— Начальник, вы ищете что-то конкретное?
Бадди Бартлетт, светловолосый, загорелый парень лет двадцати пяти, выглядевший, однако, гораздо моложе своих лет, похоже, единственный из всех патрульных искренне выказывал нечто, напоминавшее желание помочь новому боссу, и Такер был ему за это благодарен. Однако, Такер считал необходимым сохранять определенную дистанцию до тех пор, пока не будет уверен в каждом из своих подчиненных.
— Нет, Бартлетт, я не ищу ничего конкретного. Просто хочу ознакомиться с состоянием делопроизводства.
Бартлетт встал и подошел к шкафам.
— Боюсь, что тут все в страшном беспорядке. Лет шесть-семь назад тут был пожар, и бумаги просто выкидывали из окон, так что часть их намокла. А то, что удалось высушить, расставили, как попало, в этих новых шкафах, а то и просто покидали без разбора. Дела, заведенные после 1950 года, имеют цветные обложки, так что их легко отличить, а те, что были заведены раньше, — в простых серых папках, их все закинули вон туда, и в них всякая всячина, наверное, еще со времен основания города. И если вдруг нам понадобится отыскать что-то конкретное, придется как следует порыться.
Такер хмыкнул.
— Боюсь, что придется, если дело дойдет до этого.
— Начиная с 1950 года, введена двойная регистрация по фамилиям задержанных и по совершенным ими преступлениям. — Бартлетт выдвинул картотечный ящик, чтобы это продемонстрировать. — При каждом аресте мы заполняем формуляр в двух экземплярах, и один из них идет в пофамильную алфавитную картотеку, а другой — в предметную, в соответствии с предъявленным обвинением. А если обвинений несколько, то карточка заводится по самому серьезному из них.
— Нам надо будет завести копировальную машину, чтобы отражать случаи предъявления нескольких обвинений одному лицу сразу, — заметил Такер.
Тут у входа послышались шаги, и он обернулся. Высокий, плотно сбитый человек в летах в габардиновом костюме цвета загара и «стетсоновской» шляпе встал у стойки, снял шляпу и пригладил пальцами растрепавшиеся белоснежно-седые волосы.
— Доброе утро, Бадди.
— Доброе утро, шериф. Не думаю, чтобы вы были знакомы с нашим начальником Уоттсом. Начальник, это шериф Уиллис.
Такер узнал бы шерифа Уиллиса в любое время и в любом месте, независимо от возраста. А выглядел шериф лет на десять моложе своего возраста.
— Рад познакомиться с вами, шериф, — проговорил он, протягивая руку. — Рано или поздно я бы обязательно приехал к вам в Гринвилл. Но я рад, что вы к нам заехали. Можно угостить вас чашечкой кофе?
Скитер жал протянутую руку буквально мгновение.
— Нет, спасибо. Я тут по делу.
— Чем можем служить?
— Слышал, у вас в тюрьме сидит такой парень, Уилкс.
Такер поглядел на Бартлетта.
— Так точно, — произнес молодой полицейский. Затем он подошел к шкафу и вытащил оттуда папку.
— Мне он нужен по самогонному делу — заявил Скитер. — На его земле, по ту сторону от Уорм-Спрингса, я обнаружил агрегат.
Такер взял папку из рук Бартлетта и просмотрел дело.
— Городской суд приговорил его к десяти дням за лихачество и нанесение ущерба городскому имуществу. Он отбыл только шесть. У вас есть постановление?
— А разве это важно? — нетерпеливо спросил Скитер.
— Видите ли, если вы предъявите постановление мировому судье, то тот снизит срок до фактически отбытого. Тогда я имею право освободить его, а вы — арестовать.
— Послушайте, почему бы вам просто не передать его мне и сбыть с рук? Мне бы не хотелось ехать за ним еще раз.
— Шериф, я бы с удовольствием помог вам, но я не могу его выпустить без согласия мирового судьи. Это было бы незаконным. А если вы заберете его, не предъявив постановления, и добьетесь обвинительного приговора, то он получит в подарок основание для опротестования приговора в апелляционном суде: незаконно произведенный арест. Я думаю, что все будут чувствовать себя гораздо спокойнее, если вы получите постановление и сходите к мировому судье.
Скитер побагровел. Он нагнулся и оперся ладонями о стойку.
— Послушай-ка, парень, мне дела нет до того, сколько времени ты прослужил в военной полиции, теперь ты работаешь в моем графстве, и если ты не будешь следить за тем, как со мной разговаривать, то скоро узнаешь, что это такое.
Такер помолчал некоторое время, а потом заговорил негромким, сочным голосом:
— Шериф Уиллис, мы всегда рады предложить вам чашечку кофе и возможность отдохнуть, вытянув ноги. В любое время. Но если вы хотите забрать кого-то из моей тюрьмы, то будьте добры подготовить соответствующие бумаги. Вот так работают на территории, на которую распространяется моя юрисдикция.
Лицо Скитера превратилось в темно-вишневое… Он сделал на пятках поворот «кругом» и вышел, не говоря ни слова.
— Ууу! — присвистнул Бартлетт. — Я еще ни разу не видал старину Скитера таким бешеным!
— Он предъявил необоснованное требование. Я не мог его удовлетворить.
— Знаю, начальник, но этот человек пробыл шерифом в нашем графстве дольше, чем кто-либо в состоянии припомнить, и с этим человеком вам лучше ладить.
— Пойду ему в чем-нибудь навстречу.
— Что ж, сэр, надеюсь, что вам предоставится подобный шанс. Уж поверьте мне, а я знаю, что говорю: он этого так не оставит.
