Полет орлов - [8]

– Он не нацист, – возразил Гарри. – Он – летчик. Он там, а мы здесь.

Он положил журнал на стол, не высказав вслух того, о чем думал.

– Гарри, нам пора поговорить серьезно, – обратился к нему дед. – Ты окончил колледж прошлой весной, а с тех пор только летаешь и участвуешь в автогонках. Что ты собираешься делать? Как насчет юридического факультета?

Гарри улыбнулся и покачал головой.

– Юридический факультет? Ты слышал, что сегодня утром Россия объявила войну Финляндии? – Он сделал большой глоток. – Финнам нужны пилоты. Я уже заказал билет на самолет в Швецию.

Эйб пришел в ужас.

– Черт побери, Гарри, это не твоя война!

– Теперь моя, – ответил Гарри Келсо и допил свое виски.

Для финнов война с русскими была безнадежна с самого начала. Зима была лютая. Вся Финляндия была занесена снегом. Финская армия, особенно пехота на лыжах, сражалась доблестно, но ее неумолимо теснили. Истребители, воевавшие с обеих сторон, устарели. Гарри вскоре завоевал себе славу героя, летая на английском биплане с открытой кабиной «Глостер-Гладиатор». Биплан нельзя было даже сравнивать с самолетами, против которых ему приходилось сражаться. Гарри удавалось побеждать лишь благодаря непревзойденному мастерству. На полу кабины в непромокаемом мешке сидел Таркуин.

В конце концов финским ВВС удалось заполучить шесть английских истребителей «харрикейн». Гарри, как асу, достался один из двух «харрикейнов», поступивших в его эскадрилью. Через неделю из Швеции прибыла пара «Ме-109».

Гарри попеременно летал на обоих самолетах и в снежные бури, и при сильном ветре. Он был произведен в капитаны, число сбитых им самолетов стремительно росло.

Чтобы написать репортаж о войне в воздухе, в Финляндию прибыл фотокорреспондент журнала «Лайф». Он был несказанно удивлен, услышав о подвигах внука сенатора Келсо. Это была сенсация, поскольку Эйб был теперь членом «кухонного» кабинета Франклина Д. Рузвельта.

В результате Эйб снова обнаружил портрет своего внука на обложке журнала. Гарри в подбитом летном комбинезоне стоял около самолета с Таркуином в руках.

Финляндия капитулировала в марте 1940 года, и Гарри нелегально перелетел на «харрикейне» в Стокгольм. Прежде чем власти сообразили, что к чему, он уже летел в Англию, намереваясь поступить в Королевские военно-воздушные силы.

В Министерстве авиации в Лондоне его принял пожилой майор.

– Очень впечатляюще, молодой человек, – сказал майор, изучив его бумаги. – Есть только одна проблема. Вы – американец, а это значит, что вам придется отправиться в Канаду и записаться в Королевские канадские военно-воздушные силы.

– Я сбил двадцать восемь русских самолетов, двенадцать из них на «харрикейне». Я знаю свое дело. Вам нужны такие люди, как я.

– Я смотрю, финны наградили вас Золотым крестом за отвагу. – Майор еще раз изучил бумаги Гарри. – На «харрикейне»? Ничего железка.

– Они ведь все неплохи? – сказал Гарри.

Майор придвинул ему бланк анкеты: «Хорошо, заполните вот эту бумагу. Страна происхождения – Америка. Я полагаю, вы вернулись в Финляндию, чтобы защищать родину предков?»

– Именно так.

– Ага, хорошо. Таким образом, вы финн, и это мы запишем в вашем личном деле. – Майор улыбнулся. – Проклятые клерки. Вечно что-нибудь напутают.

В тренировочном лагере, в сырой и неприветливой местности, граничившей с эссекскими болотами, командовал подполковник авиации Тедди Уэст. Он прочитал документы офицера Келсо и поднял на него глаза: «Хорошо, давайте посмотрим, что вы умеете делать».

Уэст нажал кнопку звонка, и явился дежурный офицер. «Я собираюсь совершить тренировочный полет, мистер Куигли. Подготовьте мой самолет и еще один „харрикейн“».

Любопытствующие, собравшиеся в тот дождливый день на аэродроме поглазеть на тренировочный бой, запомнили его на всю жизнь. На высоте пять тысяч футов Уэст преследовал Гарри Келсо нос к хвосту. Они набирали высоту и закладывали виражи так близко друг от друга, что зрители замирали в ужасе. Однако Гарри ушел от Уэста, сделал мертвую петлю и зашел ему в хвост.

– Неплохо, – раздался по радио голос Уэста. Он накренился на левый борт, перевернулся и снова оказался на хвосте у Гарри. Обнаружив это, Гарри выдвинул закрылки и резко сбросил скорость.

– Господи! – вскрикнул Уэст и взял на себя штурвал. Они едва не столкнулись. Гарри снова был у него на хвосте. Уэст попытался оторваться, но Гарри выполнил полупетлю, затем переворот и пролетел над головой Уэста на расстоянии пятидесяти футов.

На земле их обоих встретили аплодисментами. Снимая с Уэста парашют, Куигли указал рукой на Келсо: «Кто это, черт его побери, сэр?»

– Это человек, в котором соединились качества многих знакомых мне летчиков, – ответил Уэст. – Я немедленно зачисляю его в 607-ю эскадрилью во Франции.

Эскадрилья лишь наполовину успела перейти с «гладиаторов» на «харрикейны», когда 10 мая 1940 года на Западном фронте разразился блицкриг. Последовавшая за этим воздушная война носила ожесточенный характер и унесла жизни многих летчиков.

Гарри на «харрикейне» сбил два «Ме-109» над Аббевилем. Так совпало, что его брат сбил в тот же день «харрикейн» и «спитфайр».

Эскадрилья, вернее, то, что от нее осталось, была выведена в Англию. Затем последовал Дюнкерк. Гарри получил Крест за летные заслуги и звание старшего лейтенанта авиации и был переведен в специальную истребительную эскадрилью «Ястреб», расквартированную в Западном Суссексе. Истреблять там, правда, было некого. Светило солнце, небо было неправдоподобно синим, и все умирали со скуки. На другой стороне Ла-Манша Макс и его товарищи сидели на таких же аэродромах и точно так же умирали со скуки.