Политические работы 1895–1919 - [106]

), при продолжении в мирное время оно привело бы к банкротству. Зато, как известно, военное хозяйство отнюдь не означало изоляции предпринимателей. Наоборот, предпринимателям оно распахивало все двери, хотя и в другой форме. Не только в форме наживы военных поставщиков. Нет, как раз государственно–социалистический элемент в организациях военного хозяйства без предпринимателей не мог бы существовать. Действительно великие мысли и достижения в организации военного хозяйства почти сплошь идут от коммерсантов, а не от бюрократов. Ведь массовый износ, а отчасти и коррупция, царили именно там, где чисто чиновничье хозяйство стремилось к несоразмерным ему и непривычным для него достижениям. А для нормальных времен следующее утверждение будет верным и подавно: автономный предприниматель является как бы премиально оплачиваемым рабочим для организационных целей, а чиновник — повременщиком (причем, в противоположность рабочему, без эффективного отбора по его достижениям), т. е. первый хозяйствует на собственную ответственность, а второй, напротив того — на «страх и риск» государственной казны; и соответственно этому, как бы рабочий класс сам по себе ни выступал за аккордно–премиальную систему оплаты, совершенно несомненно, что он все–таки не заинтересован в том, чтобы бюрократы создавали ему возможности лишь повременного заработка. Воистину у нас нет причин любить хозяев тяжелой индустрии. Ведь устранить их пагубное политическое влияние на старый режим и есть одна из главных задач демократии. С хозяйственной же точки зрения их достижения не только незаменимы, но и теперь превзойдут прежние как раз там, где наше хозяйство в целом и вся его рентабельность будут организованы по–новому. «Коммунистический Манифест» справедливо подчеркнул экономически, а не политически революционный характер труда буржуазно–капиталистических предпринимателей. Эти функции у нас не может выполнять никакой профсоюз, а уж государственно–социалистический чиновник — и того меньше. Предпринимателей надо только использовать в нужных местах, а именно — сохранять за ними неизбежные премии (прибыли), но не давать последним чрезмерно расти. Лишь таким образом — сегодня! — возможно продвижение к социализации. Это известно каждому образованному социалисту; если же он это оспаривает, он мошенник. Однако же сословные инстинкты и злобная зависть академических литераторов к людям, которых они не экзаменовали, но которые зарабатывают много денег и располагают властью, будут для хозяйственно продвинутых работников наихудшим из всех советчиков.

Демократия отвергнет все литераторские лозунги независимо от того, идет ли в них речь об «организации», о «свободном хозяйстве», об «общем хозяйстве», об «огосударствлении» или о чем угодно. Характеристика той или иной меры как «социалистической» или, напротив того, «либеральной» не означает ни того, что ее следует рекомендовать, ни противоположного. Скорее, для каждой частной области хозяйства она соотносится исключительно с объективным результатом, т. е. с тем, как добиться того, чтобы, с одной стороны, повысить шансы на заработок для широких рабочих масс, а с другой — повысить эффективность снабжения всего населения потребительскими товарами.

С государственно–технической точки зрения это означает, что мы не обязательно вынуждены принять унитарное решение, что, скорее, остается место для федерализма, даже если его следует избрать на других основаниях. Впрочем, ситуация сейчас такова, что чисто унитарное решение невозможно. По экономическим причинам, поскольку у Австрии есть собственные валюта и эмиссионный банк, гетерогенное финансовое хозяйство и торговополитические потребности. И по причинам политическим: очевидно, что враги–иностранцы, под чьим господством мы находимся, никогда его не потерпят. Но и совершенно независимо от этого унитарному решению резко воспротивится правомерное своеобразие не только Австрии, но и Баварии. Если все до такой степени принуждает нас избрать республиканское федеративное государство, то спрашивается, как оно должно выглядеть? Что касается всех основных институтов, то у нас есть выбор между несколькими принципами, которые мы в дальнейшем кратко обрисуем. В первую очередь, мы сравним их между собой.

III

При этом, обобщенно говоря, мы будем исходить из следующих предпосылок:

   1) что следует стремиться к федеративной республике. Удастся ли ее фактически установить — зависит среди прочего еще и от того, не усилит ли господство берлинских властей экстремистский сепаратизм или же (вероятно, одновременно) не будет ли оно способствовать усилению течений за возвращение к монархии. В Австрии они как будто бы сильны, и благодаря этому для нас может возникнуть совершенно новая ситуация. Ибо мы исходим из того, что

   2) задумано великогерманское решение, а это в дальнейшем означает, что

   3) великопрусские составные части конституции надо всенепременно устранить. И прежде всего, только теперь на республиканской основе это возымеет в качестве возможного последствия то, что связь имперской верхушки с верхушкой прусского государства в будущем перестанет существовать