Политическая теория феминизма. Введение - [70]

Либеральная парадигма создает для феминисток много взаимосвязанных проблем. Во-первых, если она опирается на неполное представление о человеческой природе, то она не может дать адекватного понимания мотиваций и поведения человека; следовательно, она не будет в состоянии предсказать политические результаты или выдвинуть работающую политическую стратегию. Во-вторых, взяв за норму мужчину, эта гипотеза навязывает частные цели и стандарты под маской всеобщих, требуя от женщин быть «как мужчина», и не признавая традиционно женских свойств и способов мышления. В-третьих, даже если принимаются ценности и приоритеты либерального феминизма, становится видна его несостоятельность при обсуждении потребностей общества в репродукции и семейном образе жизни граждан, а это имеет важные практические последствия, так как эти потребности не «исчезнут» просто потому, что будет признано право женщин на самовыражение в других ролях. Обещанное либеральными феминистками освобождение от домашней рутины, таким образом, заслоняет вопрос о том, кто будет заботиться о детях и доме. Хотя, как мы видели, некоторые авторы сейчас выступают за гибкую организацию работы и большее мужское участие в домашних делах, трудно понять, почему капитализм должен принимать такие перемены или почему большинство мужчин должны охотно заняться деятельностью, которую феминистки рассматривают как неподходящую для самореализации (Фридан приводит как доказательство перемен в позиции мужчин тот факт, что «вдруг оказалось, что три из четырех изысканных обедов — от закусок до десерта — приготовлены мужчинами» (Friedan, 1981, р. 41); скептики могли бы счесть внезапный мужской энтузиазм в чистке туалетов гораздо более убедительным).

Последней проблемой, возникающей из индивидуалистских посылок либерализма, является трудность, которую они могут представлять для феминистской политики, основанной на признании общих гендерных интересов. Дело в том, что либеральное убеждение, согласно которому от каждого человека зависит, как она или он будет строить свою жизнь, вступает в конфликт с осознанием феминистками невыгодного положения женщин как класса и необходимости коллективных действий. Эйзенштейн утверждает поэтому, что в сердце либерального феминизма находится противоречие, постоянно угрожающее перейти границы самого либерализма, и что, выявляя таким образом пределы либеральной мысли, оно имеет потенциал развития в действительно радикальном направлении (Eisenstein, 1981; см. также: Cott, 1987, р. 6). В более поздних работах, однако, ее точка зрения несколько изменилась. Она заявляет, что феминизм и впрямь внес вклад в современный «кризис либерализма», но что бывшие либеральные феминистки вроде Фридан стали скорее «ревизионистками», чем «радикальными» феминистками. Поэтому, конечно, и не наблюдалось автоматического повышения политической сознательности, как она ее понимала, либеральному феминизму не удалось эволюционировать, и она считала, что обеспечение феминизма жизнеспособной политической теорией остается задачей феминисток-социалисток, таких, как она сама (Eisenstein, 1984).

На практике, хотя либеральный феминизм все еще опирается на предположения о конкуренции, о преследовании собственных интересов и врожденной «справедливости» западных демократий, не все либеральные феминистки такие уж неистовые индивидуалистки, как подразумевается в вышеизложенных суждениях. Более того, вовсе не самоочевидно, что признание мужской или капиталистической власти либо утверждение о важности сотрудничества, заботы и любви должно устранять все представления о личной ответственности и самореализации. Не нужно списывать эти ценности как «мужские» или «буржуазные», их, вероятно, можно сохранить и сочетать с другими. Образ творческой и состоявшейся личности, потребности и желания которой связаны с потребностями и задачами всего общества, является центральным как для Маркса, так и для Милля, и только меньшинство радикальных феминисток хотят свести индивидуальность женщин к их биологической функции. Несмотря на это, для многих критиков либерального феминизма главной теоретической проблемой остается понятие человеческой природы; для других она связана с либеральным акцентом на рассудке, что стало центральным моментом во многих недавних феминистских спорах.

Разум

Обсуждаемые в этой связи вопросы сложны, но все аргументы можно свести к четырем главным взаимно переплетающимся областям. Считается, что либеральная концепция разума включает ложные притязания на объективность и универсальность, основанные на ограниченном опыте и восприятии мужчин, положение либеральной концепции о превосходстве разума над телом привязано к отрицанию всего женского; принято считать, что эта концепция игнорирует или обесценивает иные формы знания или виды деятельности; и, наконец, допускается, что разум используется гораздо реже, чем это предполагалось, и что есть сферы жизни, когда он крайне неуместен.

Прежде всего, говорится, что, не считаясь с опытом половины человечества, в течение веков мужчины создали лишь неполную форму знания и понимания; Брайдотти, например, считает, что это ведет к бинарной логике, которая «вследствие своих фаллоцентристских посылок порождает ошибочные и неполные понятия, образцы неистинных научных суждений, которая просто недостаточно хороша как система мышления» (Braidotti, 1986, р. 48; см. также: Rose, 1986; McMillan, 1982)