Политика - [4]
нежели остальным герцогствам. Вопрос жизни и смерти для Легатств – избавление от власти папы, а не присоединение к Сардинии; так ли, иначе ли их бы устроили, – лишь бы отделили от папы, – они были бы довольны. Но именно этого-то и не хочет освободитель Италии, держащий судьбы ее в своих руках… Он так почитает Пия IX, так давно защищает его от самовольства его подданных, так недавно создал для него новую политическую роль – председателя Итальянского союза!..{12} Потерпит ли он отложение некоторых областей от наместника св. Петра, допустит ли он такие беспорядки!.. И действительно, на всякое обнаружение народной воли в Легатствах смотрят как на беспорядки. А между тем неудовольствие здесь очень сильно и нередко выражается такими манифестациями, которые папское правительство и французские агенты решительно называют мятежными. Вообще ничего нет легче и удобнее теперь, как исказить характер народного движения, передавая известия о событиях в Италии. Недавно распространился же слух, что в Парме провозглашена красная республика под влиянием маццинистов,{13} и подеста Линати должен был особым объяснением разуверять Европу в этих слухах. В некоторых газетах напечатано даже было, что есть агенты, нарочно подстрекающие итальянцев в различных местностях к буйствам, для того чтобы потом Франция или Австрия имели предлог употребить против них вооруженную силу. Нельзя определить, в какой степени достоверны эти известия; но что они не лишены основания, это доказывается той настойчивостью, с которою временные правительства в Италии убеждают граждан вести себя спокойно и серьезно… В некоторых из итальянских прокламаций попадается выражение: «чтобы не подать Европе повода к недоверию». Само собою разумеется, что под Европою тут нужно понимать собственно Францию…
Неудовольствие обнаружилось в папских областях, как и во всей Италии, непосредственно после заключения мира. Но здесь оно было сильнее, потому что имело еще некоторые особенные причины. Одна из них состояла в том, что амнистию, названную в условиях мира всеобщею, папа объявил подлежащею многим ограничениям и изменениям. Это произвело в Риме такое волнение, что генерал Гойон{14} испугался и счел нужным принять некоторые меры на случай восстания. При этом произошли, разумеется, арестации, продолжавшиеся и потом несколько времени. Между прочим, взяты под стражу в Риме два капуцинские монаха, давно уже производившие сношения с главами революционной партии; у них найдено письмо Маццини… Подобного рода тайное движение замечено было в Анконе, вследствие чего с начала июня там и водворены папские войска разных корпусов, занимающиеся беспрерывными арестациями. Дошло до того, что запретили ходить по улицам двум человекам рядом и хватали всякого, кто поздно возвращался домой.
Относительно же Романьи, отложившейся от папы во время войны, под покровительством сардинцев, прежде всего произошло любопытное объяснение папского правительства с императорским. Папа жаловался, что сардинские войска вошли в его владения, что Виктор-Эммануил послал своего комиссара Массимо д'Азелио в Болонью, что берсальеры и часть бригады Нави решились даже оказать сопротивление папским войскам, высланным для надлежащего наказания мятежников. В ответ на эту жалобу Луи-Наполеон поручил своему посланнику г. Граммону оправдать пред папою сардинского короля и объяснить, что, принимая военную диктатуру и посылая войска в Церковную область, Виктор-Эммануил имел в виду только направить силы Романьи против Австрии и «предупредить внутренние столкновения, которые легко могли возникнуть, особенно после происшествий в Перуджии»… Папа должен был остаться доволен таким объяснением, которым император французов еще раз доказал ту последовательность своего образа действий, которую мы так подробно защищали.
Но и о Легатствах, относительно образа проявления их стремлений, надо сказать то же, что о герцогствах: они постарались о всевозможной осторожности и скромности в выражении своего энтузиазма к делу национальной свободы. Болонья – центр защитников народного дела – показала в этом случае пример благоразумия. Во все время, пока в ней существует временное правление, спокойствие ни разу не было нарушено, хотя и представлялись к тому некоторые поводы. Ни заключение мира, ни сущность его условий, ни внезапное удаление д'Азелио, отозванного в Турин, – ничто не вывело болонцев из границ, предписываемых благоразумием. Все было спокойно и шло путем законности. По отъезде Азелио власть осталась в руках полковника Филикона, который издал декрет об учреждении в Легатствах государственного совета из пятнадцати членов, под председательством чрезвычайного комиссара сардинского. Вскоре потом Филикон передал правление этому совету, который избрал главою временного правления полковника Чиприани и пригласил граждан составить Национальное собрание, которое бы в законной форме выразило желания нации относительно постоянного правительства. Энергия и деятельность Чиприани оживили ход дел в Болонье: в ожидании Национального собрания последовали один за другим адресы против папского правительства, организовались военные силы, устроился национальный заем на сумму трех миллионов франков.
Книга «Счастие не за горами» содержит ряд характерных для либеральной идеологии высказываний: ссылки на английскую «законность, любовь свободы, разумности и порядка», восторженное отношение к российской «гласности», утверждение надклассовости науки, замечания, что «купцам свойственна любовь преимущественно к торговле, а не к обогащению», что «учиться у простого народа – все равно что учиться у детей, подражать им» и т. д. В своей рецензии Добролюбов выявляет политическую суть книги.
«…Пословицы и поговорки доселе пользуются у нас большим почетом и имеют обширное приложение, особенно в низшем и среднем классе народа. Кстати приведенной пословицей оканчивается иногда важный спор, решается недоумение, прикрывается незнание… Умной, – а пожалуй, и не умной – пословицей потешается иногда честная компания, нашедши в ней какое-нибудь приложение к своему кружку. Пословицу же пустят иногда в ход и для того, чтобы намекнуть на чей-нибудь грешок, отвертеться от серьезного допроса или даже оправить неправое дело…».
Статья Добролюбова, появившаяся после выхода третьего тома «Губернских очерков», по своей идейной направленности примыкала к высказываниям Чернышевского, содержащимся в его «Заметках о журналах» по поводу первых очерков и в специальной статье, явившейся отзывом на первые два тома очерков. Чернышевский назвал «превосходную и благородную книгу» Щедрина одним из «исторических фактов русской жизни» и «прекрасным литературным явлением». «Губернскими очерками», по его словам, «гордится и должна будет гордиться русская литература».
Н. А. Жеребцов – публицист славянофильской ориентации, крупный чиновник (в частности, служил вице-директором департамента в Министерстве государственных имуществ, виленским гражданским губернатором, был членом Совета министра внутренних дел). «Опыт истории цивилизации в России» привлек внимание Добролюбова как попытка систематического приложения славянофильских исторических взглядов к конкретному материалу, позволявшая наглядно продемонстрировать их антинаучный характер: произвольное противопоставление разных сторон исторического прогресса – духовной и социальной, односторонний подбор фактов, «подтягивание» их к концепции и т. п.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рецензия Добролюбова на учебное пособие, составленное учителем московской гимназии О. О. Шталем, является одним из многочисленных выступлений критика по вопросам образования. Особенно беспощадную и упорную борьбу вел Добролюбов с бесталанными и вредными учебными книгами, которые «обогащают познаниями в ущерб здравого смысла». Так и настоящая рецензия направлена против консервативной педагогики и истории литературы.
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.