Полина - [53]

Мы дружно вздохнули, и это получилось так слаженно, будто мы ежевечерне тренировались.

По лицам ребят было видно, что их такая перспектива не впечатляет. Моя физиономия тоже не блистала особенной радостью. Во-первых, дежурка катастрофически мала; во-вторых, там только одно сидячее место; в третьих, в ней абсолютно нечем заняться, нет даже какого-нибудь захудалого компьютера, персональника или хотя бы примитивного монитора видеонаблюдения; в-четвёртых, меня жутко раздражал единственный постоянный обитатель той комнаты – полузасохший кактус.

– Вопросы есть?

– Есть! – Отозвался Сержик (У него всегда было, что спросить). – Что с ребятами, которые вчера улетели в Одессу? Они вернулись?

– Вернулись. Из-за сбоев в Сети, их гравы до глубокой ночи болтались в нескольких десятках километров от нашего острова и не реагировали ни на какие команды. Само собой, связи тоже не было – никто ничего не мог сообщить.

Саня криво ухмыльнулся. С видом человека, который доподлинно знает, что и где нужно сделать, чтобы наладить работу бортовых механизмов.

– Ошибки с Сетью были только на Лимносе? – Деловито уточнил он.

– Некоторые неполадки затронули одесские сервера, но глобальный сбой произошёл только у нас. Сейчас к нам приехали специалисты из Центра – обещают разобраться. Не хочешь им помочь?

Саня передёрнул плечами: мол, зачем спрашивать, вы же тут начальник, скажете – пойду.

– Давай! – Кивнул Борис Емельянович.

– Где все?

– В дежурке.

Саня ушёл.

– Отвертелся, – шепотом позавидовал Сержик.

– А вы, – повернулся к нам шеф, – в "аквариум"!

Ввиду вчерашних форс-мажорных обстоятельств ночью на входе дежурило аж три человека. Они, все как на подбор задёрганные, нервные и невыспавшиеся, с видимым облегчением сдали свой пост.

Не прошло и минуты, мы располагались на исходной позиции.

Там не было ничего нового: стол, стул, кактус – и трое нас. Мы привычно встали около стены (больше просто не было места).

– Каковы наши обязанности? – Спросил я.

Борис Емельянович повернулся на крутящемся стуле к нам и вытащил из нагрудного кармана тоненькую брошюрку:

– Здесь всё написано. Обязанности дежурного…, – он не договорил. В окошечке за его спиной послышался звонкий девичий голос:

– Привет, дядь Борь!

Вслед за голосом показалось до боли знакомое всему просвещённому человечеству лицо – на официальных церемониях Герман Геннадьевич предпочитал появляться со своей дочерью.

Наш новый шеф даже не повернул голову – только скосил глаза на висящее на стене зеркало.

– Здравствуйте, Полина Германовна. А зачем Вам два полотенца?

– А как ты догадался? – С недоумением поинтересовалась дочка Сенатора.

– У каждого начальника охраны, – степенно объяснил наш шеф, – на затылке существует третий глаз, который в критических ситуациях позволяет иметь круговой обзор. Это частенько, знаешь ли, помогает.

Полина Германовна молчала секунд десять, наконец неуверенно осведомилась:

– Шутишь, да?

– С чего ты взяла? – Невозмутимо отозвался Борис Емельянович.

– Ты в шапке.

Мы рассмеялись.

Девочка обиженно надула губы.

– На самом деле,господин Садовников видит ваше отражение в большом медном кофейнике, – продемонстрировал я своё чувство юмора.

Полина Германовна оказалась не настолько эрудированной, насколько я представлял.

– При чём тут кофейник? – Не поняла она. – Нет тут никаких кофейников!

– Классику читать нужно, Полина Германовна, – поддержал мою линию Борис Емельянович. – Или хотя бы смотреть. А ещё супер…, – он осёкся, похоже, понял, что сболтнул лишнее. Точнее, не исключаю, что подобные словесные пикировки с дочкой Сенатора происходили у него по несколько раз на дню, но вот именно нам демонстрировать это было не обязательно.

Борис Емельянович вышел за дверь – и дальнейший разговор проходил за пределами дежурки. Общались они минуты две, не больше. Полина Германовна сидела на силовом барьере, свесив вниз стройные загорелые ноги, а Борис Емельянович бродил около неё.

– Лет через пять-шесть тако-ой красоткой будет, – мечтательно протянул Фердинанд и от избытка чувств даже прицокнул языком.

– Хороша Маша, да не наша, – оборвал я его. – Это называется искусственный генетический отбор. Я видел фотографии её матери – тоже барышня была – высший класс. Дочь Навигатора. А ей отец в свою очередь – тоже чадо какого-нибудь правительственного чиновника. У них свой круг общения, который складывался столетиями из генотипов актрис, моделей, победительниц конкурсов красоты. Ещё бы Полине Германовне не быть эффектной…

Борис Емельянович вернулся, улыбаясь каким-то своим мыслям.

– Вот, отцы, классический пример современного супера, – сообщил он, продолжая так же улыбаться, – положи такой палец в рот, не то что руки, головы потом не досчитаешься. – Он тут же посерьёзнел. – Теперь – о деле. Прочтёте устав на досуге, я всё перескажу своими словами. Первое – посторонних в особняк не пускать. Здесь – небольшая лампочка. Все, кому разрешён доступ, имеют при себе чипы. Когда проходит кому положено, загорается зелёный огонёк. Если таковой не загорается, задерживайте клиента и вызывайте меня. Второе, что вам необходимо делать – фиксировать время входа и выхода каждого человека.