Полировка зеркала. Как жить из своего духовного сердца - [30]

В то же время, смакуя чувство старения, я начал вести себя немного эксцентрично. Я понял, что пытаюсь действовать как молодой человек, пытаюсь делать те вещи, на которые мне уже не хватает физической формы. Я отправился на юг Тихого Океана заниматься бодисерфингом со своим тридцатитрехлетним другом. И вот я гребу по волнам Таити в окружении 15—20-летней молодежи и веселюсь. Но мне было трудно. В итоге, когда я не в ту сторону повернул, волна прибила меня к коралловому рифу, и я порезал ноги. Молодые серферы смотрели на меня с жалостью. Я подумал: «Какого черта я делаю?»

В этот момент мне на ум пришли строки, которые часто повторял мой отец:

Старость — еще не морщинка под глазом.

И не в волосах седина.

Но если не слушает тело твой разум,

Пришел твой закат, старина.

Многие страдания преклонного возраста возникают оттого, что вы цепляетесь за воспоминания о своем прошлом. Когда мне было шестьдесят три, и я писал книгу о старении, я видел, что должен пройти эту часть учебного плана своей жизни, кружась в танце, безо всякого отрицания, без фиксации на страданиях, но просто наблюдая, как мои источники энергии теряют надежность, как меняются паттерны моей жизни. К примеру, теперь в моей жизни требуется больше экономии. Я наблюдаю, как общество отнимает мою силу, делая меня пенсионером. Однако вместо того, чтобы бороться с каждой переменой обстоятельств, теперь я просто говорю: «Ах, очередной новый момент!»

Отношение культуры к старению

В Соединенных Штатах вы можете выйти на пенсию в пятьдесят пять, шестьдесят пять лет или, возможно, позже. Программа медицинского обслуживания престарелых начинает действовать, когда вам исполняется шестьдесят пять, но, кроме возможности пользоваться скидками для пенсионеров, четкой границы, за которой вы становитесь пожилыми или престарелыми, нет: с какого года вас считают старым, точно вы не знаете.

Экономическая продуктивность и социальные роли вызывают огромный стресс в нашем обществе, в этом современном племени охотников. В традиционных охотничьих сообществах племена должны постоянно идти вперед, и когда старики больше не могут поспевать за племенем, обычно их просто бросают, так как считают бесполезными.

Я вспоминаю историю о старом китайце, который выходит на пенсию. Он слишком стар даже для того, чтобы помогать своим родным работать в саду. Однажды все члены семьи сидят на крыльце, разговаривают, и сын старика думает: «Да уж, он слишком стар. Может только есть. Какой от него прок? Пришло ему время уходить». Он мастерит длинный деревянный ящик, кладет ящик на тележку, подвозит тележку к крыльцу и говорит: «Отец, залезай». Его отец залезает в ящик. Сын закрывает ящик крышкой и везет его к утесу. Приближаясь к краю утеса, он слышит стук изнутри ящика. Отец говорит: «Сынок, я понимаю, что ты делаешь, и зачем ты это делаешь, но предлагаю тебе просто сбросить меня с утеса, сохранив ящик. Потом он понадобится твоим детям».

Фактором, который помог мне не застрять в нашей западной модели, предвзято ориентированной на юность, стали частые путешествия. Меня всегда поражало, как по-разному относятся к старению в разных культурах. Когда я был в Индии, в горной деревне я встретил своего старого доброго друга. Он сказал мне: «Рам Дасс, ты выглядишь таким старым. Ты такой седой!». Моей первой реакцией была западная модель: «Какое оскорбление! Боже, это ужасно!». Но, успокоившись, я услышал тон его голоса. Он говорил с большим уважением и приязнью. В этом обществе я стал уважаемым старейшиной. Он говорил: «Своим возрастом ты заслужил уважение. Мы можем полагаться на твою мудрость и будем прислушиваться к твоим словам».

Ведическая философия Индии предусматривает четыре основных жизненных этапа, или четыре ашрамы.

До 20 лет ты ученик.

С 20 до 40 лет ты хозяин дома, который растит детей и зарабатывает деньги.

С 40 до 60 лет, когда твои дети уже выросли и продолжают твое дело, ты изучаешь философию, совершаешь паломничества и занимаешься духовными практиками.

С 60 лет ты оставляешь всю свою ответственность. Ты свободен. Общество поддерживает тебя, поскольку ему нужна мудрость, которую ты можешь предложить.

В культурах, где семьи обширны, всем отводятся естественные роли, и престарелых людей почитают и уважают. Они остаются частью семьи, и молодые вместе со старыми становятся «мудрыми глупцами». Такова часть системы. Но в нашей западной культуре существует проблема старения.

Западная технология развивается так стремительно, что мы за ней не успеваем. Польза мудрости наших старейшин оказывается под вопросом. Пытаясь освоить новые компьютерные программы, я повторял себе, что учение свет, и учиться можно всегда. Но в эффективности этой возможности для себя я уже не уверен. Возможно, я просто выберу быть устаревшим.

Давайте хотя бы признаем, что мы живем в системе, вышедшей из равновесия. Мы с вами платим цену за свое воспитание в материально-ориентированном обществе, оценивающем людей согласно их продуктивности, достижениям и способности потреблять, вместо того, чтобы взращивать качество их существа. Стремление к независимости и индивидуальности отторгло нас не только от нашего глубинного существа, от семьи и окружения, но также и от природы.