Политические деятели викторианской Англии - [3]
Кроме того, правительству Её Величества приходилось порой в самый разгар политического кризиса заниматься решением придворных проблем или личных дел королевского семейства. Лорд Мельбурн должен был решать вопросы с королевским фрейлинами, а затем с браком королевы и титулами её мужа. Дизраэли вызывался для урегулирования семейных дел и скандалов. К примеру, в разгар восточного кризиса ему довелось решать вопрос о ссоре принца Уэльского и лорда Рандольфа Черчилля (отца Уинстона Черчилля) по поводу не поделённой любовницы, что едва не кончилось дуэлью. Или тогда же его втянули в длительную переписку и переговоры по поводу того, могут ли сыновья принца Уэльского служить на одном корабле. Словом, премьерминистр сновал между дворцом и палатами парламента.
Политическая традиция Англии требует отношения к государственной деятельности как к своего рода хобби. Парламент — тот же клуб, любят повторять британцы. Не следует слишком серьёзно воспринимать политические победы или поражения. Известный викторианский писатель Энтони Троллоп описывает в одном из своих романов («Барчестерские башни»), как некий граф N, премьер-министр, узнает о поражении своей партии на выборах. Зевая, он вызывает своего секретаря и просит передать своему преемнику поклон и важные государственные бумаги, в том числе с назначениями, хотя формально он ещё мог их подписать. Лишь с принятием в 1870-е годы закона о гражданской государственной службе положение стало меняться, да и то уже в XX веке.
В отличие от многих других европейских стран, в Британии в XIX веке политическая должность не обогащала её обладателя. Скорее наоборот, требовала от него изрядных финансовых затрат. Поэтому почти все государственные деятели были людьми весьма состоятельными и обогатиться за счет казны не хотели. Они использовали личных секретарей, устраивали совещания и даже офисы у себя дома. Это кодекс чести джентльмена. Да и парламентский и журналистский контроль в то время мешал этому. Дизраэли, один из немногих премьеров, не имевших большого состояния, даже не подумал пуститься в личные спекуляции, когда покупал акции Суэцкого канала для Британии, хотя увеличить состояние на биржевой игре через подставных лиц было бы так просто. Этим часто промышляли европейские и американские политики.
В описываемое время в Англии практически не было бюрократии. Государственные решения проводились через немногочисленных парламентских и судейских клерков. Даже премьер-министры имели ограниченный штат сотрудников. Чаще всего они использовали своих собственных секретарей и слуг. Дизраэли неоднократно жаловался леди Брэдфорд, что он сам расшифровывает все секретные правительственные телеграммы то в поезде, то у себя в поместье.
Транспортных средств также за счет казны не полагалось. Самое большее, что мог сделать тот же Дизраэли во время очередного приступа подагры в здании парламента, так это послать полисмена за наёмным кэбом. Отдельные вагоны можно было заказать только за свой счет.
Государственная резиденция на Даунинг-стрит, 10 состояла из официальной и личной частей. Содержание и обслуживание последней ложились на плечи самого премьер-министра. С 1812 года премьер-министры там почти не жили, а только проводили заседания кабинета. Многие, впрочем, и кабинет собирали у себя дома, как, например, герцог Веллингтон, или в министерстве иностранных дел, как лорд Солсбери. В 1830-е годы вообще обсуждался вопрос о сносе зданий на Даунинг-стрит, поскольку поблизости находились распивочные и дома терпимости. Предполагалось реконструировать весь район. Однако злачные места закрыли, у входа на Даунинг-стрит поставили полисмена, и все осталось по-прежнему.
В 1870-е годы в дом номер 10 переехал премьер-министр Дизраэли.
Поскольку после смерти жены у него не было лондонского дома, он решил возродить традиции и жить в официальной резиденции, на тот момент нашел её довольно запущенной. Дизраэли пришлось за свой счет покупать мебель и реконструировать жилые помещения. За установку ванной с горячей и холодной водой он заплатил большую по тем временам сумму — 150 фунтов и 3 шиллинга. Уступая место Гладстону, Дизраэли оставил и мебель, потребовав заплатить за неё. Гладстон потратил немало денег — полторы тысячи фунтов — на реорганизацию и меблировку дома. В 1894 году он провёл сюда телефон и электричество. Его оппонент, лорд Солсбери, не любил особняк на Даунинг-стрит, 10, а зал заседаний кабинета называл «тесной закрытой комнатой». Коллег по кабинету Солсбери чаще всего приглашал в министерство иностранных дел, которое он по совместительству возглавлял, или к себе домой, на Арлингтон-стрит, а официальную резиденцию отдал своему племяннику и помощнику (и будущему преемнику на посту премьер-министра) Артуру Бальфуру.
В заключение несколько слов о титулах и именах, поскольку одно и то же лицо может фигурировать под разными именами. Баронеты могут избираться в палату общин и перед их именем (но не перед фамилией!) ставится слово «сэр». К примеру, сэр Роберт Пиль. Члены палаты лордов, титулованная знать, упоминаются всегда по титулу и крайне редко по фамилии. Например, лорд Солсбери — это титул, Роберт Сесил — имя и фамилия. Старшие сыновья лордов и все сыновья герцогов из учтивости называются лордами, при этом титул ставится перед именем — лорд Джон Рассел, однако членами палаты лордов они не являются и могут вплоть до того, как унаследуют титул, избираться в палату общин. Так, например, 14-й граф Дерби до унаследования им от отца этого титула в 1851 году фигурировал как лорд Стенли, также как и впоследствии его сын, 15-й граф Дерби, известный политик второй половины XIX века. Наконец, пэры Шотландии и Ирландии, если они не имели британского пэрства, за небольшим исключением не входили в палату лордов, могли быть избранными в палату общин и назывались по титулу — Генри Темпл, лорд Палмерстон.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Ни белые, ни красные, а русские», «Царь и Советы», «Лицом к России» – под этими лозунгами выступала молодежь из «Молодой России», одной из самых крупных заграничных российских организаций, имевшей свои отделения на всех континентах и во всех государствах, где были русские изгнанники. Автор рисует широкое полотно мира идей младороссов, уверенных в свержении «красного интернационала» либо через революцию, либо – эволюцию самой власти. В книге много места уделяется вопросам строительства «нового мира» и его строителям – младороссам в теории и «сталинским ударникам» на практике.
Данная книга – пример непредвзятого взгляда на современную Россию. В своей книге Иван Бло, многие годы изучающий Россию, уделяет внимание самым разным аспектам жизни страны – историческому развитию, внутренней и внешней политике, экономике, демографии, армии и обороне, церкви и духовности. Он является убежденным сторонником тесного стратегического сотрудничества Парижа и Москвы.Этот анализ неразрывно связан с деятельностью Владимира Путина, лидера современной России. Именно через достижения и результаты работы президента России автору удалось в наиболее полной мере раскрыть и объяснить суть многих происходящих в стране процессов и явлений.Книга Ивана Бло вышла в свет в Париже в декабре 2015 года.
Выступление на круглом столе "Российское общество в контексте глобальных изменений", МЭМО, 17, 29 апреля 1998 год.
Книга шведского экономиста Юхана Норберга «В защиту глобального капитализма» рассматривает расхожие представления о глобализации как причине бедности и социального неравенства, ухудшения экологической обстановки и стандартизации культуры и убедительно доказывает, что все эти обвинения не соответствуют действительности: свободное перемещение людей, капитала, товаров и технологий способствует экономическому росту, сокращению бедности и увеличению культурного разнообразия.