Политические деятели России 1850—1920-х. - [4]
«Власть у нас увереннее в себе, свободнее, нежели в Турции, нежели в Персии, ее ничего не останавливает, никакое прошедшее. От своего она отказалась, до европейского ей дела нет; народность она не уважает, общечеловеческой образованности не знает, с настоящим она борется. Прежде, по крайней мере, правительство стыдилось соседей, училось у них, теперь оно считает себя призванным служить примером для всех притеснителей; теперь оно поучает их».
В той же статье Герцен писал:
«Цель бесконечно далекая — не цель, а если хотите— уловка. Цель должна быть ближе, по крайней мере — заработная плата или наслаждение в труде… Цель для каждого поколения — оно само. Природа не только никогда не делает поколений средствами для достижения будущего, но она о будущих вовсе не заботится».
А 20 ноября 1849 года Герцен писал:
«История учит нас тому, что самое ненавистное правительство может существовать, пока ему есть что еще делать, но всякому правительству приходит конец, когда оно уже не в состоянии ничего делать или делать одно лишь зло, когда все, что является прогрессом превращается для него в опасность, когда оно боится всякого движения. Движение — это жизнь; бояться его, значит, находиться в агонии. Подобное правительство нелепо; оно должно погибнуть».
Герцен боролся за освобождение не только русского народа, но и за независимую Польшу и за права всех национальностей. Еще в 1854 г. он писал:
«Чего хочет Польша? Польша хочет быть свободным государством, она готова быть соединенной с Русью, но с Русью тоже свободной… Для того, чтобы соединиться с ней, ей необходима полная воля… Польша многострадальная, но верующая, хочет и может стать независимой — пусть станет! Ее независимость сблизит нас. Мы тогда будем говорить друг с другом, как братья, забывая былые раны и бедствия и, глядя вперед, чтобы узнать, одна ли нам дорога в будущем или нет».
1 января 1859 г. Герцен писал в «Колоколе»:
«Вся московская и петербургская литература без различия направления протянула дружескую руку евреям и встала против плоской выходки какого-то журналиста. Того католического чувства ненависти к евреям, которое не осталось в законодательстве, но осталось в нравах именно в Польше, в России нет. Гонение евреев было делом правительства. Общество не говорило, потому что оно ничего не говорило, рука квартального (полицейского) лежала на его губах. Как только он приподнял один палец, оно и высказалось».
В апреле 1863 г. во время польского восстания Герцен писал в «Колоколе»:
«Мы с Польшей потому, что мы русские. Мы хотим независимости Польши, потому что мы хотим свободы России. Мы с поляками, потому что одна цепь сковывает нас обоих. Мы с ними потому, что твердо убеждены, что нелепость империи, идущей от Швеции до Тихого океана, от Белого моря до Китая — не может принести блага народам, которых ведет на смычке Петербург. Всемирные монархии Чингисханов и Тамерланов принадлежат к самым печальным и самым диким периодам развития — к тем временам, когда сила и обширность составляют всю славу государства.
Они только возможны с безвыходным рабством внизу и неограниченным тиранством наверху… Да, мы против империи, потому что мы за народ!».
10 октября 1862 года Герцен писал в «Колоколе»:
«Что должно делать русским офицерам, находящимся в Польше в случае польского восстания? Общий ответ прост — идти под суд, в арестантские роты… но не подымать оружия против поляков, против людей, отыскивающих совершенно справедливо свою независимость. Поддерживать силой оружия правительство, составляющее польское и наше несчастье, вам невозможно, не совершив сознательно преступления или не унизившись до степени бессознательных палачей. Время слепого повиновения миновало. Дисциплина не обязательна там, где она зовет на злодейство, — не верьте этой религии рабства. На ней основаны величайшие бедствия народов… Нельзя начинать эру свободы в своей родине, затягивая веревку на шее соседа. Нельзя требовать прав и теснить во имя материальной силы и политических фантазий другой народ».
Еще раньше, 15 марта в 1861 г. Герцен писал в «Колоколе»:
«Сила народа в земле. Мы не верим больше в перевороты: аристократические, военные и статские, то есть не верим в их прочность. То только и прочно, что запахано в земле, что взойдет плодотворно, что посеяно на ниве, что выросло на свежем воздухе полей и лесов. Не для народа то, что идет через голову крестьянина, что с треском и пылью проезжает мимо деревни, как курьер, не останавливаясь».
А в статье «Америка и Сибирь», напечатанной в «Колоколе» 1-го декабря 1858 г., Герцен пишет:
«Можно ли по совести сказать, что всепоглощающая диктатура в России — окончательная форма ее гражданского устройства, вполне соответствующая ее гению? Не есть ли эта диктатура только опека, оканчивающаяся с совершеннолетием ?»
В этой же статье Герцен говорит:
«У России в грядущем только и есть один товарищ, один попутчик — Северо-Американские Штаты… Если Россия освободится от петербургской традиции, у ней есть один союзник — Северо-Американские Штаты… Оттого, что Россия с Америкой встречаются по ту сторону. Оттого, что между ними целый океан соленой воды, но нет целого мира застарелых предрассудков, остановившихся понятий, завистливого местничества остановившейся цивилизации».
Герои этой книги известны каждому жителю нашей страны. Многие их давно превратились в легенду отечественного кино, эстрады, спорта. Но все ли мы знаем о них? Факты творческой биографии, жизненные перипетии наших звезд, представленные в этой книге, сродни увлекательному роману о блистательных представлениях нашей эпохи.
Джон Лили (John Lyly) - английский романист и драматург, один из предшественников Шекспира. Сын нотариуса, окончил Оксфордский университет; в 1589 году избран в парламент. Лили - создатель изысканной придворно-аристократической, "высокой" комедии и особого, изощренного стиля в прозе, названного эвфуистическим (по имени героя двух романов Лили, Эвфуэса). Для исполнения при дворе написал ряд пьес, в которых античные герои и сюжеты использованы для изображения лиц и событий придворной хроники. Песни к этим пьесам были опубликованы только в 1632 году, в связи с чем принадлежность их перу Лили ставилась под сомнение.
Школьник, студент, аспирант. Уштобе, Челябинск-40, Колыма, Талды-Курган, Текели, Томск, Барнаул…Страница автора на «Самиздате»: http://samlib.ru/p/polle_e_g.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.