемые для Пилсудского великодержавные взгляды на будущую Россию[156]. Конфликты между Польшей, Белым движением и УНР раскрыты в воспоминаниях бывшего генерала армии УНР Ю.О. Тютюника[157].
Об изменении границ в пользу Чехословакии пишет Т.Г. Масарик[158]. В своей мемуарно-публицистической книге У. Черчилль доказывает, что Англия преследовала корыстные интересы в ЦВЕ и не была заинтересована ни в возрождении великодержавной Польши, ни в восстановлении единой России[159]. Итальянский посланник в Варшаве Ф. Томмазини выдвигает версию о возможном изменении границ Польши в период советско-польской войны 1920 г. в пользу Германии
