Политика - [28]

На ней было светлое коротенькое платье и босоножки-шлепанцы. На плече – миниатюрная сумка.

– Как насчет того, чтобы пойти поесть мороженого?

– Можно, вообще. А где?

– Сейчас будет Павелецкая, там есть Баскин и Робинс.

– Окей, пошли. Люблю Баскин энд Робинс.

* * *

В кафе было почти пусто, сидела только семья: мама, папа и двое детей, все жевали мороженое. Мы ели молча.

– Поехали ко мне, – вдруг сказала она.

– Поехали.

Внезапность приглашения меня не смутила. К ней, так к ней. Это еще ничего не значит, хотя всякое может быть.

По дороге Оля рассказывала о себе. Любит фильмы «Pulp Fiction» и «Кислотный дом», музыку Guano Apes и Verve и последний альбом Red Hot Chili Peppers. В прошлом году читала «Поколение П» Пелевина и «Голубое сало» Сорокина, а в этом году не прочла еще не одной книжки. Живет в Алтуфьево и ни разу не выезжала из Москвы за все 23 года жизни.

Возле ее дома зашли в палатку и купили бутылку «Арбатского» и торт.

Она открыла ключом дверь. Квартира выглядела обычно: две комнаты, общая и ее.

– А где родители?

– На даче.

Выпили вино, съели полторта. Пришла подруга-соседка, Верка, принесла бутылку шампанского – ее тут же выпили и начали мазать друг друга остатками торта. Я подумал, что скоро начнется оргия, только вот придется еще сходить в магазин за алкоголем.

Потом мы сидели с Олей на диване, почти обнявшись, а Верка вышла из комнаты, вернулась, что-то ударило меня по голове, и я вырубился.

Я очнулся привязанным к стулу. Дико болела голова. На диване сидели и смотрели на меня Оля и Верка.

– Вы что, ебанулись? Что вам от меня надо?

– А тебе что от меня было надо? На фига поехал домой к не знакомой практически девушке? Потрахаться на халяву захотелось? Готовься, сейчас все наоборот будет. Теперь мы тебя трахнем.

Верка захохотала.

– Нет, вы что – серьезно? – Мои слова прозвучали по-дурацки и испуганно, как будто я говорил со здоровыми парнями в темном переулке.

– Серьезнее некуда, – сказала Оля. – Ты ведь любишь Тарантино?

– Люблю.

– А как ты думаешь, что я Верке сказала по телефону, когда приглашала ее?

– Я не слышал, как ты ее приглашала. Я думал, она сама пришла.

– Правильно, не слышал, ты был в туалете, дрочил, наверное, готовился к оргии. А я сказала ей, что поймала муху. А теперь мы с тобой поиграем в «Бешенных псов». Как насчет отрезать ухо? И она взяла со стола нож, вымазанный кремом с торта.

– Нет, девчонки, вы что?

– А что?

– Нет, ну я же вас знаю, ну, тебя, по крайней мере. Работали когда-то вместе.

– Ну и что, что работали? Мы даже не разговаривали ни разу.

– Но ты мне все равно нравилась.

– Неужели?

– Ладно, пора затыкать ему рот – надоел уже, – сказала Верка.

– Ну, вот ты и заткни.

– И заткну.

Она, не задирая платья, сняла трусы, скомкала и засунула мне в рот, вытащила из кармана носовой платок и затянула вокруг головы, чтобы я не выплюнул кляп. Потом Верка посмотрела на меня, улыбнулась и ударила кулаком в нос. Потекла кровь. Она повернулась к Оле.

– Ну, что? Теперь самое время для «Криминального чтива». Чем мы его трахнем? Бутылкой из-под шампанского или бутылкой из-под вина?

– Ты шутишь?

– Да нет, серьезно. Ты ж сама предложила.

– Да, но как-то…

Я подумал, что это какой-то сумасшедший сон. Болела голова, кровь из носа текла по подбородку, от трусов во рту хотелось блевать.

– Ну что, будем отрезать чуваку ухо? – спросила Верка.

– Нет, ты, что? Он же нас сдаст потом.

– Не сдаст. Мы ему сначала ухо, а потом и самого – на кусочки. И выкинем на помойку.

– Ты что, с ума сошла? У меня в квартире?

– Не ссы, шучу. Мы его только немного поучим. Покажем кое-что. А то думает, что познакомился с девушкой – и сразу в постель. Нет, парень. Ничего подобного.

Она опять ударила меня кулаком в нос. Я вместе со стулом полетел на пол, но, падая, успел втянуть голову в плечи.

Оля и Верка подскочили и начали бить ногами. Я мычал и ныл.

– Теперь поссы на него, Верка, – сказала Оля.

Верка встала надо мной, расставив ноги. Я закрыл глаза. Моча полилась на волосы, защипала разбитую губу и нос.

– Ну что, вкусно? – комментировала Оля. – Ну, наверное, хватит с него. А что теперь?

– Убьем, – весело ответила Верка.

– Ладно, давай серьезно.

– А что тут серьезно? Отпустим – и все, – Верка содрала с меня платок, вытащила изо рта мокрые от слюны трусы и бросила на пол.

– Нет, отпускать так просто нельзя, – сказала Оля. – Он на нас тут же кинется. Давай лучше его вырубим сначала, а потом вынесем из квартиры.

– Нет, девчонки, вы что? Не надо. Я сам уйду, обещаю, не трону.

– Не базарь.

Оля взяла бутылку из-под вина. Подошла, примерилась. Я уклонился, вывернув шею. Попало по ключице.

– Ай, блядь, ты мне ключицу сломала! Блядь, сука.

– Дай я.

Верка выхватила у нее бутылку и замахнулась. Мне смертельно хотелось ссать. Ключица горела, болели почки и разбитая голова.

– Отпустите, – сказал я негромко.

Оля села на диван напротив меня.

– Ты понимаешь, что мы могли бы с тобой сделать? Мы могли бы тебя трахнуть бутылкой из-под вина. Или ухо отрезать. А потом убить…

– И расчленить, – вставила Верка.

– … Но мы этого не сделали. Хотя могли. И у нас есть друзья. Много друзей. И я тебе обещаю, что если ты сделаешь глупость, тебе потом будет очень плохо, в сто раз хуже, чем было сейчас… Ты понял?