Политические деятели России 1850—1920-х. - [21]

10 января 1863 г. Петра Заичневского на почтовых лошадях под конвоем двух жандармов отправили в Сибирь, и лишь 18 апреля он был доставлен в Красноярск, где он был сдан в Устъ-Кут на завод для отбытия каторжных работ.

Прокламация «Молодая Россия» появилась в мае 1862 г. Кто были авторами этой прокламации, вызвавшей страшную тревогу в рядах правительства и возмущение либералов и многих социалистов, Правительству так и не удалось узнать. Представителям власти и в голову не могло придти, что автором «Молодой России», изданной от имени таинственного Центрального Революционного Комитета, является студент Петр Заичневский, который уже год сидит под арестом. Через много лет сам Заичневский рассказал, что прокламация была написана им, проредактирована его товарищами по заключению и через часового была отправлена в Москву для напечатания.

II

Прокламация «Молодая Россия», призывавшая к революции, к беспощадному террору, к диктатуре и к уничтожению не только всех членов династии Романовых, но и всех вообще противников революционной партии, была резко осуждена не только всей либеральной печатью того времени, но и Герценом, и даже Бакуниным, и единомышленниками Чернышевского. Знаменитый петербургский радикальный журнал «Отечественные записки» в ноябрьском номере от 1862 года писал:

«Никто не сомневается…, что неизвестный автор «Молодой России» принес нашему правительству столько пользы, сколько не могло принести ему в совокупности усердие всей полиции. Они (реакционеры) владеют теперь страшным пугалом… «Молодой Россией». У них теперь каждый прогрессист — поклонник теории «Молодой России».

Герцен в своем лондонском «Колоколе» посвятил прокламации «Молодая Россия» две статьи: «Молодая и старая Россия» и «Журналисты и террористы». В статье «Молодая и старая Россия» Герцен 15июля 1862 года писал в »Колоколе»:

«Мы прочли ее раз, два, три раза… со многим очень несогласны. «Молодая Россия» нам кажется двойной ошибкой. Во-первых, она вовсе не русская, это одна из вариаций на тему западного социализма, метафизика французской революции…

Вторая ошибка — ее неуместность. Ясно, что молодые люди, писавшее ее, больше жили в мире товарищей и книг, чем в мире фактов… в ней нет внутренней сдержанности, которую даст или свой опыт, или строй организованной партии».

Во второй статье 15 августа 1862 года Герцен писал:

«Молодая Россия» думает, что мы потеряли веру в насильственные перевороты. Не веру в них мы потеряли, а любовь к ним… Насильственные перевороты бывают неизбежны; может, будут и у нас, это отчаянное средство ultima ratio народов, как и царей, на них надо быть готовым, но выкликать их в начале рабочего дня, не сделав ни одного усилия, не истощив никаких средств, останавливаться на них с предпочтением, нам кажется молодо и незрело, как нерасчетливо и вредно пугать ими… Террор революции с своей грозной обстановкой и эшафотами нравится юношам так, как террор сказок с своими чародеями и чудовищами нравится детям… Мы давно разлюбили обе чаши, полные крови, штатскую и военную, и равно не хотим ни пить из черепа наших боевых врагов, ни видеть голову герцогини Ламоаль на пике. Какая бы кровь ни текла, где-нибудь текут слезы, и если иногда следует перешагнуть их, то без кровожадного глумления, а с печальным трепетным чувством страшного долга и трагической необходимости… Террор девяностых годов (18-гo столетия во Франции) имел в себе чистоту неведения, безусловную веру в правоту и успех, которых последующие терроры не могут иметь. Он развился, как тучи развиваются, и разразился, когда был слишком переполнен электричеством. И при всем этом террор нанес революции страшнейший удар».

Приблизительно такого же мнения о прокламации «Молодая Россия» был и Михаил Бакунин. В своей брошюре «Народное дело. Романов, Пугачев или Пестель», вышедшей в свет в 1862 году, Бакунин писал:

«Прокламация «Молодая Россия» доказывает, что в некоторых молодых людях существует еще страшное самообольщение и совершенное непонимание нашего критического положения. Они кричат и решают, как будто за ними стоял целый народ. А народ-то еще по ту сторону пропасти, и не только вас слушать не хочет, но даже готов избить вас по первому мановению царя. Редакторов «Молодой России» я упрекаю в двух серьезных преступлениях. Во-первых, в безумном и в истинно-доктринерском пренебрежении к народу, а, во-вторых, в нецеремонном, бестактном и легкомысленном обращении с великим делом освобождения. Появление «Молодой России» причинило положительный вред общему делу, и виновниками вреда были люди, желавшие служить ему».

Прокламация «Молодая Россия» глубоко возмутила и расстроила также и Достоевского. На фоне пожаров, как раз в те дни охвативших Петербург, слова прокламации «Молодая Россия» прозвучали тогда для Достоевского зловеще, и он решил поговорить с Чернышевским. Позже, в «Дневнике писателя», Достоевский так писал об этой встрече:

«Я застал Николая Гавриловича совсем одного, даже прислуги не было дома, и он сам отворил мне дверь «Николай Гаврилович, что это такое?» — вынул я прокламацию. Он взял ее как совсем не знакомую ему вещь и прочел.