Политические партии Англии. Исторические очерки - [9]

Дж. Холмс также считал, что для периода 1694–1715 гг. можно говорить о высоком уровне обратной связи между депутатами парламента и избирателями. В эти годы парламентские выборы проводились со средней периодичностью один раз в полтора года, и депутаты при столь частых выборах были довольно внимательны к мнениям избирателей.

С другой стороны, исследователями применительно к этому времени выявлены: низкая явка избирателей на парламентских выборах, значительные колебания в отношении к кандидатам одной и той же политической ориентации в одном избирательном округе на следовавших одни за другими выборах. Такие факты уже могут быть истолкованы как свидетельства слабой осознанности или даже индифферентности в защите избирателями своих интересов[17].

Вместе с тем, историки находят свидетельства того, что поведение избирателей в эти годы вполне могло быть самостоятельным, несмотря на воздействие тех или иных влиятельных людей, пытавшихся патронировать ход выборов[18]. Видны также признаки того, что в 1694–1715 гг. королевской власти слабо удавалось воздействовать на ход парламентских выборов. В 1698 г. приближенные короля Вильгельма III Оранского (1689–1702) признавались ему, что утратили контроль над парламентской избирательной кампанией. В 1716 г. накануне парламентских выборов власти готовили принятие Семилетнего Акта (об установлении полномочий избранных депутатов парламента сроком на 7 лет, в чем виделся, в частности, способ уменьшить расходы на проведение выборов), принятого в итоге парламентом в мае того же года. Королевские служащие накануне выборов, как установлено, не брались заранее делать выводы о том, что из этого выйдет. Поведение электората они считали недостаточно предсказуемым.

Далее же, после победы вигов на парламентских выборах 1716 г., как оказалось, 7-летний срок полномочий избранного парламента пошел на пользу победившей партии. Виги провели работу по укреплению своего влияния на избирателей, особенно в небольших избирательных округах. К 1722 г., как отмечают исследователи, английским политикам того времени стало понятно, что организаторы выборов могут вернуть себе способность воздействовать на голоса избирателей. После этого на парламентских выборах резко пошло на убыль количество случаев, когда происходила острая борьба между кандидатами в избирательных округах[19]. На несколько десятилетий, вплоть до 1760-х гг., сложилась ситуация, когда стало видно, что политическая и партийная борьба в английском обществе могут активизироваться только в том случае, когда у большинства людей возникают проблемы материального характера, и слишком многих начинает волновать, «будет ли у них масло, чтобы намазать его на хлеб». Добившись решающего влияния в парламенте, виги резко снизили накал публичной политической и социальной критики существовавших порядков. Заметно изменился и стал гораздо более умеренным характер политической деятельности вигов. Известно, что в вигской среде еще с 1680-х гг. выдвигались радикальные по характеру политические идеи: о предоставлении политических прав всему мужскому населению или, хотя бы, всем собственникам, о введении тайного голосования, о перераспределении количества избираемых депутатов в избирательных округах в соответствии с численностью избирателей. Но после того, как виги укрепили свое политическое влияние в результате приятия Семилетнего Акта 1716 г., их стремление к борьбе за дальнейшее развитие политических свобод резко пошло на убыль.

Между тем, носители радикальных идей в английском обществе не перевелись: в 1720– 1750-е гг. они учились использовать для пропаганды своих идей печатные органы, существовавшие в стране, тренировались в способности создавать группы поддержки своих кандидатов в избирательных округах, апеллировали к формировавшемуся среднему классу, к горожанам, заявляя о необходимости борьбы против засилья олигархии, при необходимости могли собрать массовую демонстрацию. В такой социальной среде обострение общественных проблем, появление способного харизматического лидера могло опять придать политической жизни в Англии более радикальный характер. На этом фоне становится понятнее, как мог появиться и стать влиятельным деятелем предводитель английских радикалов Дж. Уилкс (1725–1797)[20].

Окончательное подведение итогов в полемике между подходами Л. Нэмира и его оппонентами в понимании характера английской политики конца XVII–XVIII вв., несмотря на убедительную критику нэмирианской позиции, еще не произошло. Тем не менее, показательно высказывание по этому поводу известного специалиста в изучении политической истории данного периода Дж. Кениона. По его словам, работа Дж. Холмса «Британская политика в век Анны» по уровню обоснованности выводов не уступает позиции Л. Б. Нэмира и вместе с тем принадлежит к числу тех редко встречающихся исторических трудов, которые, будучи научно-историческим исследованием, одновременно являются произведением литературы и искусства[21].

Современные британские историки рассматривают развитие политической и партийной системы в Великобритании в контексте формирования в течение XVIII в. единого британского государства, которое гораздо теснее, чем прежде, связало английский политический центр с кельтскими окраинами. Государственная власть и английская политическая элита в ходе формирования единого государства неоднократно проявляли способность сформулировать привлекательную для жителей государства политическую программу и комплекс практических мер, которые создали объединенную британскую монархию. Ко времени восшествия на престол королевы Виктории (1837–1901) Великобритания представляла собой действительно единое государство. В течение XVIII века, как отмечают исследователи, также развился язык британства (language of Britishness) — лексика, символы, система образов, которые несли в себе интегративный потенциал для укрепления государственного единства. И хотя взгляд на Британию как на единое политическое сообщество в эти годы не был абсолютно общепризнанным и бесспорным, тем не менее Соединенное Королевство в XVIII–XIX вв. успешно развивалось как единое государство