Политические деятели викторианской Англии - [38]
Хотя графу тогда было не так уж много лет — всего 67, многие занимали пост премьер-министра и в более преклонном возрасте, он был болен и уже не желал хлопот, связанных с официальной должностью. Тем не менее, он согласился, не слишком понимая перспективы нового кабинета.
Вопрос о реформе по-прежнему будоражил общество. Сам Дерби, как уже говорилось, не слишком верил в её необходимость. Он примирился сходом вещей. Вскоре королева пригласила премьер-министра в свой личный замок Балморал и сказала, что раз этот вопрос волнует страну уже в течение тридцати лет, надо же как-нибудь его разрешить. Будет лучше, если это сделает консервативное министерство. Дерби согласился: «Почему бы не дать право голоса всем домохозяевам… с подобающими ограничениями времени и местопребывания?» Дизраэли сам давно вынашивал идеи привлечения низших классов на сторону консерваторов («демократический торизм» и «феодальный социализм»)[108].
Вдвоём им удалось убедить партию в необходимости пропустить акт о реформе. В то же время их идейные противники из оппозиции лишились своего оружия и не могли проголосовать против идеи, которую они сами отстаивали всего месяц назад. В ходе долгих и странных переговоров с лидерами вигов, описание которых заняло бы здесь слишком много места, были завербованы сторонники и из числа либералов. Перед голосованием Дерби советовал Дизраэли: «Нам не надо рассматривать принятие некоторых резолюций [по этому закону. — И.М.; С.Ф.] смыслом жизни. Если же мы потерпим поражение в некоторых принципиальных положениях, у нас будет определённый выход — обращение к стране [то есть досрочные всеобщие выборы в парламент. — И.М.; С.Ф.]». В 1867 году новый Билль о реформе прошёл палату общин большинством в 21 голос и без особых проблем был одобрен палатой лордов и королевой. Дерби был удовлетворен итогами работы своего правительства и Дизраэли, который стоял в центре всего этого: «Разве вы не видите, в какое замешательство мы привели вигов?», хотя и признавал, что эта мера — «прыжок в неизвестное». По его мнению, эта реформа означала вымирание консервативной партии и настоящих вигов[109]. Он счёл свою миссию выполненной. Партия была хорошо организована. У неё был умный и авторитетный лидер. Власть можно было сдать спокойно и без потрясений.
Дизраэли совершенно искренне умолял своего патрона остаться на посту премьер-министра хотя бы номинально, уверяя, что будет выполнять всю черновую работу, но Дерби решил уйти. Он писал своему заместителю, что состояние здоровья не позволит ему исполнять обязанности, он намерен в начале 1868 года вручить королеве прошение об отставке и посоветовать ей назначить премьер-министром Дизраэли. Он обещал своему преемнику, что будет оказывать ему всяческую поддержку и после отставки. 25 февраля 1868 года лорд Дерби вручил королеве прошение об отставке и сдал дела. В письме Дизраэли он информировал его об этом и добавлял: «Я не могу сообщить Вам этого без того, что бы не отметить в то же время с благодарностью Вашего честного и сердечного сотрудничества как в тяжёлые, так и в счастливые минуты этого долгого периода». Дизраэли был приглашён в королевский замок в Осборн и поцеловал руку королевы в качестве премьер-министра. Лорд Дерби поздравил его первым: «Вы честно и с достоинством достигли высшей ступени политической лестницы. Искренне желаю Вам долго сохранять это положение»[110].
Оставшиеся годы лорд Дерби всегда оказывал поддержку своему преемнику. Новый премьер-министр неизменно относился к нему с почтением и запрашивал его мнение по многим вопросам. Он всегда обращался к нему «мой шеф». Отношения Дерби с королевой были ровные и хорошие, за исключением периода борьбы с «хлебными законами». Виктория с неизменным уважением относилась к своему министру, иногда подчёркивая это. Она ценила его опыт, умение находить компромиссы и сдерживать экстремизм слева и справа.
После отставки граф Дерби некоторое время жил на своей вилле Сент-Джонс, где его и посетила Виктория (редкая честь!) и пожаловалась на гадкое поведение мистера Гладстона, в особенности в том, что касалось его позиции по церковному вопросу в Ирландии. Этот же вопрос затронул и его сын лорд Стэнли, но Дерби попросил меньше докучать ему политическими делами[111]. Время от времени возникали слухи о его смерти и один раз в Ливерпуле даже приспустили в знак траура флаг на ратуше. Однако старый аристократ боролся за жизнь с присущей ему стойкостью. Последние страницы его жизни, как пишет один из биографов, были историей тихого угасания пока он не отошёл в иной мир субботним утром 23 октября 1869 года.
