Полировка зеркала. Как жить из своего духовного сердца - [45]

Я определенно не пожелал бы инсульта никому, но у моего была положительная сторона. Хотя я ненадолго потерял веру, со временем она закалилась и углубилась. Хотя в какой-то момент я был переполнен страданиями, в итоге я нашел место в себе, уверенное, что инсульт — часть моего пробуждения. Это была милость.

Жизнь как с безупречностью, так и с болью страдания позволяет мне принимать боль, не отталкивая ее, потому что у меня есть баланс внутри. Я участвую во всеобщем развертывании, и к нему относятся страдания.

Когда Филлис, моя мачеха, умирала, боль, через которую она проходила, вынудила ее отказаться от цепляния за тело и привела к ее духовному пробуждению в течение нескольких дней перед смертью. Я не дал бы ей такую боль, но кто я такой, чтобы осуждать? Как человеческое существо с эмоциональным сердцем, я сталкиваюсь с таким парадоксом: мне хочется облегчить страдания, но в то же время другая часть меня понимает, что иногда в страдании есть милость. С духовной точки зрения иногда страдания — это наждак, пробуждающий людей. Стоит вам начать духовное пробуждение, как вы принимаете существование собственных страданий и начинаете работать с ними как с инструментом дальнейшего пробуждения.

Когда вы страдаете, кажется, что страдания заполняют ваш мир. Представьте себе кадрирование фотографии с тучей. При слишком детальном кадрировании вы видите только серый кусок тучи. Но если фотография берется в большем масштабе, повсюду вокруг тучи вы видите голубое небо. Это и есть милость.

Вера

Вся игра построена на вере. Вера приходит через милость. В Библии апостол Павел говорит: «Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился».

Когда вера обретает силу, достаточно просто быть. Без веры доминируют экзистенциальные страхи и сомнения, которые есть у всех. С верой у вас нет страха. Без веры вы боитесь.

Ставя после инсульта собственную веру под вопрос, я начал спрашивать себя: «Вера во что?» Я обнаружил, что верю в Единство — не в Махарадж-джи, как человека, но верю в него, выступающего дверью в Единство, верю в Единство в Махарадж-джи. Единство — состояние существа. Опять же, это то состояние, где, как сказал великий южноиндийский святой Рамана Махарши, «Бог, гуру и Самость есть одно». Махарадж-джи просто поднимал палец и говорил: «Суб ек» — «Всё Одно».

Вера — отражение этого единства в зеркале вашей души. Вера — ваш способ соединиться с этой вселенской истиной единства. Вера глубоко переплетена с любовью. Как гласит «Рамаяна», без преданности нет веры; без веры нет преданности.

Вера не есть убеждение. Убеждения в голове. Вера в сердце. Вера исходит изнутри. Вы взращиваете ее, раскрывая свое духовное сердце и успокаивая ум, пока не начинаете чувствовать тождество с вашей глубинной Самостью. Это раскрытие глубинной Самости, когда вы уже успокоили свой ум, идет через милость. Качества этой Самости — мир, радость, сострадание, мудрость и любовь.

Все совершенно

Побывав в присутствии Махарадж-джи, я обрел доверие к тому способу, которым такое существо пребывает во Вселенной. Это как знать, что кто-то живет на горе немного выше вас и может видеть дальше, чем вы. Вид оттуда — совершенство: не совершенство, к которому надо стремиться, но совершенство в том, что есть. Махарадж-джи в разных формах повторял: «Рам Дасс, разве ты не видишь, что все совершенно?» При этом Махарадж-джи всю свою жизнь был с людьми, помогал им, подпитывал их и просто любил.

Искусство жизни в том, чтобы оставаться широко открытыми и быть уязвимыми, но в то же время пребывать в тайне, и в трепете, и с невыносимой болью — просто быть со всем этим. Я врастал в эту чудесную крылатую фразу «Будь здесь и сейчас» в течение последних сорока лет. В здесь и сейчас находится огромная наполненность, которой просто достаточно.

Если кто-то спрашивает меня: «Рам Дасс, ты счастлив?», я останавливаюсь и заглядываю внутрь. «Да, я счастлив». «Рам Дасс, тебе грустно?» «Да, мне грустно». Отвечая на такие вопросы, я понимаю, что присутствуют все эти чувства. Представьте себе наполненность момента, в котором присутствует все: боль разбитого сердца, радость молодой матери, держащей своего младенца, изысканность цветущей розы, горе от потери любимого человека. В этом моменте есть все. Это просто живая правда.

Спасительная милость имеет возможность свидетельствовать страдания с точки зрения души. Говоря другими словами, у спасительной милости есть вера. Переживая в полноте момента радость и страдания, свидетельствуя все это во всем совершенстве, наши сердца по-прежнему тянутся к тем, кто страдает.

Если мы живем в моменте, мы не во времени. Если вы думаете: «Я вышел на пенсию, отошел от своей роли», вы оглядываетесь на свою жизнь. Это ретроспективная выставка, жизнь в зеркале заднего вида. Когда вы молоды, вы можете думать: «У меня вся жизнь впереди. Это я сделаю потом». Такой ход мыслей называется привязкой ко времени. Он вынуждает нас концентрироваться на прошлом или будущем и беспокоиться о том, что будет дальше.

Застревание в воспоминаниях о прошлом или на беспокойстве о будущем — это форма добровольного страдания. Либо выход на пенсию, либо молодость могут восприниматься как продвижение, время для чего-то другого, чего-то нового. Начните с чистого листа. Это новый момент. Старение — не кульминация. Молодость — не подготовка к предстоящему. Это не конец пути и не начало. Сейчас не время оглядываться назад или планировать наперед. Время присутствовать в настоящем. Настоящее вне времени. Быть в моменте, просто быть здесь, с тем, что есть — это не устаревает, это вечно.